Мрак остаeтся - Марк Энтони

Хотя коронер графства Касл предположил, что Тревис погиб во время пожара в салуне «Шахтный ствол», анализ, проведенный Ищущими, показал иную картину. Под обломками

«Шахтного ствола» обнаружили останки четырех разных людей. Но ни один из образцов ДНК не соответствовал ДНК Тревиса, который имелся в досье Ищущих благодаря маленькому образцу кожи, незаметно полученному Дейдрой. Тревис так никогда об этом и не догадался.

Это всего лишь один из многочисленных способов, какими она использовала Тревиса. И хотя раньше Дейдру занимало безумие новой «Черной Смерти», теперь ничто не могло сдержать ее воспоминания. Они полностью охватили ее, воспоминания о том, что она сотворила со своим другом.

Так это твое теневое «я», Дейдра? То, что способно лгать?

Она никогда не забудет звук голоса Тревиса в тот момент, когда он произносил эти слова. Он звучал так нежно, однако осуждал решительнее, чем звенящая буря гнева. Тревис считал Дейдру другом, а она обманывала его, манипулировала им в своих интересах. И не важно, что тогда она не сомневалась, будто совершает благое дело. Дейдра никогда не верила в то, что цель оправдывает средства. По крайней мере она так всегда думала. Но для того чтобы служить Ищущим, Дейдра предала друга. И за это она никогда не простит их.

Вскоре после того, как прекратились жертвы, она просто перестала появляться на складе в Манхэттене, откуда руководил исследованием Адриан Фарр. Она не отвечала на телефонные звонки, электронную почту и вызовы пейджера. Черт подери этих Ищущих! Разве они ничего не могут сделать сами? Затем, даже не обдумав как следует этот шаг, Дейдра села на самолет и пересекла океан. Сначала она думала, что летит в Ирландию. Годы детства, что она прожила с бабушкой в пригороде Корка, слушая старинные песни и обучаясь музыке, до сих пор казались Дейдре лучшими в ее жизни. Но самолет приземлился в Хитроу, и приглушенные серые цвета Лондона обволокли Дейдру мягкой монотонностью, которую, если не думать о ней слишком много, можно спутать с покоем.

Дейдра стиснула пустой стакан из-под абсента, желая снова наполнить его, чтобы напиток помог ей если не простить, то хотя бы забыть.

Приветствую тебя, наша Зеленая Дама Забвения.

Но стакан так и остался пустым.

— Привет, милочка, — произнесла женщина с копной оранжевых волос и уселась на лавку рядом с Дейдрой.

Она была высокая и худая, изогнутая, как плакучая ива. Ноги обтягивали лоснящиеся штаны из черного винила. Лицо, повернутое к Дейдре, было совершенно белым, а глаза терялись в темных кругах краски для век. Трудно сказать — очень мешал прокуренный, пахнущий гвоздикой воздух паба, — но под кричащим макияжем черты лица незнакомки могли бы оказаться даже привлекательными.

Женщина обвила тонкую руку вокруг шеи Дейдры.

— Ты выглядишь угрожающе, но все же аппетитно.

Дейдра не улыбнулась:

— Скорее первое.

Женщина прищурилась. В ее глазах читалось безразличие, какая-то тупость, и в то же время сильное желание. Она закусила багровую от кровоподтека губу:

— Мне подойдет.

Незнакомка пододвинулась поближе, и виниловые штаны захрустели. Дейдра сквозь пластик ощутила ее тепло. В некоторой степени она испытывала искушение. Возможно, не так уж и плохо увлечься кем бы то ни было. Еще один способ забыться. Работа с Ищущими не позволяла ей завести любовника. Прошло уже много времени с тех пор, как она последний раз была с мужчиной… или с женщиной. Однако что-то в туманном взгляде незнакомки, в томности движений вызывало у Дейдры отвращение.

— Я не в настроении, — промолвила она.

— Тогда я помогу тебе обрести его, милочка.

Женщина что-то бросила на стол, затем подняла невероятно длинную руку и показала пару лиловых пилюль, на каждой из которых красовалась молния. Так вот откуда эта туманность во взгляде.

Женщина большим и указательным пальцами взяла одну из таблеток и медленно, словно что-то драгоценное, положила в рот.

— Теперь ты, милочка.

— Я не принимаю наркотики.

Женщина нахмурила брови и поглядела на пустой стакан Дейдры.

— Как? Ты пьешь это тошнотворное устаревшее дерьмо, но не употребляешь что-то новое и чистое? Да что с тобой?

С чего начать?

Сидящий неподалеку огромный лысый мужчина в черных кожаных штанах сердито дернулся в сторону женщины.

— Вернись сюда, Глинда.

Женщина с оранжевыми волосами заморгала и посмотрела на него. Мужчина не носил рубашки, и из-под расстегнутого кожаного пиджака виднелась чисто выбритая мощная грудь. Тонкий злобный рот обрамляла козлиная бородка.

— Я сказал, вернись сюда.

— Но я хочу ее, Лео, — возразила женщина. Мужчина обнажил серебряные зубы:

— Я скажу тебе, чего ты хочешь. — Он потряс маленькой пластмассовой бутылочкой. — Ну, давай иди.

Она поколебалась и, поднимаясь с лавки, вдруг, будто невзначай, наклонилась к Дейдре и лизнула ей ухо теплым влажным языком.

— Спаси меня, — шепнула женщина.

Не успела Дейдра ответить, как та сжала ей руку, затем выскользнула из кабинки и неторопливо направилась к лысому мужчине. Она положила голову ему на грудь, однако все это время не сводила глаз с Дейдры. На лице мужчины появилась гримаса; поддернув штаны, он увел Глинду в темноту паба.

Дейдра подумала, не пойти ли вслед за ними. «Спаси меня», — сказала Глинда. От чего? От человека-медведя? От ЛСД?

Поднимаясь, Дейдра поняла, что в ее руке, которую сжала Глинда, что-то есть. Сначала она подумала, что это просто монета в один британский фунт. Но она была серебряная и слишком большая, размером примерно в три двадцатипятицентовые монеты, слепленные в одну. Изображение на ней в плохо освещенном помещении едва удавалось различить.

— Они оказались правы, — произнес приятный мужской голос. — Ты действительно здесь. Я, естественно, считал, что они ошибаются.

Дейдра зажала монету в ладони и подняла глаза.

— Как? Ты на самом деле допускаешь, что Ищущие могут ошибиться?

Адриан Фарр сел напротив нее и положил руки на стол.

— Боюсь, что постоянно, — сказал он, обнажая в улыбке зубы.

Дейдра вздрогнула. Улыбка Фарра была так чертовски обаятельна; и она ненавидела ее. Именно эта улыбка заманила ее к нему в постель в ту ночь, когда три года назад они повстречались в Глазго. Именно эта улыбка обворожила ее на следующее утро за чаем, когда Фарр рассказывал о загадках, которые жаждут понять Ищущие. Выражение лица было таким таинственным и манящим, словно он собирался поведать величайшие чудеса мироздания. Только вот он никогда этого не делал.

— Чего тебе надо? — бросила она.