Время жить. Пенталогия (СИ) - Тарнавский Виктор Вадимович

– Двенадцать штук, – пробормотал лежащий рядом Даг. – Точно, двенадцать.

Внизу "дьявольское воинство" тоже заметили. Раздались крики, вопли, быстро перекрытые зычным голосом отца Чупаса, установившего какое-то подобие порядка. Толпа туземцев дружно опустилась на колени шагах в десяти-пятнадцати за спиной отца Чупаса, стоящего в полный рост с грозно поднятым посохом.

Танки, уже достигнувшие деревни, остановились, не дойдя до него примерно тридцати метров, и выстроились почти идеальной дугой.

Трудно сказать, о чем думал отец Чупас в эти минуты. Танки пришельцев, несмотря на свой явно нефиллинский вид, мало были похожи и на авангард сил ада. Так или иначе, он постарался исполнить свою роль до конца. Выкрикнув несколько фраз, отец Чупас грозно замахнулся на ближайший танк своим посохом. Короткая очередь из игломета разорвала его на куски.

Коленопреклоненные туземцы даже не пытались бежать. Только один из них, то ли самый смелый, то ли обладавший самой быстрой реакцией, успел метнуть свое копье. Оно бесполезно отскочило от лобовой брони одного из танков.

Затем внизу словно разорвали большой кусок материи. Это синхронно заработали двадцать четыре игломета, открывшие огонь длинными очередями. Живых после такого остаться не могло. Все закончилось менее чем в полминуты.

Майдер Билон с усилием оторвался от видоискателя камеры. К горлу подступил комок. Дага и Торкаса рвало. Даже Собеско было сильно не по себе.

В сорока километрах к северо-западу оператор скорчил недовольную гримасу, что все равно не было видно под шлемом, закрывающим все лицо. Все кончилось до обидного быстро.

Новое задание было тоже неприлично легким. Стрельба по неподвижным мишеням. Бросив несколько слов своему напарнику, он нарочито медленно дал команду на зарядку электромагнитных пушек фугасными снарядами.

Два залпа напрочь снесли жалкие хижины туземцев. Один из снарядов с ювелирной точностью смахнул с крыши храма символ спирали. Самому же храму достался удар из каскадных пушек. Несколько ярких пульсирующих плазменных шнуров ослепительно сверкнули невиданными горизонтальными молниями, и стены храма начали оплывать, словно восковые, а затем с грохотом завалились, подняв тучу пыли.

Это послужило последней каплей. Обезумевшие кумаки, которых почти не задела вся канонада, смели ворота своего загона и бросились в разные стороны с твердым намерением разбежаться.

"Это дело!" – обрадовался оператор на корабле. – "Малоразмерные, неравномерно движущиеся цели. Ну что, покажем класс?!" И снова заработали иглометы.

Только сейчас Билон заметил, что с ними нет Телшие. Борясь с тошнотой, он глянул вниз и вдруг с ужасом заметил зермандца, на четвереньках подбирающегося к крайнему в ряду танку.

– Идиот, – пробормотал рядом Собеско. – Куда!…

Приблизившись к танку на расстояние меньше тридцати метров, Телшие скорчился за камнем и вдруг, выпрямившись во весь рост, с громким криком швырнул в танк небольшой темный предмет. И снова исчез за камнем.

Предмет стукнулся о броню танка и, не удержавшись, упал на землю. Несколько секунд ничего не происходило. Телшие осторожно высунул голову из-за камня.

И тут шнур догорел до конца. Три динамитных шашки взорвались под самой гусеницей танка. Во все стороны полетели каменные осколки. Ответная очередь из игломета расколола камень, за которым прятался Телшие, но, кажется, не задела его самого. Танк медленно повернулся. На нем не было заметно никаких повреждений.

Построившись в колонну по три, танки легли на обратный курс. В деревне к тому времени не осталось в живых никого – ни людей, ни животных. Линия начертанных на земле спиралей, призванная защитить поселение от дьявольских козней, осталась нетронутой. Танки до нее так и не дошли.

Телшие по-прежнему неподвижно лежал за камнем. Его или оглушило взрывом, или задело осколками. Собеско, смотревшему в бинокль, показалось, что со лба зермандца тянется струйка крови.

– Ему надо помочь! – вскинулся Даг.

– Лежи! – сдернул его обратно Собеско, на секунду оторвавшись от бинокля. – Еще не все.

Из-за холмов с надсадным воем вынырнули девять летательных аппаратов с короткими треугольными крыльями. Проносясь над расстрелянной деревней, каждый из них выпустил по две ракеты.

