Коронованный череп - Фергюс Хьюм
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Вы точно нам все рассказали? — резко спросил юрист старого аристократа.
— Да, — без колебания ответил тот. — Может быть, я глуп и даже безрассуден, но я не преступник. Идите и подумайте над тем, что я рассказал, а потом возвращайтесь, когда решите, что лучше всего сделать. Я здесь не пропаду… Только, Дерика, в следующий раз, когда решишь навестить меня, принеси бутылку портвейна.
С тяжелым сердцем девушка пообещала ему это, и, попрощавшись, влюбленные поднялись по лестнице в верхний мир.
— Ну? — спросила мисс Тревик Форда, когда они стали спускаться по холму.
Молодой человек покачал головой.
— Сейчас я ничего не могу сообразить, — объявил он. — Если мы с тобой продолжим все это обсуждать, то окончательно запутаемся. Давай-ка, Дерика, оставим этот вопрос в покое на несколько дней, пусть время все расставит на свои места.
— Но мой отец?!
— С ним будет все в порядке, — заверил ее Освальд и замолчал.
И действительно, на следующий день к этому и без того загадочному делу прибавилась новая деталь. Новости принесла не кто иная, как сама госпожа Крент.
Эта милая дама появилась в доме Тревиков под вечер и объявила, что хочет увидеть молодую хозяйку.
По счастью, Освальд также оказался в доме. Марию препроводили в библиотеку, где ее встретили двое влюбленных: мисс Куинтон, не желая мешать им, тактично отлучилась в гости. Дерика нервно посмотрела на громоздкую фигуру гостьи, потом перевела взгляд на жениха.
— Надеюсь, что вы, господин Форд, и вы, дорогая моя, были откровенны, когда говорили, что вам нет никакого дела до денег, — начала экономка, войдя в комнату.
— Да, — шагнул вперед Освальд, сделав Дерике знак молчать, — так и есть. Тем более что ваши требования более чем справедливы.
— Ну, тогда вы не слишком огорчитесь, — объявила пожилая женщина, протянув адвокату синий конверт.
— Что это? — поинтересовалась мисс Тревик, в то время как молодой человек вскрыл конверт.
— Это, моя милая, второе завещание, согласно которому все деньги господина Боуринга должны быть переданы его сыну. Теперь вашему отцу ничего не достанется, а Морган получит все, — объявила Мария.
Глава XIX Что было дальше
Форд замер, так и не открыв до конца синий конверт, когда миссис Крент сделала это удивительное заявление. Влюбленные разом уставились на гостью.
Толстая старуха Крент была одета в нелепый костюм, который она так любила. Она обмахивала кружевным платком свое круглое, раскрасневшееся лицо, поминутно поправляя торчащие из-под чепца волосы, крашенные в желтый цвет. Невозмутимо глядя на изумленных влюбленных, она продолжила свой монолог: — У меня самой дыхание перехватило, когда я наткнулась на это второе завещание, — тут она кивнула на синий конверт в руках Форда. — Я нашла его в столе в кабинете господина Боуринга. Я просто перебирала бумаги в поисках неоплаченных счетов, обшаривала ящики и в углу одного из них обнаружила этот конверт. Он был запечатан, но к нему прилагалась записка. Если вы прочитаете ее, сэр, то узнаете, что господин Боуринг раскаивался в том, что оставил все свое состояние сэру Ганнибалу, но его вынудили сделать это. Но раз уж он мертв, бояться ему нечего, и он хочет отплатить сэру Ганнибалу. Также он просит меня присматривать за Морганом, что я и так делаю — мальчик ведь женат на моей дочурке! Мистер Боуринг так и не узнал, что они женаты.
Она, тяжело пыхтя, перевела дыхание. Дерика сочла за благо промолчать, а Форд молча вынул из конверта новое завещание. Оно оказалось начертанным на листе писчей бумаги и выглядело подлинным, так как было заверено должным образом, с указанием свидетелей. В документе, коротком и составленном по существу, говорилось, что господин Джон Боуринг оставляет все деньги своему сыну Моргану под доверительным управлением госпожи Крент, которая должна получить доход в тысячу фунтов в год. В записке, приложенной к завещанию, покойный писал, что Мария Крент — его единственный друг, а сэр Ганнибал принудил его написать первое завещание шантажом. Первое завещание, писал Джон, было составлено только для того, чтобы удовлетворить сэра Тревика, но законную силу имеет лишь более поздний документ, оставлявший все его сыну. Боуринг был рад, что ему удалось обмануть баронета. Внизу стояли подписи самого миллионера и двух свидетелей. Подписи были едва разборчивы, но Освальд определил, что это расписались двое слуг, работавших в доме миллионера.
