Иного решения нет - Альберт Байкалов

– Ты расстроен, что не помог этим людям? – заглядывая в глаза, спросил араб.

– Да, – старик кивнул. – Я предоставил кров и еду, но до последнего не верил им. Слишком большой у меня груз ответственности перед моим народом, чтобы делать ошибку. Как горец я сказал им, что они гости. Потом пришли федералы. Эти люди оказались настоящими воинами. Один из них был ранен и взят в плен. Он вел себя так, что меня переполнила гордость за мой народ.

Они прошли в комнату, где был оборудован вход в подземное укрытие, найденное русскими. Хаяри сделал едва заметное движение рукой, и двое пришедших с ним людей отодвинули шкаф. Подняли крышку люка и стали вынимать из петель металлические прутья, чтобы снять ее совсем.

– Что сказали тебе русские, когда нашли это укрытие?

– Дали срок закопать, – пожал плечами Шевади. – Но зачем? Я все равно не держу там оружие и пленных. Не прячу моджахедов…

– Ты хитрый, как лиса, – рассмеялся Хаяри и похлопал старика по плечу.

Между тем двое бандитов сняли крышку и оттащили ее от колодца. Это был довольно массивный бетонный блок почти тридцатисантиметровой толщины, по углам отделанный железом. Третий бандит бросил на пол кусок брезента. На него ее положили. Тут же четвертый принес с веранды ведро, на одну треть заполненное песком, перемешанным с цементом, и пластиковую канистру с водой.

Через несколько минут работа закипела.

Закатав рукава, один из боевиков, начал отбивать куски цемента с верхней части крышки люка. Особого усилия он не прилагал. Проделав дырку, он вставил туда обрубок стальной арматуры и принялся выкрашивать бетон на брезент. Вскоре они извлекли средних размеров кейс. Один из бандитов протер его тряпкой и протянул Хаяри.

Бережно, с любовью проведя по его поверхности рукой, тот вынул из нагрудного кармана ключик и осторожно открыл замки. Лицо Шевади напряглось. Он съежился.

– Я все помню, – улыбнулся Хаяри.

Легко, без усилий он приподнял крышку и, просунув в образовавшуюся щель спичку, вытолкнул из петли крючок, выполнявший роль проволочной растяжки.

Когда чемодан был открыт, взору предстали уложенные в специальные войлочные углубления ампулы с серым порошком. Расположенные в два ряда, они занимали все свободное пространство.

– Сто шестьдесят штук, – то ли от восторга, то ли просто желая напомнить, проговорил Шевади. – Будь осторожен, это стекло.

– Когда чемодан изготовили, в него загрузили похожие ампулы с мелом, – Хаяри обвел всех надменным взглядом, – и после этого несколько раз сбросили с высоты человеческого роста. Ни одна не разбилась.

Он осторожно развернул кейс на коленях и провел пальцем по едва заметным вмятинам.

В углубление крышки люка вставили похожий по размерам на кейс деревянный брусок и замазали его вновь приготовленным цементным раствором. Спустя полчаса крышка люка стояла на своем месте. Правда, на нее не водрузили шкаф, так как цемент был еще сырой.

– К утру с племянником я все закончу, – наблюдая за тем, как боевики сворачивают брезент с мусором, сказал Шевади. – А вам удачи.

Хаяри лишь одному из присутствующих с ним бандитов показал принцип пользования кейсом. Он всерьез опасался, что кто-то из боевиков решит завладеть этим оружием. И не только из-за того, чтобы продать. Многие имели в кровниках целые селения в Дагестане и Чечне. Завладев парой ампул, можно было решить эту проблему одним махом. Повсюду люди брали воду в основном из общих источников.

Хаяри понимал своих моджахедов, но его целью была Россия. Только она виновница того, что кавказец стал кровным врагом кавказцу.

За неделю Родимов второй раз прилетал в Чечню. Антон стоял за проволочным ограждением летного поля, наблюдая за тем, как светло-серый «Ан-12» выруливает на стоянку.

– Погадаем. – Дрон вышел из «уазика» и, сорвав одуванчик, начал отрывать по одному лепестку: – Трахнет не трахнет, трахнет…

– Завяжи. – Антон, не оборачиваясь, вырвал у него цветок и отбросил в сторону. – Нашел «ромашку»…

– Интересно все-таки, зачем шеф явился? – проговорил Василий, закрывшись ладонью от солнца и глядя в сторону самолета.

– У тебя снова приступ неусидчивости? – Почему-то Дрон начал раздражать Антона.

