Мандаринка на Новый Год (СИ) - Волкова Дарья

Через десять минут она не может себе объяснить, КАК она могла так ступить? Какого черта соврала?! Идиотка! Еще спустя двадцать минут желание видеть его пересиливает все, и она хватается за телефон.

— Ник?

— Любаша, что случилось?

— У меня отменилась встреча. Давай увидимся?

— Ааа… Ну, хорошо…

Ее настораживает его неуверенный тон.

— Ты занят? У тебя уже есть планы?

— Да не особо, просто… Раз уж ты сегодня занята, я решил… В общем, мы тут с Дэном пиво пьем. Но если ты хочешь…

— Я могу к вам присоединиться?

— Конечно!

— Говори адрес.

Что надеть?! Быстро, Люба, соображай быстро! На улице по-прежнему жара. Топик? Топик. Цвета фуксии или темно-синий? Темно-синий и юбку к нему вот эту, двойную, пышную, верх сине-цветочный, низ белопенный. Белье можно любое, все равно ничего не светит, а босоножки на высоком каблуке обязательно, чтобы ему не сильно нагибаться, а ей не вставать на носочки. Последний взгляд в зеркало, сумочку с полки и бегом-бегом по лестнице.

И когда она увидела его, то поняла — все. На все плевать, сейчас будет его целовать, и пусть смотрят, осуждают, пусть кто угодно думает что угодно. Она начинает делать глупости по-крупному!

Ник встал ей навстречу из-за стола пивного ресторанчика, где они и встретились.

— Ну, здравствуй.

И ответить ему не дала. Каблуки оказались кстати, но она все равно обхватила его за шею, прижимаясь крепче. Губы, язык, слегка колючие щеки. Руки на ее талии, ежик под пальцами на затылке, запах детского мыла и талька. Все родное. Все ее.

Кто-то сначала деликатно, а потом уже совсем надсадно кашлял у нее за спиной. Отстаньте, все отстаньте. Она еще не нацеловалась.

— Самойлов, ты мстишь мне чересчур жестоко, — кашель превратился в низкий голос. — Оторвись от барышни и познакомь нас.

И, правда, надо, наверное, возвращаться в мир приличий. Она слегка отстранилась, еще чуть приподнялась на цыпочки, чмокнула в кончик носа. Подмигнула изумленным и счастливым голубым глазам. И обернулась.

— Привет. Дэн, верно?

— Нет, — покачал головой молодой мужчина, стоявший напротив. — Я не Дэн. Позвольте представиться — идиот.

— Самокритично, — рассмеялась Люба, прижимаясь спиной к груди Ника, а виском к его щеке. — А в чем причина?

— Потому что меня развели и обманули как мальчишку, — усмехнулся ее новый знакомец. Интересный, между прочим. Сонька таких называет — «фактурный». Выразительные темные глаза, породистый шнобель и обаятельная улыбка. — Но, если согласно документам — Батюшко Денис Валентинович, для друзей — просто Дэн. Позвольте ручку облобызать?

Люба протянула левую руку, правую отдав в безраздельное пользование ладони Ника.

— Соловьева Любовь Станиславовна. Для друзей — просто Люба.

— Любооовь, — протянул Денис, наклоняясь к ее руке. — Какое говорящее имя!

Пока Денис демонстрировал галантность, она еще раз украдкой поцеловала шею чуть выше выреза оранжевой футболки, получив в ответ крепкое пожатие ее правой руки.

— Люба… Любушка… Богиня… Нимфа… Ангел… Откройте мне один секрет, — Люба в ответ не может сдержать усмешку. Дэн и вправду забавный. Глаза у него не только большие и выразительные, но еще и умные и ироничные. — Что вы в нем нашли? Он же животное.

— Друг называется, — фыркает Ник. — Давайте уже сядем. Люба, ты что будешь?

— А вы что пьете?

— «Крушовицу».

— Не люблю темное, — морщит она нос. — Закажи мне маленький бокал светлого. На твой вкус, я не разбираюсь в пиве.

— Будешь пиво? — Ник удивлен.

— Ну а что — вы пиво, а я рыжая, что ли?

Ник и Дэн дружно смеются это непритязательной шутке.

— Кстати о рыжих, — у Дэна весьма внушительный бас, немного не сочетающийся с его сухощавым телосложением и несолидной, ироничной усмешкой. — Люба, ангел мой, что ты нашла в этом рыжем? Он же… он варвар! Не ухаживает, цветов не дарит, комплименты не говорит, и вообще говорить может только о сравнительных преимуществах брюшистых скальпелей перед остроконечными. Что ты нашла в нем, о гений чистой красоты?

— Вот такие у меня друзья, — демонстративно вздыхает Ник.

— Что я в нем нашла? — Люба под столом плотнее переплетает свои пальцы с его. — Ник — это настоящая индивидуальность. Он прекрасно образован, умен и начитан, интересный собеседник, яркая личность, большой души человек и привлекательный мужчина. А, да, еще. Он просто потрясающий любовник.

Повисает молчание. Потом Дэн комично хватается за голову.

— Вот и за какие заслуги ему все это?! Почему, я вас спрашиваю?! Почему самые лучшие девушки достаются тем, кто ничего для этого не сделал?

Ник продолжает молчать, так и держа не донесенный до рта бокал с пивом в руке.

— Что? — она оборачивается к нему. — Ты со мной не согласен?

— А… Ну… Хм… Нет. То есть, да. То есть… — он ставит бокал обратно на стол. — Я просто не думал… что ты все это… хм… замечаешь.

— Вот! — Люба поднимает вверх указательный палец, обращаясь снова к Денису. — Он еще и скромный!

— Самойлов, никогда бы не подумал, что скажу это, но я тебе смертельно завидую, — Дэн неверяще качает головой. — Люба, ангел мой, и все-таки… Если он тебя чем-то обидит, этот медведь неотесанный… Ну, или если он тебе просто надоест в своем безупречном совершенстве… Давай, я оставлю тебе свой телефон? Я всегда помогу, поддержу. Я же… Самойлов, прекрати меня пинать под столом!

— Завидуй молча. И тебе ничего не светит.

— Точно, — Люба прижимается щекой к плечу в оранжевой футболке. — Ничего личного, Денис, но, правда, не светит.

— Нет, — Денис картинно всплескивает руками, — это выходит за рамки моего эмпирического познания жизни. Это просто несправедливо!

— Дэн, а вы с Ником вместе учились, да? — Любу слегка утомило это представление. — Мне кажется, Ник говорил. Но ты же старше его?

— Так, — Батюшко подчеркнуто обиженно отворачивается к окну, скорбно поджав губы и демонстрируя аристократический профиль. — Меня еще и старым назвали. Тут пиво не поможет. Официант, коньяку!

— Денис, перестань. Ты мужчина в самом расцвете сил, — смеется Люба.

— Как Карлсон, — встревает Ник.

— Друг называется!

— Мы с Дэном в самом деле учились вместе. Только на разных курсах. Я поступил, а он заканчивал. Денис старше меня на пять лет.