Настойка полыни - Мисс_Дарси
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
От нервов руки Джейн дрожали: она снова попалась в эту ловушку. Кажется они уже говорили об этом — ничего не начинать, ведь обещать они друг другу ничего не могут. Девушка попыталась закурить, но зимний ветер не давал спичке зажечься — волшебные палочки для нее запрещены — и как только все получилось, сигарету отобрал Джордж. Он появился будто из ниоткуда: даже принес пальто и накинул на плечи девушки.
— Не думал, что ты всерьез занимаешься этим, — спокойно заметил он, облокотившись рядом на перила балкона.
Джейн, не в силах сказать что-либо, хотела было уйти, но парень остановил ее. От его решительного взгляда у нее слабели ноги. Джордж молча прижал ее к себе, гладя порозовевшие щечки девушки.
— Ты так прекрасна, — выдохнул он, с любовью рассматривая каждую черту ее лица, снежинки в волосах и на ресницах.
— Джордж, но ты же сам говорил… — начала было девушка, задыхаясь от волнения: она чувствовала, как сильно бьется его сердце.
— Давай просто попробуем ничего не обещать, — с этими словами он коснулся губ Джейн.
Она ответила на поцелуй, прижимаясь к нему всем телом: они мечтали об этом так долго, что… Не было таких слов, которыми можно выразить эти чувства. Снег пошел еще сильнее, от чего холодные снежинки приятно обжигали кожу. Джордж с трудом оторвался от девушки, с улыбкой рассматривая ее счастливое лицо. Но тень сомнения отразилась на его лице.
— Скажу сразу, я скорее всего не оправдаю твоих ожиданий, — начал было Джордж. — Но ты сводишь меня с ума, заставляя постоянно думать о тебе, о нас…
Джейн понимающе улыбнулась: у нее сейчас были точно такие же чувства.
— Может… просто проживем вместе хоть какое-то счастливое мгновение? А там посмотрим?
— Милашка Джейн предлагает свободные отношения? — не смог удержаться от смешка Джордж, наклоняясь к её лицу.
Джейн поцеловала его в ответ.
Комментарий к Есть поцелуи, как сны свободные…
P.S. Название для этой части взято из стихотворения Константина Бальмонта.
========== Предательство? ==========
— Ты теперь встречаешься с Джорджем?! — чуть ли не крича на весь дом, спросила Джинни.
— Сколько раз повторять, что нет! — Джейн устало складывала вещи после утренней стирки.
— Но почему нет, если вы всю ночь целовались? — возразила Гермиона, развалившись на кровати с книгой.
Джейн не хотелось об этом говорить, что, да, они, конечно, поцеловались, но это не принесло облегчения, скорее даже наоборот. «Скорее всего, я не оправдаю твоих ожиданий…» — эти слова Джорджа врезались в память девушки, и она обдумывала их снова и снова.
— Я же вам рассказала, что он не хочет встречаться в открытую, да и вообще… Мне совсем нет до всего этого дела, он уже взрослый человек с целями в жизни, а я просто студентка.
— Он совсем не взрослый, а скорее даже наоборот — раз не готов брать на себя ответственность, — холодно заметила Гермиона. — Я надеялась, что он поступит как настоящий мужчина, а так — всё ещё мальчик!
— О чем ты, Гермиона? — Джинни насторожилась. — Ты хочешь сказать, что Джейн лучше его бросить?
— Нельзя бросить то, что тебе не принадлежит, — выдохнула Джейн.
— Вот-вот, я об этом, у него очень удобная позиция — и сам не ем, и другим не дам. Думай, конечно, сама: никто не мешает целоваться с красивыми мальчиками, но на большее не рассчитывай, — строго сказала Гермиона, окончательно уткнувшись в свою книгу.
Девушки смотрели на неё с недоумением: Гермионе точно шестнадцать? Джейн от досады закусила губу, что она может на это ответить? Влюбленная часть ее сознания говорила, что это все чушь, а не утраченная за вечер рациональность, напротив, подняла транспарант: «Опасно для твоей психики». Джинни же только фыркнула, явно не соглашаясь с Гермионой: она-то сама всегда выбирала собственное удовольствие — гуляла с кем захочется и так же легко расставалась в ожидании внимания Гарри. Джейн давно знала про эту несбывшуюся надежду, глубоко сочувствуя подруге.
Но когда за обедом (поздно проснулись после рождественской ночи) Джейн увидела Джорджа, все ее сомнения вылетели из головы: какая разница, что будет потом, если сейчас так хорошо? Остаток каникул они проводили время вдвоем, изготавливая Забастовочные завтраки, танцуя под волшебное радио в пустой комнате и целуясь в темных коридорах. Джордж был очень внимательным, нежным и романтичным наедине, но становился самим собой, едва только появлялись в поле зрения домочадцы. После каждого его поцелуя перед сном Джейн тихо заходила в свою комнату, где уже посапывали подруги, и долго не могла уснуть.
В одну из таких бессонных ночей решилась пойти к Сириусу — он обычно спал днем, а ночью о чем-то думал, сидя в старой спальне. Джейн раздражали скрипучие половицы лестницы, так что приходилось перешагивать через две ступеньки. Осторожный стук в дверь.
— Заходи, Джейн, — услышала она хриплый голос.
Зашла в пыльную комнату с разбросанными вещами, как будто хозяин не убирался в ней из принципа. Открытое окно заливал лунный свет. Сириус красиво развалился в старом кресле, в руках застыл стакан огневиски.
— Снова пьешь? — обеспокоенно спросила девушка, садясь на свое привычное место на полу.
— Саморазрушение — это то немногое, что я волен делать, когда пожелаю, — философски сказал мужчина, изящно отпивая из стакана. Джейн лишь усмехнулась.
— Справедливо, — девушка достала сигарету и сладко затянулась едким дымом.
— Я смотрю, твой котелок варит так сильно, что уже задымился, — пролепетал Сириус, едва ворочая языком. — Помню про твой вопрос про превращение в животного… Не хочу тебя расстраивать, но это был очень неприятный опыт на самом деле.
— МакГонагал решила провести мне пару занятий, сказала, что не все осваивают анимагию самостоятельно.
— Хорошо, что ты будешь под контролем. Помню первый раз, когда сам себя обращаешь в животное — наступает такая боль, будто твои кости и связки дробят, превращая в кашу, и лепят на этой основе что-то новое, тоже живое. Я в тот момент искренне понял страдания крыс, из которых делают часы на уроках трансфигурации.
Джейн со страхом посмотрела на Сириуса, а тот будто провалился в прошлое: настолько остекленели его глаза.
— Мы тогда сделали это даже не спросив совета! Почитали лишь пару учебников, понимая, что можем погибнуть, но кого это тогда волновало? Никогда
