Массовка - Владислав Выставной

– Идите вы с такими играми… – пробормотал Зигфрид.

Теперь Артемию стало действительно страшно. Он не понимал, о чем разговор, но то, что стал заложником свихнувшегося отморозка с пушкой, сомнения не вызывало. Независимо от того, кто находится по ту сторону темноты – его дело швах…

– Зигфрид, – настойчиво продолжал голос. – Бросай оружие и выходи. Я не хочу стрельбы. И не хочу трупов. Зачем ты накручиваешь ситуацию?

– Не хочешь трупов? – деревянно рассмеялся Зигфирид. – А как же Сергей?

– Брось, – сказал голос. – Ты же прекрасно понимаешь, что это случайность. Несчастный случай…

Воздух сотряс совершенно неестественный смех – будто расхохоталась гиена. Артемий почувствовал каждый вставший дыбом волосок на теле.

Долбанный коридор событий…

– Кому ты это впариваешь, Рустам?! – крикнул Зигфрид. – Мы же с тобой все знаем про несчастные случаи!..

– Зигфрид!

– Это же ясно, как божий день!

– Перестань!

– Вы убили его!

– Что за бред! Зачем нам его убивать!

– Да, брось! У меня здесь ваш человек! Он мне все рассказал!

– Какой еще человек?!

– Артемий! Что, скажешь не слышал про такого?

– Конечно, нет! Ты же знаешь всех наших! Кого ты там притащил?! Зачем усложнять ситуацию?

– Уходите, или я его пристрелю!

– Расслабься, Зигфрид. Мне кажется, у тебя просто нервное расстройство. Тебе бы отдохнуть…

– Кто псих?! Это ты назвал меня психом?!

– Я ничего такого не говорил… Послушай…

Бах!

Бах! Бах! И-и-и…

Как интересно звучат на чердаке звуки выстрелов из пистолета с глушителем. Совсем не так тихо, как в кино…

И режущий свет фонарей в глаза…

– Стой! Прекрати!

Бах! Бах!

И-и-и! Бах!

– Не двигаться! Руки в стороны! Кто такой?!

– Вот, у него паспорт с собой. И никаких «корочек».

– Что за фигура?

– А, кто его знает…

Несколько крепких молодых людей мрачно изучали Артемия. Он стоял на коленях, раскинув руки – будто молился им, новоявленным божествам с пистолетами.

– Бред какой-то… – проговорил тот, кого Артемий сразу же принял за главного. – Нормального парня кокнули…

– А какие были варианты? Он бы не одного нашего здесь положил…

– Ладно, чего уж тут. Дело сделано.

Все выглядели подавленно – будто только что завалили собственного брата. И готовы свалить всю вину на Артемия.

– Рустам, что с телом делать?

– В мешок, – дрогнувшим голосом сказал тот, кого назвали Рустамом. – Все следы убрать.

– А от пуль? – поинтересовался кто-то.

Рустам наградил умника испепеляющим взглядом, и тот спешно бросился к телу. Зигфрида застрелили аккуратно – в висок. Видимо, подкравшись сбоку, пока тот был увлечен пальбой на звук.

Что-то в происходящем было не то. Словно эта смерть была результатом нагромождения недоразумений и нелепостей.

Коридор событий – это когда от тебя ничего не зависит. Бывает светлый коридор, бывает темный. И Артемий чувствовал, что лучик света в конце своего коридора он увидит не скоро.

– Что с этим делать будем? – спросил кто-то, и даже не требовалось уточнять – с кем именно.

– Отпускать нельзя… – угрюмо сказал кто-то еще.

Артемий судорожно сглотнул.

Вот и все, Иван Сусанин, допутешествовался…

– С собой заберем, – решительно сказал Рустам. – Там разберемся. Обездвижьте его.

– Как Зигфрида собирались?

– Да.

Боковое зрение уловило приблизившуюся сбоку тень. Острая, но терпимая боль в бедре.

И быстро наваливающаяся слабость.

– Бери его под руки. Понесли.

Нагромождение случайностей.

Хаос. Бесформенная куча событий.

Ломаный кривой путь. Который с неизбежностью ведет к цели.

Любой путь куда-то ведет…

Вспышка.

Тьма.

Часть вторая. Изнутри

1

Тьма.

Неровное дыхание. Чужое.

Кто-то смотрит сверху.

Холодно.

Почему ничего не видно? Может, ослеп?

– Живой…

– Пьяный, что ли?

– Да, не похоже, запаха нет.

– Может, наркоман?

– Да кто его знает. Принесли, бросили – и все… Дышит ровно. Вроде, как спит…

– Знаю я эти штучки: обкололи какой-нибудь дрянью. Чтоб не дрыгался. Как Хромого тогда притащили, помнишь?

– Тихо, Седой, староста услышит… И про камеры не забудь.

– Пусть, суки, слышат! Буду я еще таиться…

– О, смотри, никак просыпается.,,

Вот, значит, почему тьма: невозможно открыть глаза. Прямо наваждение – веки будто чужие. Как странно… А если еще раз?..

Вроде получается… Но… Кажется, это не веки дрогнули, это раздвинулись ворота в иной мир. Искаженный, изломанный, темный со своими холодными светилами и мрачными обитателями.

Мир постепенно обретает четкость. Он действительно мрачен. Светила превращаются в лампочки, мрачные существа – в людей в полосатой одежде. Почему – полосатой? Какое странное место – еще более непонятное, чем туманный мир образов, рожденный тяжелым болезненным сном.

– Очнулся, – тихонько сказал кто-то.

– Значит, живой, – заметил другой.

– Эй-эй! Парень, ты кто?

– Да он не слышит тебя!

Как это неприятно, когда тебя, беспомощного, шлепают по щеке. Дуэль, только дуэль. Я требую удовлетворения. Драться сейчас, немедленно, на скрюченных пальцах, сдавив вражью шею… Боже, что я несу?..

– Что он там лопочет?

– Наверно, пить просит.

– А, сейчас…

Артемий застонал и приподнялся на локте. Голова еще кружилась, пальцы на руках и ногах кололо миллионами иголок, но сознание прояснялось. Он понял, что лежит на полу, на грубых досках посреди обширного темного помещения. Перед ним на корточках сидят худые, заросшие щетиной, люди в полосатых робах. Смотрят с любопытством, словно он, а не они сами выглядят персонажами, сбежавшими из полузабытого, страшного кино. Артемий глянул на свою руку и вздрогнул: на нем была такая же полосатая роба. Быстро сунул руку за пазуху: шнур с оберегами на месте. Как ни странно, это несколько успокаивало.

Седой протянул мятую железную кружку. Артемий принял ее и сделал пару глотков.

– Спасибо, – сказал он, возвращая кружку. – Где это я?

– На этом свете пока что, – сказал седой мужчина, что был ближе всех к Артемию. Видимо, Седым называли именно его. – Добро пожаловать в Лагерь Правды.

– Что это еще за хрень такая? – поинтересовался Артемий.

– Первый совет, – сказал Седой. – Будь аккуратнее со словами. Здесь стены с ушами – в самом буквальном смысле.

– И за свои слова приходится отвечать, – сказал другой – настолько худой, что в свое полосатой робе вызывал просто пугающие ассоциации. – В натуре отвечать. Так что, думай, о чем базаришь…

– Это что же, зона? – неуверенно произнес Артемий.

– Можно и так сказать, – кивнул Седой. – Только мы не зэки. Мы – массовка. Чувствуешь разницу?