— Ну, — протянул молодой адвокат, внимательно ознакомившись с документом и убрав его назад, в синий конверт. — Должен сказать, это интересный поворот.
— Теперь сэр Ганнибал получит не больше, чем заслуживает! — довольная собой, воскликнула миссис Крент. — Он не имел права заставлять господина Боуринга лишать денег собственного сына.
— Это верно лишь отчасти, — возразил юрист. — Вы должны знать, госпожа Крент, что часть из этих шестидесяти тысяч в любом случае принадлежит сэру Ганнибалу.
— Это почему еще? — взвилась Мария. — Я видела, как господин Боуринг зарабатывал каждый пенни в поте лица.
— Гм! Если честно, то я склонен думать, что потели совершенно другие люди, миссис Крент.
— Откуда вам знать, сэр?
— Я как раз недавно беседовал об этом с сэром Тревиком.
— Тогда, выходит, вы знаете, где он находится? — с подозрением спросила старуха.
Адвокат понял, что совершил ошибку, и, покраснев от досады, прикусил язык. Дерика, отлично умевшая распознавать эмоции своего любимого, тут же отвлекла внимание гостьи на себя.
— Миссис Крент, вы отлично знаете, что обвинения против моего отца беспочвенны, — сказала она холодным, практически ледяным тоном.
— Если не он убил господина Боуринга, то кто же? — отрезала гостья.
— А вот это мы и должны узнать, и пока не узнали, должна вам сказать, что мой отец будет скрываться и что господин Форд и я знаем, где он скрывается, — заявила мисс Тревик.
От таких слов госпожа Крент закашлялась:
— Почему же вы, не боясь, говорите мне об этом? Я ведь могу сообщить в полицию!
— Не думаю, — ответила Дерика, не сводя с нее пристального взгляда. — Вы никому нас не выдадите.
— Вы не сможете ничего мне сделать, — с отчаянием возразила та. — Вы не сможете заставить меня молчать.
— Я — нет, но есть другие люди, которые это смогут.
— И кто же это, мисс Тревик?
— Иосия Полуин.
В один миг кровь отхлынула от лица гостьи. Побледнев, как лилия, она застыла, переводя взгляд с Форда на Дерику и обратно. На лице ее было написано сильнейшее беспокойство. Тем не менее она попыталась защититься:
— Какое отношение имеет ко мне мистер Полуин?
— Может, вы сами нам это объясните? — прищурилась девушка.
— Не понимаю, о чем речь, — упрямо стояла на своем экономка.
— Тогда позвольте объяснить мне, — вмешался Форд, понимая, что его возлюбленная имела в виду. — Как мистер Полуин он, конечно, не имеет к вам отношения, зато под именем Самюэля Крента…
Женщина застыла, беспомощно размахивая руками.
— Что вы говорите… Почему вы говорите это?.. Как вы можете!.. Мой муж мертв… — беспомощно пролепетала она.
— Он жив под именем Иосии Полуина, — спокойно возразил Освальд.
— Это ложь!
— Это правда, и вы можете это доказать.
— С какой стати?
Юрист поднялся и, пожав плечами, убрал синий конверт в свой нагрудный карман.
— Тогда нам больше не о чем говорить, — вежливо сказал он.
— Конечно, не о чем! — воскликнула госпожа Крент. — Верните завещание, и я пойду.
— Нет, — спокойно возразил Форд. — Я отвезу его господину Граттону, и мы проверим его подлинность.
— Подлинность! — теперь лицо Марии зарделось. — Неужели вы думаете, что Полуин… Я имею в виду…
— Вы не зря о нем вспомнили, — проговорила Дерика, заметив оговорку гостьи. — Госпожа Крент, прежде чем вы покинете эту комнату, нам следовало бы расставить все точки над «Ь>.
Вздохнув, гостья плюхнулась на ближайший стул и неуклюже всплеснула руками.
— Не знаю, что и делать, — всхлипнула она. — С тех пор, как Боуринг умер, у нас одни неприятности. Я никогда не заботилась о деньгах. Мы с Дженни и Морганом можем отлично прожить и на две тысячи в год, которые вы нам обещали. Можете уничтожить завещание. Только сдержите свое слово.
— Нет, — строго сказал Освальд. — Если это подлинный документ, — он похлопал по своему нагрудному карману, — деньги и в самом деле перейдут к Моргану.
— И вы готовы отказаться от денег? — удивилась Мария. Ее маленькие поросячьи глазки широко открылись. Это было выше ее понимания.
— Да. Почему мисс Тревик или ее отец должны владеть чужими деньгами?
— Но вы же говорили, что часть денег заработал сэр Тревик!