Течение - Sco

Мама приехала в одну из очередных суббот июня, без звонка, без предупреждения. Поцеловав Диму в прихожей, по деловому оглядела неубранную квартиру и пустой холодильник, взяв сына за руку, заставила сесть рядом с собой на диван.

- Рассказывай.

Материнское сердце не обманешь – Дима понимал, что рано или поздно она начнёт допытываться, и на минуту он стал ребёнком, который просто хочет, чтобы мама отвела от него все его горести и страхи. Капелька милосердия – это всё, о чём он мог сейчас мечтать. И этой минуты стало достаточно, чтобы Дима сделал то, на что и не надеялся решиться.

Он прижался лицом к её плечу и начал говорить. Что полюбил мужчину, что преследовал его, что сходил с ума и потерял контроль. Что иногда плохо так, что хоть в петлю. Что в каждом прохожем ему чудится любимый. Что проклятый телефон молчит. И многое, многое другое. Когда поднял голову, с удивлением увидел насквозь мокрую кофту на мамином плече. А ведь с момента ухода Андрея он не проронил ни слезинки. Мать оцепенела. Дима видел - она так напугана, что готова вскочить и убежать из комнаты, прочь от него. Кротов подумал, что сейчас всё для него закончиться, что он совершил непоправимую ошибку. Но мать не двигалась с места. Древний инстинкт самки пересилил, заставляя остаться рядом со своим страдающим детёнышем. Она несмело провела тёплой рукой по Диминым волосам, видимо, собираясь с мыслями.

- Митенька, - произнесла тихо, гладя по голове. – Как страшно-то... Что ж теперь будет?

Дима понимал, что сейчас чувствует мать и что он - жуткий эгоист. Вот так вот вываливать всё на неё... Но он больше не мог терпеть это в одиночку. Мать сжала его кисть между своими ладонями, и это было самым лучшим, что она могла сейчас сделать. Она молча разделила его боль, пожалела. Они долго сидели, обнявшись. Изредка, мать вздыхала и шептала ему на ухо «ты, держись, сыночек» или «всё как-нибудь образуется». Кротов кивал и прижимался ещё сильнее. К вечеру она уехала, взяв с Димы обещание звонить каждый день и не делать глупостей.

- Отцу не говори, - сказала она на прощание и хмыкнула, глядя на Бантика. – Нельзя тебе хандрить, Митюша, у тебя, вон, – ребёнок на попечении.

 Он подхватил Бантика на руки и кивнул. Кот недовольно дёрнул усами, но вырываться не стал.

-…и вот я залезаю в её «входящие», нахожу там этого типа. По номеру телефона пробиваю его паспорт, смотрю прописку - и что оказывается?! Он живёт в моём подъезде! Ты прикинь, мы с собаками вместе гуляем, здороваемся, все дела! Нет, ну бывает же такое? Она нам двоим мозги канифолила!

 Дима словно проснулся, уставился на Лёху.

- Как это - пробил паспорт по номеру телефона?

Лёха не донёс бутылку до рта, удивлённо покосился на Кротова.

- Ну, я же в клиентской службе МТС работаю – у меня база, всё как у взрослых, - и он гоготнул, удивившись дремучести своего друга.

Они сидели в парке недалеко от Диминого дома. Лёха заехал потрещать, попить пиво и пожаловаться на очередную вертихвостку. Стояла душная теплынь, по всей Москве мотался тополиный пух и Кротов не смог отбиться от настойчивого нытика. Он слушал в пол-уха ритуальное возмущение женской неблагонадёжностью, думая о своём, пока не услышал про базу МТС. У Андрея точно был МТС! Дима схватил его за руку. Вид у него был сейчас как у настоящего маньяка - щёки горят, губы подрагивают. Лёха опасливо скосил глаза на Димину руку и затем на его лицо.

- Кротов, ты чего вцепился-то?

- Слушай, Лёха! Мне человека одного надо найти позарез! А он исчез. Понимаешь? Уже больше месяца, и никто не знает, где он. Умоляю, пробей прописку, мне хоть с чего-то начать!

 Лёха начал нервно кивать уже со второго слова, заранее соглашаясь на всё, лишь бы возбуждённый Кротов унялся. Дослушав просьбу до конца, друг оживился.

- И всего-то? Пф-ф-ф. Я уж было подумал, что ты, как в шпионских сериалах, попросишь его местоположение по GPS отследить… - и он снова попытался прижаться губами к бутылочному горлышку.

