Течение - Sco

- Да ты весь горишь! Что с тобой, ты можешь объяснить?!

- Обычная простуда, наверное, - осторожно проговорил Андрей, будто боясь его этим обидеть. – Вот, лекарства пью. А где Витя?

Дима озадаченно поднялся на ноги и поглядел на него сверху вниз.

- И ты не посылал мне смс-ку полчаса назад?

Неволин помотал головой и было видно, что не лжёт. Кротов смотрел на него, разглядывая каждую чёрточку. Всё возвращалось: воспоминания, боль, тоска. Надо было бежать, бежать как можно быстрее! Дима развернулся и пошёл в тёмный коридор на прямых ногах. Дойдя до входной двери, нащупал выключатель, зажёг свет и несколько раз дёрнул за недвигающуюся ручку.

- Где ключи? – нервно заорал он через плечо.

- На тумбочке, в стеклянной вазе, - ответил Андрей и, судя по его приближающемуся голосу, тоже выдвинулся в коридор из комнаты.

Искомая ваза блестела пустым дном. Это был какой-то оживший ночной кошмар. Ещё несколько минут назад Дима нёсся к любимому, словно скоростной поезд, а теперь, поняв, что тот его совсем не ждал, хотелось провалиться сквозь землю. Сколько отказов он ещё должен выслушать? Сколько ещё раз Андрей будет его бросать? Что это за семь кругов ада?

- Позвони своему другу, пусть дверь отопрёт! – Дима не мог даже заставить себя повернуться, чтобы посмотреть тому в лицо.

Неволин ушёл в комнату и там чем-то зашуршал, захлопал. Кротов привалился спиной к двери и съехал на пол. Заныло где-то в груди и он подумал, что инфаркт будет отличным завершением этого чудесного вечера. Андрей вышел в коридор, виновато пожимая плечами.

- Он мой телефон забрал, видимо, а городского нет.

Дима закивал, ожидая что-то в этом духе.

- У твоего друга странное чувство юмора, - проговорил он, глядя на пол, между своих раздвинутых ног.

Неволин подошёл поближе и тоже сел на пол, привалившись к противоположенной стене.

- Он скоро вернётся, - проговорил тихо. – Не знаю, что на него нашло.

Кротов упрямо пялился в пол. Он втянул носом воздух, улавливая запах шампуня Андрея. Видимо тот недавно из душа. Он не знал, что ему делать, что говорить. Ему явно не хватало выдержки и опыта, чтобы, наконец, поставить жирную точку в этой его личной драме.

- Хоть нагляжусь на тебя, - тихо сказал Андрей, и Дима поднял на него удивлённые глаза. Он даже подумал, что ему послышалось.

Неволин согнул одну ногу в колене, и опёрся на неё локтем. На его губах блуждала нежная улыбка, которую Дима раньше у него не видел. Андрей выглядел каким-то смирившимся, и это даже пугало. Он уставился на Андрея, а тот не отводил глаз от Диминого лица. От этого взгляда Кротов совсем потерялся, не понимая, что происходит.

- Знаешь, я ведь ещё перед Питером понял, что всё серьёзно. Приехал, думал, может, когда увижу тебя, то отпустит. Думал - проведём пару дней вместе и я подуспокоюсь... А ты меня там на куски порвал... И как ты это делаешь? – он склонил голову на бок, продолжая улыбаться нежно и как-то счастливо. – Тебе любой заслон нипочём, да? Как бы я не отбивался...

Кротов не мог вымолвить ни слова. В голове вихрем носились какие-то идиотские мысли, например, что всё это ему сейчас снится. Или что измученная этой чёртовой любовью нервная система погружает его в галлюцинации. Всё было вроде очень чётким, но в то же время каким-то нереальным. Андрей закрыл ладонью глаза, поглаживая пальцами веки.

- Мне кажется, я скоро умру, – продолжал он совсем тихо, будто сам себе. – Повсюду тебя вижу. Иногда по несколько дней не сплю, путаю дни недели. Руку себе прижёг специально, чтобы отвлечься. А тут всё равно болит.

Андрей прижал одну ладонь к левой части груди и ухмыльнулся - тихо так, без всякого театрально пафоса, скорее стесняясь.

- Ты ведь лучшее, что случилось в моей никчёмной жизни, Дим. Я и не думал, что такой как ты может полюбить такого как я. Не верил. Решил, что ты… просто из интереса, что быстро пройдёт. Страшно было даже надеяться, так страшно... А когда ты про Олега узнал и всё равно хотел меня... Ты такой красивый, Господи, Дима, ты даже не представляешь, какой ты красивый! От тебя аж глаза слепит иной раз. Я помню каждую твою чёрточку, каждую родинку в памяти лелею, перебираю... Сколько в тебе силы, смелости, жизни...

Кротов тихо встал на четвереньки и медленно пополз к сидящему на полу Неволину. Тот его не видел, закрыв глаза ладонью, он продолжал говорить.

- Я страшный эгоист. И понимаю, что не нужен тебе такой урод, как я, что я ужасно с тобой поступал, ужасно! Но я умоляю тебя, Дима... Возьми меня обратно!..

Кротов схватил в ладони его лицо, прижался губами к его рту. Тот дёрнулся от неожиданности, но тут же вцепился в Димину футболку. В нос ударил эвкалиптовый запах какой-то лечебной сосалки, Андрей был очень горячим, болезненно горячим. Дима целовал его жадно, будто брал одним платежом за все пропущенные месяцы.

- Я твой со всеми потрохами... - бормотал он, понимая, что надо остановиться и отвести больного в кровать. - Всегда был и всегда буду... Я тебя так люблю, что если ты меня решишь бросить – лучше пристрели, я серьёзно тебе говорю...

Его накрыло бесконечным, искрящимся, взрывающимся счастьем. Это был миг тотальной, неоспоримой Диминой победы. Не важно над чем: судьбой, тёмными силами, болью, горем – не важно. Сейчас он вобрал в себя всё счастье мира, разрываясь от осознания его бескрайности. Кротов поднялся, потянув Андрея за собой. Тот смотрел только на Диму, плохо соображая, что от него нужно, но заранее согласный на всё. Пока Кротов раскладывал диван, Андрей обнимал его сзади, практически навалившись на него всей тяжестью. То ли от температуры, то ли от стресса, он еле стоял на ногах. Дима уложил его, взбив подушку и накрыв одеялом. Деловито перечитав все наклейки на пузырьках с лекарствами на тумбочке, строго спросил:

- Что и когда ты пил, вспоминай... Иди сюда, - он оттянул ворот Андреевой кофты, пытаясь воткнуть ему градусник подмышку.

- Холодный, - заныл тот, но руку послушно поднял.

- Когда запищит – позови, - наказал Кротов и поспешил на кухню, готовить горячий чай.

Залечив Неволина до полуживого состояния и даже наклеив ему перцовый пластырь на грудь, Дима помылся и залез к Андрею на диван, прижимаясь крепко-крепко.

- Заразишься, - шепнул ему тот, устраиваясь поудобнее.

- Значит, вместе похоронят, - ответил Дима и клюнул Андрея в щёку.

После признаний друг другу на полу коридора, они смущённо обходили эту тему стороной. Дима нарочито строго лечил Андрея, а тот капризничал и хныкал. В общем, два актёра погорелого театра. Сейчас, в темноте и тесноте, лёжа на узком диване, они оглаживались и отирались друг об друга, отпуская наконец все свои эмоции на волю. Дима просунул руку Андрею под шею и частично затащил его на себя, прижимая, как любимую игрушку. Баюкал любимого "пациента", покачивая из стороны в сторону.