Жизнь и фильмы Сэмюэла Л. Джексона, самого крутого человека в Голливуде - Гэвин Эдвардс

привилегированных людей, которые мечутся, пытаясь понять смысл своего мира, а иногда он просто мечется вместе с ними.

Их жизнь перенасыщена продажными гуру и эгоистичными людьми. Когда у них наконец заканчиваются деньги, Сэмюэл Л. Джексон появляется в роли самого несовершенного образца для подражания – парня, управляющего сомнительной фирмой по телемаркетингу, которая предлагает фальшивые лотереи владельцам малого бизнеса. В костюме горчичного цвета он увещевает своих новых сотрудников звонить по телефону и обманывать всех, кто им отвечает. Джексон придает фильму желанный заряд энергии, а его буйно аморальное исполнение позволяет заглянуть в мир, где он использовал свою харизму скорее во зло, чем во благо.

«Криминальное чтиво» (1994)

Персонаж: Джулс Уиннфилд

Фильм: 10/10

Коэффициент SLJ: 10/10

Минут до его появления: 7

Не вырезанные ругательства: fucking (×26), goddamn (×9), fucked (×3), bitch (×10), shit (×42), fuck (×15), motherfucking (×7), motherfucker (×18), fucked-up, motherfuckers (×2)

«Посмотри, какой Бретт смышленый!»

При первом просмотре «Криминального чтива» петляющие, накладывающиеся друг на друга повествования могут показаться умными, даже захватывающими, но в конечном счете это постмодернистский трюк сродни смене радиостанции с Misirlou на Jungle Boogie во время вступительных титров. При повторном просмотре становится ясно, как структура поддерживает темы фильма: режиссер Квентин Тарантино не просто элегантно соединяет отдельные сюжетные линии, он драматизирует то, как каждый персонаж живет в большом мире и играет вспомогательную роль в чьем-то падении или искуплении. Это урок, который им всем необходимо усвоить, пока они, нецензурно выражаясь, нащупывают свой путь к состоянию благодати.

«"Криминальное чтиво" работает по принципу пар, – заметил Тарантино. – На протяжении всего фильма все персонажи образуют пары. Начинается все с Тима Рота и Аманды Пламмер, затем Сэм Джексон и Джон Траволта, затем Джон Траволта и Ума Турман, затем Брюс Уиллис и таксист [Анджела Джонс], затем Брюс Уиллис и Мария де Медейруш – и на мгновение после того, как он ее покидает, он оказывается единственным персонажем в фильме. Его воспринимают как человека совершенно одинокого. Затем он устанавливает связь с другим персонажем [которого играет Винг Реймз], и они становятся командой. Только став командой, они способны на все. Обстоятельства заставляют их стать парой».

Из всех этих партнерских отношений наиболее запоминающимся является дуэт Джулса (Сэмюэл Л. Джексон) и Винсента (Джон Траволта), которые в роли гангстеров болтают о гашишных батончиках, чизбургерах и «Зеленых просторах»[60]. Они так наслаждаются обществом друг друга, что, когда приходит время идти убивать людей, Джулсу приходится напоминать Винсенту: «Давай войдем в образ». И хотя Винсент провел последние несколько лет в Амстердаме, он знает, что, когда Джулс начинает произносить Иезекииль 25:17, пора доставать пистолет.

Когда пришло время вручения «Оскара», компания Miramax выдвинула Траволту на звание лучшего актера, а Джексона – на звание лучшего актера второго плана, руководствуясь соображениями политики шоу-бизнеса. Однако их экранное время практически равнозначно: в то время как Траволта играет целую серию сцен с Турман, Джексон доминирует в двух общих сценах (сцена в квартире и сцена в закусочной). Сразу видно, что Джексон играет главную роль: у него решающая драматическая дуга фильма, как у героя, который становится свидетелем чуда и решает оставить преступную жизнь. Кульминацией фильма становится момент, когда он вспоминает библейский отрывок, который он годами читал в качестве прелюдии к насилию, и понимает, что он сам и есть тиран для злых людей. «Но я стараюсь, Ринго, – говорит он с непоколебимой силой, еще более убедительной, чем заряженный пистолет в его руке. – Я очень стараюсь быть пастырем».

«Это была самая трудная часть фильма, – сказал Джексон, – суметь произнести речь, которую ты использовал перед тем, как создать хаос, чтобы обрести чувство покоя, и при этом сохранить в ней угрозу. Потому что он все еще находится на перепутье. Даже если он принял решение больше не делать этого, найдутся мелочи, которые вернут его в то пространство, откуда он пытался выбраться».

В оригинальном сценарии Тарантино была сцена в закусочной, где Джулс, отморозок в футболке «Крейзи Кэт»[61], заканчивает противостояние, застрелив Тыковку и Сладкого Зайчишку, а затем открывает глаза, потому что это было видение того, на что он был способен, а не той жизни, которую он хочет вести. Величие игры Джексона в том, что он может примирить все конфликты в душе Джулса. Делая это, он собирает воедино весь фильм.

Джексон считал Джулса моральным центром «Криминального чтива», «потому что он вел себя как профессионал». Эта точка зрения, говорит нам о том, какие ценности Джексон считает важными в своей собственной жизни. Другие могут возразить, что это потому, что он был шекспировским дураком в фильме – исполнение самых смешных реплик давало ему возможность излагать величайшие истины, – или потому, что он признал присутствие божественного, когда почувствовал, как рука Бога уберегла его от пули в упор.

На вопрос, почему пули не попали в Джулса, Джексон ответил: «Deus ex machina[62]. А этот ублюдок был не таким уж хорошим стрелком».

10

Два фонаря и несколько батареек

Пока Джексон снимался в своей судьбоносной роли в «Криминальном чтиве», он, что удивительно, успевал и на вторую работу. По вечерам он ходил в Coast Playhouse в Западном Голливуде, чтобы играть главную роль в постановке «Далекие огни», пьесе Кевина Хилана о расовом и классовом конфликте на строительной площадке. Это была первая пьеса Джексона за три года, и он работал безумно долго каждый день над обоими проектами одновременно, иногда приезжая на съемочную площадку «Криминального чтива» в 5:30 утра. «Я никак не мог отказаться от участия в этой постановке, потому что именно это наполняет меня жизнью», – сказал он. Он был чуток к языку тела живой аудитории: он чувствовал, когда зрители наклонялись вперед и их увлекала динамика драмы.

10 ноября 1993 года Джексон отправился на ужин после спектакля, к нему присоединились трое друзей мужского пола, все актеры, все чернокожие. После еды они вчетвером стояли у ресторана, продолжали болтать и наслаждались вечером перед тем, как сесть в свои машины и поехать домой. Затем в их лица ударил яркий свет. Джексон огляделся и понял, что они окружены: две полицейские машины и шерифы с обнаженными пистолетами, кричащие: «Руки вверх! На землю!»

«Наверное, мы там слишком долго стояли», – сухо заметил он. Полиция сказала, что им сообщили о четырех чернокожих мужчинах, стоящих на углу с пистолетами и бейсбольными битами в руках. Копы обыскали машины Джексона и его друзей, но не нашли этого призрачного