Русский Париж - Вадим Бурлак

Через несколько часов по занятии Парижа обнародовали подписанную Императором Александром прокламацию, коею Он приглашал Французов избрать временное правительство и объявлял, что ни Он, ни Союзники Его не войдут в переговоры с Наполеоном и членами его семейства.

Так огласилась давно питаемая Александром мысль лишить Наполеона престола и возможности потрясать всеобщее спокойствие».

Первая ночь в Париже

Французская столица не могла успокоиться до утра. Хотя там, где в городе расположились армейские подразделения победителей, соблюдались порядок и тишина. Многие из русских офицеров и солдат устали от перехода, волнений, связанных с торжественным смотром, от первых впечатлений от Парижа.

Участник этих событий Михайловский-Данилевский вспоминал: «Настал вечер. Победителям и побежденным необходимо было спокойствие. Улицы пустели; водворилась всеобщая тишина. Она казалась гробовою, после гремевшей еще накануне военной грозы и волновавших грудь нашу разнообразных ожиданий и надежд, увенчанных теперь счастливейшими событиями. Все, что мы видели и чувствовали, было столь изящно, велико, что воображению ничего не оставалось приобщить или украсить: мы были обезсилены радостью.

Ночь пала. Вокруг дома, где ночевал Император Александр, расположился первый батальон Преображенского полка; рота Его Величества стала на дворе дома. Глубокое молчание на улицах прерывалось только окликами русских часовых: «Кто идет?».

Однако не все в армии, занявшей Париж, в ту мартовскую ночь 1814 года были «обезсилены радостью».

Никакая усталость и воинская дисциплина не остановят русских искателей ночных приключений… Тем более — в Париже!..

Ни один город мира не был в те времена так известен подданным Российской Империи, как французская столица.

Молодые офицеры небольшими компаниями незаметно просачивались сквозь кордоны, заставы, патрули и погружались в парижскую ночь.

Кто-то из них бродил, осматривая улицы и строения, о которых читал в книгах и журналах, другие искали питейные заведения… Третьи отправлялись по адресам, известным от старших товарищей, посещавших Париж много-много лет назад.

Не могли уснуть в ту памятную ночь и многие жители французской столицы.

И уже звучала в городе новая песня:

Как мало встретишьРусских в Париже.Жизнь без них немного скучна.Не стоит об этом тосковать,Они уже здесь, в Париже…

Праздники и заботы

— Ликование не завершилось, а дела не ждут. Пора за них приниматься!.. — С этими словами на следующее утро обратился император Александр к своим приближенным.

Михайловский-Данилевский продолжил свой походный дневник: «С первыми лучами солнца улица Сен-Флорантен, площадь Людовика XV и Тюльерийский сад, прилежащий к дому, где жил наш монарх, покрывались множеством народа, жадного знать окончательное решение будущей участи своей. Привыкнув ежедневно читать о ходе политических дел печатные известия, посредством коих каждое эфемерное правительство, существовавшее с начала революции, старалось привлекать народ на свою сторону, французы толпами собирались перед нашими окнами, прося печатных объявлений. Все прокламации тогдашнего времени были обнародованы только от имени Императора Александра… <…> никто другой, кроме нашего Государя, не обезпечивал в то время Парижан единственных благ, остающихся побежденным, — жизни и собственности.

Тогда же Статс-секретарь граф Нессельроде объявил префекту полиции Пакье, Высочайшее повеление освободить из тюрьмы французов, содержавшихся за воспрещение крестьянам стрелять по Союзным войскам и за преданность Бурбонам… <…> заступление Императора распространялось и на приверженцев Наполеона…».

Как отмечал Михайловский-Данилевский, Александр I «…устранял Себя однакож от дел частных людей и велел Графу Нессельроде известить подавших Ему во множестве прошения, что, находясь во Франции для водворения мира и счастья, Его Величество поставил Себе долгом не вступаться в дела судебные и исполнение законов, и потому приглашал просителей обращаться к Временному Правительству или тем присутственным местам, суждению коих подлежали дела их».

«Вернуть город в спокойное русло»

Император Александр I требовал от приближенных как можно быстрее восстановить в Париже мирную жизнь, «вернуть город в спокойное русло».

В столице были назначены четыре коменданта, представители от союзников России — Австрии, Пруссии, и от Франции. Генерал-губернатором стал приближенный Александра I барон Сакен.

Боевой генерал и царедворец оказался не только хорошим воином, но и расторопным администратором. Соблюдение порядка в Париже, работа учреждений и предприятий, взаимоотношения между представителями союзнических войск, обеспечение города питанием и медикаментами — все это находилось под контролем генерал-губернатора.

О результатах деятельности Сакена на новом посту Михайловский-Данилевский писал: «Со второго дня занятия Парижа, в театрах начались представления, почты восприяли свое действие и разослали по принадлежности сотни тысяч писем, назначенных за границу, а также привезенных из чужих краев и три года задержанных в почтовом управлении. Отворили городские ворота, позволили всем… выезжать из города, обезопасили дороги в окрестностях столицы, и банк по-прежнему стал производить платеж государственного дома и выдачу пенсионов. Словом, приняты были все меры к восстановлению общего спокойствия; даже приглашали жителей приносить жалобы…».

Испытание лестью и славой

Вряд ли догадывался император Александр I, что те, кто восторженно встречал русскую армию весной 1814 года на улицах Парижа, будут рвать и топтать его портреты, когда Наполеон покинет остров Эльбу и попытается вернуть власть во Франции.

Говорят, испытание лестью и славой не выдерживают даже самые опытные политики и полководцы.

Как отмечали современники в Европе, в 1814 году на Александра I обрушился поток восхваления. Усердствовали в этом и соотечественники, и иностранцы. Кто-то из них твердо верил в величие русского императора, кто-то лукавил.

«История нашествия императора Наполеона на Россию». А. И. Михайловский-Аанилевский. 1839 г.

Мог ли преданный государю генерал Михайловский-Данилевский быть объективным в оценке деяний и поступков Александра I? В воспоминаниях приближенного к царю генерала много восторженных слов в адрес обожаемого монарха, но нет подтасовок исторических фактов.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});