Четвертая зеркальная война - Александр Андреевич Лобанов

возникло ощущение, словно это такое ловкое оправдание, которым девушка пользуется, если не хочет о чём-то говорить. Знать бы ещё, для чего ей это? Как бы то ни было, но прогуляться мне было необходимо самому.

От входа я преодолел с десяток метров, а затем скользнул в ближайшее ответвление коридора. Проскочить успел буквально за несколько секунд до того, как прогрохотало несколько пар сапог. Очередная вспышка молнии подсветила через окошко-бойницу проход со множеством дверей. Похоже, я проскочил в вагончики-казармы. Но моей целью был люк в потолке дальше по коридору.

Путь до него занял ещё пяток секунд. Рывок люка… И он оказался не закрыт! Брызги дождя ударили в лицо, но я, не обращая внимания, подпрыгнул, подтянулся и, чуть не выпрыгнув из кожи, выбрался на крышу фургончика. Взгляд выхватил лишь пару бойцов, ютившихся под навесом у соседней машины и спешно докуривавших сигареты. Дальше всё скрывала тьма, слышались лишь приглушённые выкрики, шлепки по лужам и лязг оружия.

Место для спуска я нашёл быстро — рядом с коридором, по которому водили экскурсионные группы. И стоило мне только спрыгнуть в грязь, как один за другим стали зажигаться фонари на территории базы. А следом за этим взвыли сирены тревоги!

Благо, на случай проблем имелось целых три запасных плана… два из которых мне категорически не нравились. Первый, самый простой: воспользоваться технологией телепортации через голограммы и переместится к Глаголу, который специально ради этого остался далеко в стороне. Способ должен был сработать, даже не смотря на высокую напряженность поля Веры около библиотеки, которая блокировала остальные виды перемещений.

Второй вариант был сложнее — если я попаду в плен, то требовалось погибнуть, желательно так, чтобы Феникс уничтожил мои останки. Вот только заставить нас никто не мог. Кроме того имелся вариант, что не будет возможности погибнуть… На этот случай третий пункт: Нейтрон использует на максимум свою способность и уничтожает весь лагерь вместе со мной!

Вот только в данном случае тревога лишь формальность. Если учесть, что голограмма с меня не слетела, значит, большая часть защитных систем всё ещё выведена из строя.

Пользуясь суматохой, я, не особо скрываясь, прошёл мимо палаток, где ранее готовили кашу, а теперь безжалостно втоптали в грязь солдатский ужин. По небольшой дуге обошёл фургон-арсенал, около которого толпилось несколько человек. Меня даже оттуда окликнули, но я лишь отмахнулся в стиле: «Не до вас сейчас, по делам бегу». А затем вышел к фургону библиотеки одной книги.

Со стороны лагеря в библиотеку также имелся ход для технических надобностей. Вот только он тоже охранялся, пусть и не так строго как основной: двое охранников в полном вооружении, но с растерянными лицами.

— Что там происходит? — стоило приблизиться, сразу уточнил один с лысой головой, но шикарной рыжей бородой. — Нападение?

— Да нет… Банальная молния, — отмахнулся я, экстренно соображая, как устранить двух человек, когда буквально в паре десятков метров от меня растревоженный военный улей. Я решил воспользоваться маскировкой под офицера и уверенно провозгласил: — Систему заклинило намертво, нужно вывести экскурсантов из библиотеки! Немедленно!

И что удивительно, меня послушались! Вот только для входа в библиотеку требовалось использовать две карты доступа, применяемые одновременно! Одна всегда находилась у охраны. Вторая имелись лишь у нескольких старших офицеров и главы техников… И одна из них имелась у меня! Зря я что ли позволил себя сбить при входе? Карта была ловко украдена и теперь применена!

Имелась опасность, что потребуется какой-нибудь код, проверка ДНК, голоса, сетчатки глаза, ауры или другая стрёмная муть. Но Пророк оказалась права: удар молнии вывел из строя большую часть защиты.

— Оставайся здесь! — приказал я одному из охранников.

Второй уже успел шагнуть за дверь, обводя стволом автомата пространство. Какой исполнительный… Я шагнул следом и прикрыл дверь. Пространство вокруг подёрнулась рябью, пытаясь затянуть в мир истории «Гамбита мёртвого Бога».

Сквозь рябь я сумел различить край крыши-ресторана с характерными столиками. А за ним раскинулся стимпанк-город: на улицах было много блестящих металлом машин и механизмов, активно пыхтевших паром; в небесах десятки дирижаблей патрулировали пространство; а улицы оказались закованы в сталь и изуродованы громоздкими механизмами, торчавшими из домов, словно опухоли. А вдали плескалось море, привлекая своей синевой. Даже одежда на мне начала плыть, превращаясь в элегантный фрак.

