Поцелуй святого Валентина - Александра Авророва

— Это не потребность — это любовь, Андрей!

— Да, тебе это кажется любовью — ты ведь тоже женщина, ты не знаешь ничего, кроме инстинктов. То носила короткую юбку для Лидина, теперь для Полухина. Птица бездумно защищает своих птенцов, а Настя с той же бездумностью — любовника. Ладно, проехали, — Андрей махнул рукой, останавливая себя, тон его переменился, стал более привычным. — Не знаю, с чего это меня вдруг понесло. Натка, я никого не убивал и не писал валентинок. Я не стал бы рисковать жизнью из-за женщины. Мне доставляло удовольствие, что все бегают за Мариной, а она помешалась на мне. Она уверяла, что готова одна растить нашего ребенка, лишь бы у нее осталось хоть что-то от меня… от нашей любви, как она выражалась. Возможно, я на ней бы и женился. Ее родители купили бы нам квартиру в Питере, а на свете существуют разводы. Я еще обдумывал все это. Я не такой дурак, чтобы убивать, Натка. Я нашел бы другой способ решить свои проблемы с женщиной. Ты веришь мне?

— Да.

— Вот и скажи своему менту. Пусть ищет в другом месте. Совсем в другом. Не верю я в маньяков, да вообще не верю, что мужчина способен убить на любовной почве. Женщина — да, сколько угодно, но не мужчина. У мужчин в голове есть мозги, они способны рассчитать заранее последствия.

— А из-за чего убьет мужчина?

— Если ему будут угрожать, например. Или если замаячит очень хорошая выгода. Только очень хорошая, которую не получишь более безопасным путем. Так что пускай ищет или дуру-бабу, или солидный мотив. Я пытался донести вчера это до мента, но он, по-моему, все равно меня подозревает. Ты поговоришь с ним?

Я кивнула. Мне почему-то стало очень Андрея жаль. Вот он намекал на комплексы Марины, а разве с ним не то же самое? Когда-то давно ему не повезло с девушкой, и теперь он презирает нас всех. Легко ли жить, презирая ровно половину человечества? В одном фантастическом романе я читала про планету, где лишь мужские особи обладали разумом, а самки оставались животными. Ира тогда, смеясь, заметила, что это мечта любого мужчины. Я приняла ее слова за шутку и не подозревала, что некоторые живут на подобной планете, называя ее Землей…

— Натка, что-то случилось? — требовательно спросили меня. Я подняла голову. Олег. Только голос у него странный, высокий и напряженный.

— Нет. Почему случилось?

Олег молча пожал плечами.

— А ты не поняла? — ехидно осведомился Андрей. — Ты целых полчаса общаешься с маньяком, Олег ждет, пока тот тебя прикончит — а мы вместо этого мирно беседуем.

— И впрямь, плакали мои мемуары, — иронически согласился Олег своим обычным тоном. — Я выражаю претензию нашей милиции. Легко ли написать воспоминания «Как я учился вместе с маньяком», если тебе не указали, кто именно маньяк? Приходится распылять внимание на кого попало. Натка, так ты идешь в буфет? Очередь уже подходит.

— Нет, спасибо, — неожиданно решила я. — Я пропущу последнюю пару, лучше поеду к Ире.

Андрей пожал плечами и ушел, а Олег остался, оценивающе на меня глядя.

— Ты чего? — не выдержала я.

— Думаю, как будет обидно, если тебя прикончат в транспорте, пока ты едешь в больницу, а я пропущу это зрелище и не смогу осветить в мемуарах. Боюсь, мои мемуары резко упадут в цене.

— А ты надейся, что меня сегодня не прикончат.

— Истинный мужчина не надеется, а действует, — назидательно сообщил Олег. — Я тебя отвезу в больницу на своей машине. Идем!

Мы двинулись вперед по коридору, но у буфета Олег произнес: «Минутку», — и бросился к стоящей в очереди Камиле, что-то быстро ей прошептав. Именно тогда, освобожденная от непосредственного влияния более сильной личности — неужто Андрей прав и у меня отсутствует характер? — я заподозрила неладное. С чего это Олег собирается меня подвозить? Никогда за ним подобного не замечалось. Зачем он вообще прервал наш с Андреем разговор? Какое ему до нас дело? Совершенно на Олега не похоже, он всегда такой равнодушный и ироничный. Ира говорит, его тип личности вполне подходит для маньяка. К тому же позавчера, когда за моей спиной стучал преступник, а Настя пугала меня маской вампира, Олег якобы находился в автомобиле — весьма слабое алиби. Алиби нет еще у Андрея, но ему я сегодня поверила. Не могу объяснить, почему, однако поверила на сто процентов. Получается, кандидатом в маньяки остается один Олег. К тому же Настя утверждала, что Олег ссорился с Мариной незадолго до ее смерти. Он чувствовал, что она любит другого, и ревновал, к тому же ненавидел Галку. Я вчера решила, Настя врет, выгораживая Андрея, а если нет? Олег свихнулся на почве женской верности из-за Марины, полюбившей Андрея. Он написал валентинки, столкнул с балкона Марину, зарезал Галку, а теперь заманивает меня в свою машину, чтобы завезти куда-нибудь и убить. Убить скоро и страшно, как обещал. Олег ведь склонен к демонстрации.