- А что, можно? – вскрикнул Дима, дав петуха.

- Нельзя! Слушай, Кротов, он что, тебе денег должен или что? Чего ты так взбеленился-то?

Дима начал путано объяснять, что-то придумывая на ходу, что-то говоря как есть. Лёха сначала пытался вникнуть, но потом его вниманием завладела стройная шатеночка на соседней скамейке.

- … Ладно, ладно, завтра пробью твоего беглеца, только телефон и имя его скинь, а то вдруг симка вообще на другого оформлена, - отмахнулся он и растянул губы в плотоядной улыбке. – Девушка, а, девушка! Не желаете ли янтарного пива?..

 Кротов проводил глазами Лёху, перепорхнувшего на скамейку справа и, посидев ещё минут пять для приличия, тихо смотался домой, многозначительно сверкая другу глазами, дескать, не буду мешать.

Дома он возбуждённо заходил по квартире. Взбудораженный хоть каким-то новым витком в этой мучившей его истории, старался не думать о том, а что он будет делать, если у Андрея окажется прописка, скажем, в Норильске. В ожидании утра, ночь показалась неимоверно длинной, как на Венере.

- Короче, записывай, - гундосил Лёха в трубку, видимо, прикрывая ладонью рот. – Симка на него, ага. Адрес - город Апрелевка, Наро-Фоминский район, улица Ленина, дом 10, квартира 47.

 Дима застрочил по заранее приготовленной бумаге, он ждал Лёхиного звонка с 7 утра.

- Я вчера только к трём часам до дома добрался, - гордо продолжил тот без паузы. - Эта красотка сначала вся такая "да я вообще не пью, да я подружек жду", ну ты ж меня знаешь!..

Лёха расписывал вчерашнюю победу, а Кротов, фальшиво восхищаясь, забивал адрес поисковик. Киевский вокзал, 50 минут в пути. Дима вскочил, начал собирать сумку, продолжая угукать в трубку, зажатую между ухом и плечом.

- ...Да иду я! - раздраженно крикнул Лёха кому-то у себя. - Блин, поговорить не дадут. Ладно, пойду. Созвонимся. Я теперь частенько в вашем районе появляться буду!

Дима рассыпался в благодарностях, выходя из квартиры и закрывая за собой дверь.

Апрелевка, некогда гремевшая на весь союз своим заводом грампластинок, ныне представляла из себя тихий городок из кирпичных пятиэтажек и кое-где оставшихся частных домов. Главная улица Ленина шла от железнодорожного моста, и минут через десять Дима дошёл до нужного дома по весьма цивильной асфальтированной дороге. По проезжей части сновали иномарки средней потрёпанности, а по тротуару шли деловые горожане. В конце улицы Дима с удивлением обнаружил возвышающийся здоровенный памятник русскому солдату, а сразу за ним белела стенами аккуратная церковь с позолоченным куполом.

Он зашел во двор десятого дома, оглядывая подъезды. Судя по нумерации, ему нужен был третий,он же последний. Возле крыльца, на куцей лавочке сидели местные синяки, будто со стилизованной картинки: морды помятые, патлы торчком, все как один в синих вытянутых трениках, в клетчатых байковых рубашках с протёртыми локтями. На Диму поглядели с детским интересом, без агрессии – возраст уже был явно не бойцовский, предпенсионный. Кротов кивнул мужикам и зашёл в тёмный подъезд. Лифта, естественно, не было, конструкция хрущевок не предполагала. Взлетев до четвёртого этажа, он остановился перед дверью с облупившейся некогда бордовой краской. Потянулся к пластиковой кнопочке звонка, на чёрной коробке которого было выбито «цена 45 к.». Только сейчас заметил, как у него дрожат руки. В электричке он был готов выпрыгнуть на первой же станции и побежать впереди паровоза – ему казалось, что 53 минуты дороги он не выдержит. Даже кондукторы два раза подходили – он психовал как террорист или, как минимум, заяц. Сил на то, чтобы прикидывать и перебирать возможные варианты событий уже не было, он просто хотел доехать и узнать об Андрее хоть что-нибудь. Звонок молча терпел Димины манипуляции, на нажим не реагировал, как тот ни давил. Тогда нервный посетитель стал стучать. Сначала интеллигентно, костяшками, затем кулаком. Прижался ухом к двери – в квартире полная тишина. Кротов решительно двинулся вниз по лестнице. Вышел из подъезда и остановился возле тёплой компании.