Великий Гиньоль сюрреалистов - Роберт Шекли

— Вы находитесь в запретной зоне Таинственных Клоунов, мы здесь отдыхаем, когда не заняты своей работой.

— Возможно, вы скажете мне, как здесь очутился я? — спросил растерянный Дерринджер.

— Нет ничего проще, старина, — ответил Клоун. — Вас доставили сюда прекрасная цыганка и ее крайне неприятный дружок.

— Теперь я все вспомнил, — сказал Дерринджер. — Мне кажется, вы ответите на мой вопрос.

— Возможно, — согласился Клоун, — но прежде в качестве штрафа вас ждет испытание.

— Какое?

— Испытание машиной искусственных волн.

— Надеюсь, я выдержу его, — покорно вздохнув, сказал Дерринджер.

— В таком случае пойдемте со мной. Вдалеке неожиданно появился склон Большой Вершины, а у его подножия — сверкающее золотом кукурузное поле, простирающееся до самого горизонта. Дерринджер шел за Клоуном мимо трибун для зрителей по дощатому помосту, а затем вдоль него, мимо большого механического клавишного инструмента типа каллиопы, мимо биологических туалетов и, наконец, мимо аттракциона „Кривые зеркала“. Клоун выглядел в них очень странным, что же касается Дерринджера, то с ним произошла совсем непонятная история: ни в одном из зеркал он не увидел своего отражения.

Он хотел было разобраться в этом, но Клоун поторапливал его и вел дальше.

— Мы займемся зеркалами потом. Нас ждет машина.

Дерринджер увидел, что деревянный помост привел их к бассейну ярдов пятидесяти в ширину, а длину его невозможно было оценить, так как дальний конец терялся в густой пелене пара. Вместе с Клоуном Дерринджер дошел до облицованного кафелем края бассейна и, нагнувшись, попробовал рукой воду. Она была прохладной, но не холодной.

— А теперь что? — спросил Дерринджер у Клоуна. Тот снова открыл свой саквояж и вытащил из него квадратный кусок брезента. Быстро развернув его, Клоун ловко смастерил небольшую лодку и спустил ее на воду.

— Садитесь, — предложил он Дерринджеру. Тот послушно вошел в лодку, стараясь не перевернуть ее. Усевшись, он спросил:

— Где же волны?

— Сейчас будут, — пообещал Клоун. Он снова пошарил в сумке, вынул ножницы, каминные часы из позолоченной бронзы, пальто из твида и наконец распределительный щиток. Насколько Дерринджер мог судить, он не был подключен к источнику энергии.

— Готовы? — спросил Клоун.

— Конечно, — ответил Дерринджер.

Клоун нажал какие-то кнопки и включил на щитке рубильник. Дерринджер почувствовал, как под днищем брезентовой лодки забурлила вода. Суденышко стало покачивать.

— Приятно, — промолвил он.

— Отлично. А теперь попробуем вот это. — Клоун повернул ручку реостата. Откуда ни возьмись на лодку со всех сторон стали накатываться волны. Дерринджер едва успел ухватиться за края, как лодка вырвалась вперед наперерез огромной волне.

— Как долго это будет продолжаться? — едва успел выкрикнуть Дерринджер.

— Слишком долго, — ответил Клоун и расхохотался как безумный.

ГЛАВА 61

Дерринджера понесло по воде, то вскидывая вверх, то бросая вниз, грохочущие волны безжалостно трепали маленькое суденышко. Дерринджер промок до нитки. Хотя температура в бассейне была терпимой, но воды оказалось слишком много, и непрочной лодке ничего не стоило наполниться до краев и пойти на дно. Дерринджер удивлялся обилию жидкости в таком небольшом объеме. Когда лодка оказалась на гребне особенно высокой волны, он встал, чтобы увидеть хотя бы края бассейна и крикнуть Клоуну, что с него хватит и надо выключить чертов рубильник, но кругом вздымались лишь сердитые серые волны да одинокий баклан кружил над лодкой.

Птица опустилась ниже, она была прямо над ним, и Дерринджер разглядел странные красные и белые полосы ее оперения, а к голове баклана словно прилепилась маленькая круглая шляпка. „Должно быть, Клоун превратился в баклана с помощью кривых зеркал или же виртуального Аппарата“, — подумал Дерринджер.

— Эй! — крикнул он птице. — Забери меня отсюда.

Птица что-то держала в клюве. Когда баклан пролетел совсем близко, Дерринджер разглядел небольшой поднос с десертом: миндальные пирожные, банановые хлебцы, воздушный торт, рождественский пудинг, ромовый кекс и фруктовый торт. Но у Дерринджера пропал аппетит, к тому же отчаянная качка плохо отражалась на состоянии его желудка.

— Нет, спасибо, — крикнул он изо всех сил, чтобы перекричать вой ветра.

— Попробуйте ромовый кекс, — настаивал баклан. — Он очень вкусный.

— Спасибо, не могу.

— Хотя бы откусите, он вам поможет. В конце концов Дерринджеру пришлось отведать ромового кекса. После первого же куска тошнота и головокружение прошли. Все, что окружало его, тоже изменилось.

ГЛАВА 62

Теперь Дерринджер оказался в совершенно незнакомом ему месте. Широкие улицы, высокие дома. В центре квартала — огромное квадратное темное здание без окон. Над дверью надпись, выложенная белым кирпичом: Электростанция.

Через улицу Дерринджер увидел бистро, стойка которого выходила прямо на тротуар. Человек в белом колпаке жарил гамбургеры.

Подойдя к нему, Дерринджер, как всегда, первым делом спросил:

— Где я?

— Это Силовое Поле.

— Отсюда далеко до Зоны Развлечений?

— Пожалуй, да.

Именно этого он и боялся. Сев у стойки, Дерринджер заказал гамбургер.

— Здесь всегда так пусто? — спросил он.

— Клиенты еще не подошли, но скоро будут. Эта станция открыта совсем недавно.

— Но должны же здесь быть люди?

— Конечно. Сейчас тут всего лишь небольшая команда для обслуживания станции.

— Где же они?

— Несут дежурство.

— Когда кончится их смена? Они едят в вашем кафе?

— Здесь, у меня, или в кафетерии. Выбор есть. И большинство делает его правильно.

— Где находится эта зона? — спросил Дерринджер.

— По сравнению с чем?

— С остальной территорией Земли.

— Почему вы меня спрашиваете? Я не космолограф, чтобы знать это.

— Мы находимся в нормальном космосе?

— Что до меня, то в самом нормальном.

Дерринджер со вздохом отказался от столь важных для него вопросов.

— Мне нужно вернуться в Цирк Снов.

— Скатертью дорога, — сердито ответил бармен. — Желаю удачи.

— Не скажете, как туда добраться?

— Понятия не имею.

— Как вы сами оказались здесь?

— Испытывал машину искусственных волн. Вот и вынесло сюда.

— То же произошло и со мной.

— Мир тесен, — философски заметил человек за стойкой.

— Как вы собираетесь вернуться? — не успокаивался Дерринджер.