Практика дзэн - Сэкида Кацуки

В то время как третий и второй нэн находятся в дремлющем состоянии, первый нэн получает неограниченное количество стимулов из внешнего мира. Экранирующее и видоизменяющее действие третьего нэн все еще не проявляется, так что стимулы врываются в ум во всем своем огромном изобилии и производят мощное впечатление, поражая ум. Именно эта сила впечатлений и переживаний кэнсе открывает вам предметы окружающего мира в их новой, вдохновляющей оригинальности. Так, Уммон мог воскликнуть: «Рис в чашке, вода в ведре!» Во время переживания кэнсе все оказывается непосредственным, свежим, впечатляющим и ошеломляет своим изобилием.

Психопатические и другие переживания. Можно считать, что свежие, живые впечатления, иногда переживаемые в психопатических или эпилептических припадках, а также под влиянием психоделических средств, возникают как результат беспрепятственной деятельности первого нэн, получающего свободу, когда ослабевает третий нэн с его интегративными функциями. Тогда не будет ли такое переживание аналогично переживанию кэнсе? Я не думаю, что это так. У человека с психическими расстройствами каждый из трех нэн функционирует ненормально. Во время явлений, возникающих под влиянием психоделических средств, первый нэн оказывается регрессирующим до примитивного состояния. Лица, употребляющие ЛСД, рассказывая о своих впечатлениях, описывают растворение во внешних предметах и слияние с ними. С другой стороны, во время кэнсе мы обнаруживаем, что вещи весьма отчетливо сохраняют свою индивидуальность и вместе с тем обладают общими качествами.

Как в положительном, так и в абсолютном самадхи господствует чистое сознание. А у психопата сознательная деятельность или раскалывается под воздействием стоящей перед ними дилеммы, или каким-то образом оказывается заглушённой; первый нэн также бывает искажен.

Некоторые больные психическими расстройствами обнаруживают, что иногда время начинает идти назад, в прошлое, тогда как другие жалуются на то, что время и события происходят слишком быстро. Ясперс, например, сообщает о следующем случае: «Клийн рассказывает о мальчике, который страдал особыми припадками: ему становилось страшно, и он бежал к матери, крича: «Мама, опять начинается! Что это такое? Все начинает так быстро идти назад. Или это я говорю быстрее, чем ты?» Ему казалось также, что и люди на улицах идут быстрее». Подобные явления, пожалуй, можно объяснить следующим образом. Хорошо известно, что когда мы едем в движущемся экипаже, наше впечатление о скорости зависит от того, как мы видим объекты: они могут казаться движущимися или неподвижными. Предположим, три самолета летят рядом. Если один из них начинает терять скорость, пилоту будет казаться, что его самолет полетел назад. Однако, если его внимание в этот момент будет сосредоточено на других самолетах, которые его обгоняют, у него возникнет иллюзия, что они летят слишком быстро. Такой эффект, вероятно, происходит и тогда, когда второй и третий нэн чрезмерно страдают от беспокойства и озабоченности и закрывают глаза перед лицом неприятной реальности. Их рассудочные и синтезирующие функции по этой причине действуют медленнее, и человеку не остается времени, чтобы поразмыслить над впечатлениями, полученными первым нэн. Иными словами, в летном соединении трех нэн рассудочная деятельность утратила скорость. Она похожа на того пилота, самолет которого начал отставать и у которого возникала иллюзия (в зависимости от фокуса внимания) или того, что время и события как будто пятятся назад, или того, что они идут слишком быстро.

У некоторых психопатов, как и у части нормальных людей, появляется другой феномен, когда невероятно обильные впечатления первого нэн составляют огромную массу мысленного содержания; проецируясь на мозг, они создают эффект медленного кинофильма, так что все кажется происходящим в задержанном темпе. Полагают, что время ребенка идет медленнее времени взрослого из-за богатого, свежего и впечатляющего первого нэн, который формирует значительную часть деятельности ума ребенка, но есть и взрослые люди, в умственной деятельности которых первый нэн продолжает играть значительную роль (в этой связи см. пример С. Дзэндзи позднее в этой главе).

