Журнал «Вокруг Света» №08 за 1972 год - Вокруг Света

25 июля. Меня вызывает поверхность. Обнаружилось, что мы находимся почти на 30 километров западнее течения. На двенадцатый день плавания Гольфстрим вышвырнул нас из своего ложа.

К вечеру ситуация прояснилась: оказывается, мезоскаф был затянут в гигантский водоворот, которые нередки по краю течения, и отбуксирован в сторону.

28 июля. На борту объявлена всеобщая и безжалостная война бактериям. Мы посыпаем и поливаем дезинфекцией все и вся: полы, стенки душа, раковины. Мы не обольщаемся результатами наших действий, мы лишь надеемся продержаться остающиеся пятнадцать дней...

30 июля. Вечером обогнули мыс Гаттерас, пройдя в 70 километрах от берега. Гольфстрим, похоже, смирился с нашим пребыванием и уже не выталкивает нас в океан.

1 августа. Проблема окиси углерода становится весьма острой. На 24 июля окись углерода составляла лишь десять частей на миллион (то есть один грамм на всю нашу атмосферу). Ко вчерашнему вечеру количество его увеличилось вдвое, и, если дело пойдет так и дальше, мы рискуем превысить утвержденный для нас минимум...

К вечеру океан приберег для нас щедрый подарок: концерт дельфинов. Беда только в том, что мы не видели самих исполнителей. Мне показалось также, что я услышал лай китов, что, в общем-то, похоже на правду, так как с поверхности мне сообщили, что, по крайней мере, одного они в это время тоже заметили. «Приватер» сообщил об этом и на станцию берегового контроля. Береговой контроль не понял. «Приватер» повторяет, но слово «уэйл» — «кит» — никак не может пробиться сквозь эфир — на берегу его понимают, как «уэйв» — «волна».

— Нет, нет, «уэйл»! Знаете, такая большая черная рыба!

Теперь понятно. Наутро в газеты было передано, что на мезоскафе, в глубине Гольфстрима замечена большая черная рыба. Нам пришлось опровергать это утверждение не меньше сотни раз.

4 августа. Наша скорость и точность следования по маршруту Гольфстрима изумляет буквально всех. Мы делаем 32 узла и направляемся точно к Новой Шотландии.

Сегодня нас оповестили о приближении урагана, первого в сезоне. Ему уже дали имя — «Анна». Пока что «Анна» в 150 километрах на юго-запад. Теперь все зависит от того, что у «Анны» на уме. Теоретически она должна проследовать точно по нашему, маршруту, поскольку именно теплый Гольфстрим придает ей силы. Если она достанет нас, то «Приватеру» придется худо, ему надо будет искать укрытие.

8 августа. «Анна» осталась в стороне. Мы настолько забрали на восток, что того и гляди вылезем за край имеющихся у меня карт. Дня через три они станут для нас бесполезной бумажкой) Мы отклонились от того, что называют средней траекторией Гольфстрима, спустившись к юго-востоку.

14 августа. В 1.15 ночи Эрвин Эберсольд начал десятисекундную продувку цистерн. «Бен Франклин» осторожно начинает подниматься. В 7.45 мы уже явственно видим поверхность воды. Барашков не заметно, но волны есть, и уже в 20 метрах от поверхности мы ощутили качку.

В 7.59 Эрвин открывает клапан главной балластной цистерны, и «Бен Франклин» смело выскакивает на поверхность. Мы открываем люк и подставляем лица ветру и соленым брызгам.

Подводя итоги, можно следующим образом резюмировать результаты наиболее интересных исследований. Замеры скорости течения показали, что она равна 7,2 километра в час, то есть вдвое выше предполагавшейся. Были обнаружены вертикальные воронки (одна такая 260-метровая воронка отбросила мезоскаф на 50 километров в сторону от русла). Выяснилось, что существуют подводные волны, связанные с рельефом дна и еще не отмеченные на картах. Заинтересуют исследователей и проведенные на мезоскафе замеры проникновения света, земной гравитации, акустические измерения, изучение планктона...

Сейчас Жак Пикар работает над проектами двух новых ультраавтономных лодок и третьей, меньшей, «для экологических работ». «Море может погибнуть, — грустно замечает Пикар. — На таких лодках должна быть проделана большая работа, которая поможет выполнить главную цель — спасти океан от загрязения». И еще: «Я могу построить новые лодки месяцев за восемнадцать, если, конечно, найду средства...»

И. Горелов

Агата Кристи. Майор Уилбрехем ищет опасностей

Уилбрехем задержался перед дверью бюро мистера Пайна и вновь — в который уже раз! — вынул из кармана утреннюю газету.

