Право первой ночи. Свобода за любовь (СИ) - Геррер Мария

- Достойная оправа для такого сокровища, - заметил Рудницкий.

- Я – всего лишь оправа? – надела серьги и качнула головой. Цветы переливались всеми цветами радуги. Ладно, пусть я буду фоном для этой роскоши.

- Ты – сокровище, - рассмеялся Дмитрий. – Тебе пора начать ценить себя. Эти украшения я не позволял надевать ни одной из своих женщин. Ты первая, кто выйдет в них в свет. Мне хочется произвести соответствующее впечатление на нового губернатора. И ты мне в этом поможешь.

- Сделаю все, что в моих силах, - улыбнулась я, продолжая любоваться украшениями. Они могли бы занять достойное место в каком-нибудь столичном музее.

В холле Дмитрий набросил мне на плечи шиншилловый палантин.

- Ночи уже холодные, - он заботливо поправил бесценный мех, поплотнее запахнув его на моей груди. – Этот небольшой аксессуар хорошо дополняет твой образ роковой женщины.

Кто бы знал, какое впечатление произведет мой визит на бал-маскарад. Лучше бы Дмитрий меня туда не водил…

Глава 32. Лидия

Для проведения важного мероприятия губернатор выбрал ресторан «Белый парус» в новой высотке на набережной. Кроме того, там разместились бизнес-центр и отель.

«Парус» располагался на последнем этаже и был отделан в современном стиле с использованием в декоре элементов морской тематики. Ян как-то писал статью о его открытии. Взахлеб хвалил кухню и обслуживание. Обещал повести меня туда. Но потом прикинул, что получается слишком дорого. Теперь я шал туда с Дмитрием.

Здание бизнес-центра было оцеплено по периметру. Даже муха мимо не пролетит. Строжайший фейсконтроль на въезде. Потом еще и на входе. Работники охраны в строгих черных костюмах следили за порядком.

Красная дорожка на крыльце, почти как в Каннах или в Голливуде. Вспышки фотоаппаратов ослепляли. Допущенные на мероприятие корреспонденты теснили друг друга, активно работая локтями и отталкивая друг друга. Их порывы бесцеремонно сдерживали плечистые секьюрити.

Я вышла из автомобиля и замерла от суеты и яркого света. Дмитрий взял меня под локоть и повел ко входу. Я шла по дорожке и от ярких вспышек у меня в глазах прыгали разноцветные зайчики.

Наконец мы очутились в просторном холле. Тут было спокойнее и тише. Прозрачный лифт за несколько секунд доставил нас на верхний этаж. В бездну уносился вечерний город, окутанный фиолетовой дымкой.

Лифт был заполнен людьми как консервная банка шпротами. Разряженные дамы, мужчины в смокингах и роскошных исторических костюмах. Все в масках. Загадочно и странно. Словно в фантастическом фильме – смешалось прошлое и будущее, история и фантазия.

Двери лифта распахнулись, и я очутилась в сказке.

Тихая музыка, в углу журчит фонтан шампанского, гости в потрясающих костюмах, бесшумно скользящие по залу официанты разносят напитки и легкие закуски. Море цветов. Они везде – в вазах на полу, на столах, гирляндами обвивают колонны, свешиваются с потолка.

- Нравится? – Дмитрий тронул меня за локоть.

- Очень… - прошептала я.

- Наш новый губернатор тратит бюджетные деньги со вкусом и знанием дела, - усмехнулся он.

А я была уверена, что это делается из личного фонда губернатора. Наивная!

Стала вглядываться в лица. Но никого не могла узнать. Хотя я работала со многими значимыми людьми города. Сложно угадать, кто скрывается под маской.

- Похоже, я ошибся, и наш губернатор выбрал образ Ивана Грозного, а не Петра I, - заметил Дмитрий. – Борода его выдает.

Я проследила за взглядом Рудницкого. В шапке Мономаха и парчовом одеянии, сжимая в руках высокий посох, важно выступал крупный господин. Только модная борода выбивалась из образа. Судя по картинам русских художников, у Грозного она была клином, черная с проседью, а эта небольшая, пострижена по кругу. И рыжего цвета.

Рядом с Грозным вышагивала полная дама в костюме Екатерины II. Она попала в образ на сто процентов. И полнотой, и статной осанкой, и потрясающим шелковым кринолином. Корона Российской Империи венчала ее гордую голову и крепко держалась на напудренном парике.