Как бы мне не было интересно посмотреть на мир, породивший вирус Веры, я сосредоточился на своём иммунитете, и реальность стала привычно четкой и серой. Пустой фургон с тусклым освещением и пьедесталом по центру, где под стеклянным колпаком находилась книга.

Охранник в паре шагов передо мной, всматривается в пустоту фургона, словно изучая множество деталей, а фигура его была чуть подёрнута дымкой — он внутри истории. Такой же дымкой покрыты ещё трое гражданских и их охрана, которые, словно сомнамбулы, в бреду ходят по фургону, а взгляд их направлен на неведомые дали истории… подобно наркоманам под дозой!

Я потратил несколько единиц Рабочей Веры и призвал наган. Нельзя. Выстрел в голову военному. Оставлять. Выстрел по охраннику группы и следом по экскурсоводу. За спиной. Выстрел по встревоженно замершему гражданскому и сразу в девушку, которую он держал под руку. Врагов. Последний выстрел, и попытавшееся дёрнуться последнее пожилое отражение расплескало мозги по стене.

Ещё двумя выстрелами я разнёс закрывающий книгу купол. Даже не бронированный! Я протянул руку, чувствуя обжигающие поля защитных артефактов-воплощений, и рывком схватил томик. Едва уловимый писк на грани слышимости — то таймер отсчитывал последние десять секунд до взрыва атомного генератора. Время, за которое компетентные люди должны ввести коды отмены. Вот только я их не знал и рванул со всех ног к выходу из фургона!

— Не с места! — стоило мне распахнуть дверь, как на меня тут же уставились несколько десятков стволов. А во главе стоял тот самый офицер, чью личность я примерил на себя. — Поднимите руки.

— Пять… Четыре… Три… — продолжил я отсчёт и по округлившимся глазам офицера понял, что до него дошёл намёк. — Два… Один… — я улыбнулся. — Ноль!

Офицер дернулся. Собственно, все, кто находился рядом, не остались равнодушны к моему выкрику. А затем растерянно заозирались, не совсем понимая, почему они до сих пор живы. Я же знал, благодаря Пророку, что это одно из последствий удара молнии: датчик, который должен сдетонировать ядерный генератор, перегорел! И я сумел воспользоваться секундной форой, чтобы наруч сгенерировал голограмму. А затем, крутанувшись на месте, переместился к Глаголу, который ждал меня!

— Почему не было взрыва? — встретил меня вопрос Оркестра.

Оркестр, Глагол, Пророк и Нейтрон — квартет за время, проведённое мной в очереди и на базе отражений, успел удалиться от лагеря на несколько километров и теперь расположился на крыше заброшенного здания на окраине города. Расстояние, чтобы при ядерном взрыве иметь секунду-две, спроецировать картину и успеть в неё запрыгнуть.

— Я добыл книгу, — нервное напряжение меня отпустило, и я рухнул на землю. — Но снаряд не сработал. Последствия удара молнии.

Все переглянулись. Говорить о том, насколько катастрофично оставлять за собой след было не нужно — война, вот чем мы рисковали. Мы должны подчистить за собой.

— Значит, мой выход, — раздался звенящий голос Нейтрон.

Оркестр попытался дёрнуться и открыл рот, чтобы что-то сказать, но было уже поздно: Нейтрон спроецировала картину и запрыгнула в неё… А ведь в ином случае она бы воспользовалась оставленной картиной-порталом, чтобы уничтожить меня-пленного.

«Хугин…» — мысленно вызвал я напарника. — «Сейчас…»

— Даже не думай просить помощь у Феникса, — коснулась меня мягкая ладошка Маши. — Он не сможет, как при вашем попадании на Нижние уровни, управлять Чёрной дырой. В этот раз мощь будет слишком велика: погибнет и Нейтрон, и он…

Я прикрыл глаза и протяжно выдохнул… Вот и вторая точка, в которой должен кто-то погибнуть, чтобы план осуществился. И ведь самое обидное, что по факту вариантов, кто пожертвует собой, не было: только Нейтрон обладала силами для глобального разрушения. Хотя…

— Ты совсем охренела, Пророк! — лицо Оркестра потемнело, и я почувствовал, что пробуждается тёмная, злобная личность воина. — Ты почему не предупредила об опасности⁈ Нейтрон…

— Её не спасти! — рубанул Глагол. И полный ярости взгляд метнулся на него. Но наш лидер говорил спокойно и даже чуть отстранённо-безразлично: — Пророк предупредила меня. Был выбор: либо она, либо задание. Я сделал выбор. Все претензии ко мне.

В этот момент со стороны