Объявление было немногословным: «Каждому. Вы счастливы? Если нет, зайдите к мистеру Паркеру Пайну, Ричмонд-стрит, 17».

Майор глубоко вздохнул и, уже не колеблясь, прошел через вращающуюся дверь в приемную.

— Здравствуйте, — сказал мистер Пайн. — Садитесь. И расскажите, что я могу для вас сделать.

— Моя фамилия Уилбрехем. Майор Уилбрехем...

— Так. Недавно из колоний? Из Индии? Восточной Африки?

— Из Восточной Африки.

— Прекрасные места, если я не ошибаюсь. Ну а теперь вы снова дома, и вам здесь не нравится. Не так ли?

— Вы совершенно правы. Но как вы догадались?

Пайн махнул рукой.

— Это моя профессия — все знать. Тридцать пять лет я был занят тем, что составлял статистические таблицы в одном правительственном учреждении. Теперь я ушел на пенсию и решил использовать свой опыт в совершенно другом деле. Все очень просто. Если человек несчастлив, его состояние можно отнести к одной из пяти рубрик, их не больше, уверяю вас. Как только мы классифицировали его недуг, можно приступить к лечению.

Кое в чем я похож на врача. Врач ставит диагноз больному и рекомендует соответствующее лечение. Когда нельзя помочь, я сразу говорю об этом пациенту. Но если я уж взялся, то гарантирую выздоровление. Могу вас заверить, майор, что девяносто шесть процентов ушедших в отставку строителей империи, как я их называю, несчастливы. Они сменили бурную жизнь, полную ответственности и опасностей, и на что? На скромную пенсию, отвратительный климат и постоянно преследующее их ощущение, будто они рыбы, выброшенные на сушу.

— Все, что вы говорите, правильно, — согласился майор. — Меня особенно мучает скука. Скука и бесконечная болтовня о ничтожных деревенских новостях. Но что мне делать? У меня есть кое-какие средства, помимо пенсии, и уютный домик неподалеку от Кобхема. Но там не порыбачишь и не поохотишься. Я не женат. Мои соседи прекрасные люди, но их фантазия не выходит за пределы нашего острова.

— Значит, все дело в том, что ваша жизнь пресна? — подытожил Пайн.

— Чертовски пресна!

— И вы предпочли бы волнения и, может быть, даже опасности?

Старый служака пожал плечами:

— У нас этого не найдешь.

— Нет, сэр, здесь вы ошибаетесь. Лондон, если хотите знать, кишит опасностями. Вы видели лишь одну сторону жизни в Лондоне, спокойную и скучную. Но есть и другая, и я могу показать вам ее.

Уилбрехем задумчиво посмотрел на Пайна. Что-то внушающее доверие было в этом человеке. Он был полноват, чтобы не сказать толст. Высокий лоб с залысинами, на носу очки с толстыми стеклами.

— Но я должен предупредить вас, — продолжал Пайн, — это связано с определенным риском.

Глаза майора заблестели.

— Тогда все в порядке. И дорого это стоит?

— Пятьдесят фунтов. Плата вперед. Если через месяц вы будете скучать по-прежнему, я отдаю деньги обратно.

Уилбрехем раздумывал недолго.

— Это честное предложение. Я согласен. Вот чек.

Пайн нажал кнопку на письменном столе.

— Сейчас двенадцать. Я хочу попросить вас пообедать с одной дамой. Обычно это моя привилегия, но сегодня я очень занят.

В комнату вошла брюнетка с осиной талией, длинными ногами и чувственным ртом.

— Мадлен Десара, — представил ее Пайн.

Майор растерянно начал поправлять галстук.

— Счастлива познакомиться с вами, — пропела Мадлен.

— Оставьте мне свой адрес. Вы получите необходимые инструкции, — закончил беседу Пайн, и Мадлен подхватила майора под руку.

...Она вернулась в три.

— Ну как? — встретил ее Пайн.

Мадлен покачала головой.

— Он меня боится. Я кажусь ему вампиром.

— Я так и думал. Вы придерживались моих инструкций?

— Мы болтали о людях, сидевших за соседними столиками. Ему нравятся блондинки с голубыми глазами, сдержанные и не слишком высокие.

— Это несложно. Принесите мне картотеку Б, посмотрим, что у нас там есть в запасе.

Он просмотрел список.

— Фреда Клегг. Да, полагаю, Фреда Клегг — это то, что нужно. Но сначала поговорим с мисс Оливер.

На следующий день Уилбрехем получил письмо:

«Поезжайте к двадцати часам в Иглмонт, Фрайерс-Лейн, Хемпстед. Спросите миссис Джонс. Скажите, что вы представитель пароходной компании «Гуава».