Гости делали вид, что не узнали губернатора с супругой, но кланялись им низко, как, очевидно, кланялись крепостные, завидев барина. Вообще было бы лучше падать на колени и биться лбом об пол. Смотрелось бы уместнее.

- Цирк, - усмехнулся Дмитрий. – Но во вкусе и размахе Александру Федоровичу не откажешь. Бал благотворительный. Вырученные деньги пойдут на восстановление особняка князя Бартянского.

- Где располагался тубдиспансер? – его перевели за город совсем недавно.

- Да, именно. Теперь там планируется разместить драматический театр.

- Но это же нельзя по санитарным нормам, - удивилась я.

- У губернатора свои нормы.

Так или иначе, хорошо, если старинный дворец сохранят. Может, потом Ионов одумается, и в особняке сделают противотуберкулезный профилакторий. Ничего другого по-хорошему там размещать нельзя.

- Ты производишь фурор, - заметил Рудницкий. - Как на тебя глазеют мужчины! Даже губернатор соизволил задержать свой взгляд дольше допустимого.

Подумала, будь на месте Рудницкого Ян, он стер бы меня в порошок.

- Хорошо, что тебя это не волнует, - усмехнулась я.

- Волнует. И даже очень. Но я не ревнив.

- Конечно, ты же знаешь - я не буду смотреть на других.

- Почему? Потому что продолжаешь бояться меня?

- Потому что ты рядом и другие мне неинтересны, - я опустила голову, пряча улыбку.

Рудниций замер от неожиданности и уставился на меня.

- Ты серьезно?

- Да. Кажется, я учусь говорить то, что думаю. И делать то, что хочется.

Дмитрий отвел меня в сторону.

- Это правда? То, что ты только что сказала?

- Ты не веришь мне?

- Верю… Но это неожиданно. И приятно.

- Я говорю только о текущем моменте.

- Разумеется, - усмешка тронула его губы. – В этом я даже не сомневаюсь. Но мне польстили твои слова.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Тебе еще может что-то польстить? – рассмеялась я.

- Сам удивлен, - в тон мне ответил Рудницкий. – У нас есть повод отлично провести сегодняшний вечер.

- И ночь, - рассмеялась я. Мне было легко и безумно хорошо.

- Ты становишься раскованной.

- С твоей помощью.

Дмитрий протянул руку, приглашая на танец. На наш первый танец. Только сейчас я поняла это.

Рудницкий вел уверенно, а мне было легко следовать за ним. Я чувствовала все его движения, как чувствовала уже давно, когда предавалась с ним разврату. Или это был не разврат, а нечто совсем другое? Может, пора перестать клеить ярлыки и надо посмотреть на вещи здраво, называя их своими именами?

Это не разврат, а страсть. Настоящая, возникшая внезапно и захлестнувшая меня целиком. Я отдалась ей с готовностью женщины, истосковавшейся по настоящей мужской ласке.

Ян не давал мне ничего подобного. Он только пользовался мной и иногда говорил стандартные слова о любви. Кудрявцев никогда не любил меня. Ему просто направилось безраздельно обладать мною. Его слова были пусты, так же как и чувства ко мне.

Я скользила по гладкому полу, кружась в танце. Руки Рудницкого гладили мою спину, плечи, руки. Мы были одни в целом мире, я не видели ничего вокруг, только его глаза. Он смотрел на меня внимательно, с восхищением и чем-то неуловимым, чего я раньше не замечала во взгляде Дмитрия. Что-то теплое, ласковое, незнакомое и манящее. Но это было не желание, не страсть, а что-то совсем иное.

Музыка смолкла. Гостей пригласили на ужин. Мы оказались за одним столиком с колоритной парой. Мужчина в костюме Григория Распутина и молодая женщина, одетая как русская боярыня – в кокошнике и с роскошным жемчужным ожерельем.

- Все-таки ты закадрил медичку, - раскатисто рассмеялся «Распутин». – Даже не сомневался, что ты своего добьешься. Весь в меня пошел.

От знакомого голоса меня бросило в жар. Я едва не подавилась салатом с ананасами и рябчиками. Рядом с нами сидел Рудницкий-старший и Алиса.