— Я предупредил Камилу, так что можем ехать.

Олег напористо потащил меня к выходу, я покорно плелась за ним. Язык не поворачивался заявить:

— Нетушки, дорогой, никуда я с тобой не поеду. Уж не маньяк ли ты, Олег, и не собираешься ли меня прикончить?

Кто-то, наверное, способен вести подобную беседу с однокурсником, а я нет. Дверца машины захлопнулась. «Почему я такая дура? — горько подумала я. — Значит, сама виновата».

— Поменьше бы ты общалась с Андреем, — внезапно обратился ко мне Олег.

— И вообще, лучше сидела бы дома и не разъезжала по городу.

— Почему? — удивилась я.

— Ну, я не настолько дорожу своими мемуарами, чтобы желать тебе смерти.

Я несколько приободрилась.

— Сомневаюсь, что кто-нибудь решится напасть на меня среди бела дня в людном месте.

— Я тоже думаю, — согласился Олег, — не такой Андрей дурак, чтобы душить тебя посереди институтского коридора, но у меня не слишком большой опыт общения с маньяками, и я не знаю, чем они руководствуются. Он, когда беседовал с тобой, просто в лице переменился, — голос Олега вновь стал высоким и напряженным. — Я никогда не видел у него подобного выражения…

— Погоди! — прервала я. — Ты что, думаешь, убийца Андрей? Ничего подобного. Это точно не он.

— Тебе-то откуда знать?

— Просто он мне все объяснил, и я поняла, что он не при чем.

Олег засмеялся.

— Прости, Натка, но ум — не самая сильная твоя сторона. Андрей — убийца, это почти точно. Так даже Камила считает. Ты вчера уехала из общаги, а Камила вызвала нашего бравого капитана и преподнесла ему все на блюдечке. Марина ждала от Андрея ребенка. Именно из-за Андрея она пришла к нам праздновать день святого Валентина. Он пытался уговорить ее сделать аборт, она наотрез отказалась, и он скинул ее с балкона. Галка видела, как он возвращался оттуда, постепенно поняла, что к чему, и задала Андрею прямой вопрос. Тогда он заманил ее на стройку и зарезал. Андрей бывший десантник, ты знаешь? Все сходится. Полухин дурак, не мог решить простейшей логической задачи, а Камила решила ее в пять минут, едва узнала необходимые данные.

— Дурак? — Я так разозлилась, что забыла все свои страхи. — Просто он видит разные стороны проблемы, а упертая Камила только одну! Кто написал валентинки? Кто пытался убить меня на пароме? Кто угрожал мне по телефону? Кто крался за мною, стучал и скрежетал? Андрей?

— Конечно, — раздраженно кивнул Олег.

— И зачем ему это? Если он столкнул Марину неожиданно, в пылу ссоры, каким образом он заранее прислал эти чертовы валентинки? Этого Камила не учла? Поучать с важным видом она умеет, а сама в сто раз глупее! Изрекает прописные истины, а не думает своей головой, как настоящий следователь.

— Эти истины прописные, потому что правильные! — заорал Олег.—

Просто Камила не боится говорить правду, а остальные боятся. «Ах, что обо мне подумают, ах, не посмеются ли надо мной, ах, не обижу ли я кого-нибудь?» А Камила, она идет своей дорогой и не обращает на ерунду внимания. Вы все завидуете ей, поэтому и издеваетесь. Еще скажи, Камила чересчур правильная! Что значит — правильная? Такая, какими вы все хотите быть, притворяетесь, но не получается, а она такая от природы!

На щеках Олега горели два ярких пятна, руки яростно сжимали руль. Он резко свернул в переулок, остановился и замолк, но через минуту иронически произнес:

— Не правда ли, красивый спич? Я намереваюсь включить его в свою книгу.

— Олег… — я осторожно прикоснулась к локтю собеседника, он вздрогнул.

— Если ты любишь Камилу, зачем дразнишь ее? А зачем ты… ну, с Мариной и с Галкой? Да еще так демонстративно.

Олег искоса взглянул на меня, пожал плечами.

— А черт его знает! По трусости и слабости характера. Ирония — прибежище трусов, Натка. Всегда есть возможность смыться в кусты. «Вы поверили, а я ведь говорил несерьезно. Так кто из нас дурак?» Наверное, я боюсь выглядеть смешным, Натка. Отказывать девчонке, которая лезет к тебе в постель, — смешно. Испытывать романтическую любовь — смешно. Я боюсь показать кому-нибудь, что у меня внутри… наверное, тогда я почувствую себя беззащитным, как моллюск без раковины. Камила не боится. Она такая, какая есть, и никакая сила ее не сдвинет. Она всегда говорит правду, а я вечно притворяюсь. Я не думал, что бывают такие девчонки. Она мне напоминает Жанну Дарк, тебе нет? Непреклонная, умная, честная.