Казалось, само небо обрушилось им на головы. Над ущельем поднялось облако песка и дыма. Вздрогнула земля – это одна из ракет угодила в скалу, к счастью, с другой стороны. Вжимаясь в камень, все лежали неподвижно, ослепленные и оглушенные.

Когда Билон, кашляя, поднял голову, оазиса уже не существовало. Не было ни ручья, вытекавшего из-под скалы, ни рощи, ни зеленых пятен полей, ни остатков деревушки, ничего. Только камни и черная, словно обожженная земля, будто перепаханная невиданным плугом.

Не было и Телшие. На этом месте зиял огромный кратер, окруженный валом.

Даг неуверенно поднял с земли винтовку Телшие.

– Он украл у нас динамит, – пустым голосом сказал он. – Зачем он это сделал? Он кричал что-то вроде "чамуль", так, Майдер? Ты знаешь, что это?

Майдер Билон знал.

– Он кричал: "Тша мульк"– восстановление справедливости. Это значит, что он мстил за убитого вождя.

– За какого вождя? За Хольна?

– Да, за Хольна.

Майдер Билон отвернулся. Он чувствовал себя совершенно опустошенным. Даже не опустошенным, а просто неживым. Как Хольн. Или как отец Чупас. Или как Телшие. А война еще даже и не начиналась.

Глава 13. Все меняется

Старый Грим Скэб был очень удивлен, когда настойчивый звонок в дверь поднял его с постели в пять утра. Его удивление еще более возросло, когда он узнал в неожиданном посетителе своего сына, который должен был находиться где-то в шумной столице, а не в тихом пригороде провинциального Зейгалапа.

Отперев многочисленные замки и задвижки, старик наконец отворил дверь перед Сеймором Скэбом.

– Здравствуй, отец, – прямо с порога заявил Сеймор Скэб. – Извини, что я не вовремя, но из-за соображений секретности я попросил, чтобы меня высадили в это время и в этом месте. А сейчас мне нужно принять ванну, сменить одежду, поспать хотя бы пару часов, а потом пусть Торм отвезет меня в Реперайтер.

Грим Скэб окинул сына оценивающим взглядом. Одет Сеймор Скэб был немного не по сезону – в легкую темную куртку и черные, причем, довольно грязные штаны, мокрые почти до колен, словно ему пришлось долго идти по влажной высокой траве. С собой Сеймор Скэб принес большой чемодан – черный, металлический, немного непривычного вида.

Чемодан стоял неудачно – прямо перед дверью, и Грим Скэб оттащил его в сторону. Чемодан был тяжелым.

– Там что, миллион золотом? – поинтересовался отец.

– Да нет, – Сеймор Скэб сбросил на пол куртку. – Можно сказать, это некая усовершенствованная система связи. Так получилось, что из-за нее мне пришлось отправиться так далеко.

– О! – поднял брови Грим Скэб. – Так можно сказать, что твоя поездка была удачной?

Сеймор Скэб уже стаскивал серую изрядно пропотевшую рубашку.

– Да, – хищно улыбнулся он через плечо. – Мою поездку можно назвать исключительно удачной.

На подземном командном пункте было светло, тихо и прохладно, но молодой лейтенант, исполнявший в этот день обязанности дежурного офицера, имел все основания жаловаться на судьбу. Все его однокашники по военно-инженерному училищу войск ПВО служили на границе или прикрывали действительно важные объекты, а вот ему выпал несчастный жребий начинать карьеру в заброшенном зенитно-ракетном дивизионе почти у самой кромки Великой пустыни.

Конечно, лейтенант понимал, что им есть, что прикрывать – не зря же здесь развернули новейший ракетный комплекс. Рядом, в каких-нибудь сорока километрах, столица южной провинции Кеккерель город Крауларн, шестьдесят тысяч жителей, электростанция, бокситный карьер и угольные шахты, глиноземный завод… Но уж в эту глушь самолеты противника прорвутся в последнюю очередь. Если прорвутся, конечно. Вся шуанская армия развернута вдоль границ с коварным Картаем, который никогда не оставит своих злодейских замыслов снова подчинить себе свободолюбивый шуанский народ. И не утихомирится, пока шуанские танки не прокатятся по мостовым города Эрвайна, древней столицы Картагонарских императоров. Так говорит президент, а он знает, что говорит, ведь это он девятнадцать лет назад вырвал шуанский народ из многовекового рабства, когда ненавистная империя потерпела поражение.