Вирусапиенс - Сергей Гатаулин

Тьфу ты! Как я сразу не понял? Это же сиденье! Или стул?

– Даже камень не выдерживает человеческого присутствия – истощается под нашими жо… – пробормотал он, хлопая себя по заднице, но запнулся, оглядев убитых горем соплеменников Зура.

Посмотрел на поникшего товарища. Тот перетащил опрокинутую булыгу в угол, достал из сваленных в кучу обломков один, наиболее причудливый по форме, и, усевшись, застонал. Прижимая к груди закопченную чашу, он горестно раскачивался из стороны в сторону.

Взгляд дикаря скользил по влажным булыжникам, не останавливаясь на пятнах крови: они нисколько не волновали его. Он искал остатки самого ценного, что оставалось в племени и без чего сородичам не пережить долгую холодную зиму. Безжизненные почерневшие головешки – всё, что осталось от великого огненного зверя.

Зур завыл тоскливо и протяжно. Сородичи поддержали его: вопли боли и страха заполнили пещеру. Звуки заметались, ударяясь о стены, отразились от низкого потолка.

Анатолий присмотрелся к почерневшему обломку и, мысленно заглянув в учебник истории, улыбнулся. Поняв истинную причину всенародного горя, он сунул руку в карман и нащупал маленький пластмассовый цилиндрик.

– Нам бы ваши проблемы, – икнул «почти бог», доставая из кармана зажигалку. – Да будет свет! – торжественно провозгласил он.

Раздался щелчок, и маленький язычок пламени, отразившись в десятке пар глаз, заплясал в расширенных зрачках Зура, замершего с открытым ртом.

– Уау! – воскликнул вождь радостно, ухая, забарабанил кулаками в грудь.

Облизав красным языком пересохшие губы, он испуганно уставился на Анатолия.

– И через сотни тысяч лет этот язык будет популярен, – выдохнул родитель огня, превращаясь в брюзжащего старца.

Он лишь на секунду расслабил палец. Клацнул рычаг газового клапана. Многоголосый душераздирающий стон заполнил пещеру, заставляя Анатолия вновь создать пламя. Однако хилый огонек, поколебавшись несколько секунд, исчез.

– Газ кончился! – удрученно воскликнул Анатолий, почесал лоб и тут же раздраженно добавил: – Что такое «не везет» и как с ним бороться?

Под сводами пещеры загудел душераздирающий стон. Взглянув на своего маленького приятеля, Анатолий содрогнулся, натолкнувшись на боль и отчаяние, плескавшиеся в его глазах.

Улыбаясь, он как можно увереннее произнёс:

– Ладно, не переживай. Разберемся!

Щелкнув зажигалкой, он удовлетворенно добавил:

– Искра есть – остальное дело техники. Как говорил дедушка Ленин, из искры возгорится пламя!

Зур, выражая беспокойство, порыкивал, прислушиваясь к словам Анатолия, но постепенно успокоился.

– Придётся вас кое-чему научить, прежде чем отправляться домой. Не оставлять же столь милых, добрых, – говоря это, Анатолий взглянул на кучу костей, сваленную в углу пещеры, – вот я и говорю, не оставлять же вас как строку в меню тупым здоровякам. Впрочем, предки, зря переживаете! Вы и без меня победите в борьбе за выживание. Уж я-то это точно знаю!

– А знаете ли вы, – выдохнул Анатолий, устраиваясь на ближайшем от входа валуне, – что превосходство в силе можно компенсировать? Оружием, например.

Очередная ночь наконец-то закончилась. Считавший себя сторонником спартанского образа жизни, профессиональный хранитель чужих тел с некоторых пор испытывал большие сомнения относительно подготовленности собственного тела к суровым будням каменного века.

«Однако жаловаться грех, – подумал Анатолий, вспоминая проблемы, возникшие в первый вечер его пребывания в древнем мире. – Всё могло быть гораздо хуже, не добудь мы огонь из умирающей зажигалки».

Буквально последней искрой, наполовину цивилизованным, наполовину дикарским способом, ему всё-таки удалось запалить согревающий пещеру костёр.

«Понятно, откуда у человека такое безудержное стремление к комфортной жизни», – Анатолий оглядел прижимающиеся друг к другу тела».

Угры, усаживаясь шумно, как курицы на жердочке, рядком на небольшом каменном выступе, замерли, прислушиваясь к незнакомым звукам.

Анатолий улыбнулся. Притащив загодя приготовленное дерево, он приступил к изготовлению самого необходимого для выживания атрибута каменного века – оружия. Содрав с длинной прямой ветки размякшую кору, он тщательно обработал деревянную поверхность огнём. Затем отшлифовал палку песком и мелкими камешками.

Зур периодически охал, приближаясь для того, чтобы потрогать гладкое древко. Громко и радостно рычал.

Чувствуя на себя пристальный взгляд десятка угров, Анатолий представлял себя фокусником, погрузившим руку в шляпу. «Как бы не получилось так, что иллюзионист опростоволосился и не сумел найти кролика! Чёрт! Может, пока не поздно, перепрофилироваться в производителя метёлок? Куда как проще!»

Наконечник для копья он нашел накануне. Вот только придумать, как закрепить заостренный длинный камень на древке, он никак не мог.

«Впрочем, метла тоже не помешала бы, – успокоил себя Анатолий. – Мусора в пещере, как на помойке. Пол завален – земли не видать».

Прижимая камень к длинной палке, он огляделся. Взгляд, блуждавший по полу пещеры, опускаясь, уперся в кроссовки. Анатолий пожал плечами. Шнурки проблему не решат: ему не нужен показательный образец. Только серийное производство. Материалы для изготовления должны быть доступны в большом количестве. Кстати! Нужно будет разработать систему изготовления наконечников, а не полагаться на поиски подходящих камней. Пока ему просто повезло, что плоский обломок валялся на пороге пещеры. И кто знает, сколько продлятся поиски второго?

«Прекрати нудить, – остановил себя Анатолий. – Сейчас важно принципиальное решение проблемы, а вопросы снабжения оставь предкам». Похвалив себя за ясность мысли, изобретатель и рационализатор на секунду ощутил под собой кресло директора завода по производству «современных» копий с каменными наконечниками. Или?

«Тьфу ты! Или метёлок!» – улыбаясь, Анатолий побродил по пещере. Не найдя связующего материала, он решил привлечь к поиску лохматых зрителей, пожертвовав для установления диалога шелковыми шнурками. Вытащив их из кроссовок, он поманил пальцем одного из ребятишек.

Универсальный для всех времен и народов жест поднял мальчишку с каменного насеста. Испуганно оглядываясь, он приблизился к Анатолию.

Тот подал пареньку блестящую лапшу, изображая усилие, намотал на край будущего копья.

Успешно начавшееся общение застопорилось, провалившись в болото непроходимых для первобытного слушателя терминов. Большую часть слов начинающий сурдопереводчик произносил вслух, не переставая при этом яростно жестикулировать.