Когда третий нэн одержим какой-то мучительной идеей, потребностью в чем-то или страданием, когда перед ним стоит особого рода дилемма, и он оказывается неспособным к нормальным функциям, он может в конце концов пережить вынужденное отвращение к себе, так что в нем возникает даже желание саморазрушения. В такой момент изменяется также и привычный способ сознания. Это случается с некоторыми психически больными людьми. Изменение привычного способа сознания — это самопроизвольное устранение эгоцентрического «я». Человек становится страдающим святым, а иногда начинает выражать мессианские идеи. Великие духовные вожди, а нередко и политические деятели проходят через эту стадию и в конце концов достигают собственного пути освобождения. Поскольку подобный святой сам прошел через переживание страдания, он не может не проповедовать найденный им путь.

При расщеплении личности шизофреника (сам термин «шизофрения» означает «расщепление психики») внутренние страдания и отвращение к себе приводят третий нэн к полному внутреннему распаду. Третий нэн даже в нормальной обстановке испытывает множество различных соблазнов, а трудная проблема может вынудить потенциально слабого индивида к тому, чтобы синтезировать для самого себя какую-то внутреннюю реальность, созвучную его глубинным страданиям, так что обычные пределы третьего нэн оказываются сужены — одна часть его не используется, а остальные части подвергаются искажению. Соответственное влияние оказывается на первый и второй нэн, и они сами бывают расколоты пропорционально деятельности третьего нэн; получается так, что все три нэн взаимодействуют друг с другом крайне болезненно, сложно, с проявлением симптомов не поддающихся нашему обычному пониманию.

Некоторые психопаты доходят до состояния полного распада личности. Однако на такой стадии, когда расщепление психики еще не зашло настолько далеко, чтобы вызвать душевный распад, когда первый нэн работает независимо и условия освобождены, часто возникает переживание, сходное с переживанием кэнсе в практике дзэн. Примеры псевдо-кэнсе и даже подлинного кэнсе находим в книге У. Джеймса «Многообразие религиозного опыта».

Можно предположить, что яркое влияние, которое иногда переживается эпилептиком перед припадком, происходит вследствие отчаянного действия первого нэн, который в ответ на крайнее душевное напряжение, похожее на состояние умирающего человека, как бы самовоспламеняется. Этот эффект, по-видимому, вызывается некоторой физической причиной, связанной с мозгом. В явлении кэнсе мы находим тот же самый феномен самовоспламенения. Однако благодаря нашей практике дзадзэн мы обнаруживаем, что первый, второй и третий нэн прозрачны, просветлены и блестят подобно звездам в морозном небе: они находятся в тесной взаимной связи в формообразующем полете гармоничной умственной деятельности.

Установленное «я». Декартовское «мыслю, следовательно, существую» кажется общепринятым понятием, которое не вызывает сомнений. Но «мыслю» есть действие первого нэн. Если оно не узнано рассудочным действием второго и третьего нэн, никакого познания не возникает. Нужно сказать. «Узнаю свое мышление, поэтому знаю, что существую».

В этом случае «мое мышление» уже представляет собой прошлое событие, так сказать, объективное явление, а «узнаю» является в настоящий момент реальным и уверенным «я». Это «я» сознает себя; это продукт вторичной рассудочной и синтезирующей деятельности третьего нэн. Однако, как мы объяснили ранее, этот третий нэн в свою очередь должен быть узнан приходящим ему на смену сознательным действием (опять же третьим нэн), чтобы мог сохранится поток сознания. Иными словами, каждое нэн-действие само не осознает себя; если оно не замечено и не подхвачено очередным действием размышления, оно остается совершенно неосознанным. Таким образом мы не улавливаем непосредственно свой нэн, или ум. В действительности последующий нэн представляет предыдущий.

Однако этот факт не заставляет нас усомниться в нашем собственном существовании. Ближайшее прошлое ярко сохраняется благодаря нынешнему действию узнавания, и мы чувствуем уверенность в непрерывности существования. Но разве это все? Откуда в действительности берется теплое чувство «я»?

Фактически это теплое чувство вызвано настроением, которое скрыто в каждом нэн; именно настроение поддерживает близкое, теплое, интимное чувство, указывающее на «я». Узнав это настроение или чувство, я поддерживаю собственную подлинность. Такое настроение идет от моего тела, главным образом, от него, включая, разумеется, и мозг. Это мое тело, в конце концов, подтверждает истину мое о собственного признания себя. Я живу, я замечаю и ощущаю процесс своей жизни, и я знаю, что существую. Можно придать роботу способность узнавать себя, но он будет действовать только механически; если его не наделить его собственными настроениями, он не почувствует, этой истинной, теплой подлинности самого себя.