У Василия был странный характер. Он мог неделями давать лишь односложные ответы, и то, если этого требовала необходимость, читать любую попавшуюся под руку литературу, по нескольку часов, громко сопя, «тягать железо» и спать. Либо его поведение кардинально менялось. Он становился не в меру болтлив. Из него лезли шутки, в большинстве своем неудачные, без повода спорил и раздражался по любому пустяку. Занятие с тяжестями в этот период заменялось избиением самодельных груш и планшетов, метанием острых предметов. Если такой период приходился не на командировку, то Дрон практически все свободное время проводил в зале рукопашного боя или на специальной полосе препятствий.

Неплохо зная психологию и разбираясь в психиатрии, Антон начинал опасаться, что это у Дорофеева что-то вроде сезонных обострений шизофрении. Только в отличие от больных этим заболеванием, имеющих более четкие временные рамки – весна и осень, у него это было стихийно и не поддавалось прогнозу.

– Это весна! – прокомментировал он свое состояние. – Щепка на щепку лезет, а мы, как гоблины, шарахаемся по лесам и ловим бородатых и злых дядек.

– Увольняйся. Льготная выслуга у тебя больше собственного возраста.

– Ты это серьезно? – почему-то обиженно спросил Дрон.

Тем временем генерал в сопровождении бойцов спецназа внутренних войск, занимающихся охраной аэродрома и встречей бортов, уже шел к зданию, а Василий вдруг потерял к нему всяческий интерес. Озадаченный ответом Антона, он растерялся и не знал, как его воспринимать.

– А что, – Антон скользнул по нему оценивающим взглядом, – пойдешь в школу ОБЖ преподавать или охранником. Уйма времени, а главное – голова не болит, куда деньги деть. Их постоянно нет, как в армии.

– Почему? – удивился Василий. – Мне зарплаты военной хватает.

– Я тебе не про нас, а про войска, – пояснил Антон и, развернувшись, направился вдоль ограждения встречать Федора Павловича.

Дрон семенил следом, размышляя над сказанным. Антон разозлился еще сильнее. Или Васька издевается, или точно сбрендил от «стрелялок». Люди за компьютерами с ума сходят, а здесь, считай, каждый день рискуешь «по-взрослому».

Родимов выглядел устало. В слегка великоватой камуфлированной форме и кепке, без знаков различия, он чем-то напоминал встретившегося сегодня на блокпосту контрактника. Только тот был немного моложе.

– Давай поподробнее о спецоперации в Джугурты, – с ходу потребовал он.

Антон коротко рассказал об инсценировке боестолкновения с Вахидом и Батаевами, не упустив момент, как Иса разыгрывал из себя боевика. Описал подвал. Рассказал о мероприятиях по поиску Хаяри.

– Я зачем вернулся, – Родимов с опаской посмотрел на шедшего позади офицера, случайно оказавшегося на дороге, ведущей к стоянке машин. Они замедлили шаг. Дождавшись, когда военный их обгонит, Федор Павлович многозначительно посмотрел на Антона: – В Америке трагически погибла сотрудница второго управления. Перед смертью, уже в клинике, она сумела произнести нашему представителю фразу: «У них споры. Во всем виноват Хорин. Четки служат сигналом…»

– О чем споры? – удивленно захлопал глазами Дрон.

Антон осуждающе посмотрел на него и кашлянул:

– В общем, у нас тут кое-какие планы есть, – Антон махнул рукой за спиной генерала Василию, чтобы тот молчал. – Шевади Айдаеву привезли старинные четки из Эмиратов. Сейчас с ними разбирается Джин. Кроме них передали деньги. Во время зачистки мы их не нашли, да и не старались этого сделать. Четки же лежали на видном месте. Мы виду не подали, что они нас интересуют. Вахид еще раньше обратил внимание, что старик с трепетом принял эту реликвию. Когда его не было дома, он осмотрел их, но ничего не нашел подозрительного. Когда мы вошли в село, Джин отошел с боем. Сегодня попытается снова вернуться к старику. Теперь тот должен больше доверять ему.

– А ты не подумал, что четки все-таки являются носителем информации, только чтобы ее получить, нужно обработать их каким-то составом или теми же ультрафиолетовыми лучами? – Они дошли до «уазика», стоявшего рядом с бронетранспортером сопровождения. Солдаты, завидев уже знакомого военного, при появлении которого встают полковники, зашевелились, разворачиваясь в его сторону.

– Не думал. – Антон открыл дверь. – Но сегодня Джин займется этим вопросом вплотную. Я уверен: на этот раз Шевади будет более откровенен.

– Где сейчас твои чеченцы?

– Вахид остался в окрестностях Джугурты, – Антон закрыл за генералом дверь и уселся на переднее сиденье. – По мере возможности ведет наблюдение за домом. Шамиля на время вывезли в расположение одного из медицинских отрядов специального назначения МВД.