Якудза из другого мира 7 - Алексей Владимирович Калинин

матерящегося мяса везли нас по улицам Токио в сторону академии. Я копался в телефоне, изредка цокая языком, показывая, что в глубине души солидарен с Малышом. Где-то очень глубоко в душе. Вообще на самом дне…

— Малыш, ты же на самом деле счастлив, что воссоединился с отцом? — спросила с ехидцей Шакко. — Господин Харада был очень доволен, что ты ушел из якудзы. А уж то, что ты взялся за ум и решил пойти в академию…

— Не хочу я идти в академию! — буркнул Малыш. — Мне больше по душе быть в мототакси. Знаете, сколько я мог бы заработать, когда оседлал бы свой «Харлей»?

— Знаем, — кивнул я в ответ. — Заработал бы миллионы юаней. Но пойми, Кацухиро, порой нужно жертвовать ежеминутной прибылью, чтобы получить гораздо большие дивиденды в дальнейшем.

— Босс, не надо называть меня Кацухиро. Это имя я оставил в прошлом, когда пришел в якудза…

— Нет, теперь тебе пора привыкать, что будут звать именно так. По крайней мере преподаватели. Для нас ты всегда будешь Малышом Джо, — толкнул я его легонько в плечо.

Широкое лицо Малыша повернулось ко мне. Он хмуро пригляделся — не издеваюсь ли я. Я дружелюбно улыбнулся в ответ.

— Ну, ладно. Потерплю. Конечно, будет тяжело, но если Шакко согласится пойти со мной на свидание… — проговорил Малыш.

— Ах ты шантажист, — уже не так легко ткнула его в бок кицунэ. — А ну, перестань ворчать и начинай уже наслаждаться жизнью! Ты сидишь рядом с лучшим боссом на свете, а за вами сидит самая красивая девушка в мире. Чего же ты всё жужжишь, как голодный слепень?

— Ой! — дурашливо вскрикнул Малыш, как будто кулачок Шакко смог пробить его жировую прослойку. — Да я всего лишь хотел угостить тебя суки-яки. Знаешь, я смог найти такой ресторанчик… Там просто пальчики оближешь. Причем те, которые тебя…

— Остановись! — скомандовал я.

— Что случилось? — не понял Малыш.

— Стой, я сказал! — повторил я уже грубее.

На этот раз Малыш понял, что я не шучу. Он утопил педаль тормоза. Машина резко остановилась.

Ещё до того момента, как машина прекратила своё движение, я выскочил наружу. Возле небольшой обувной лавки пятеро молодчиков толкали друг другу плюгавенького мужчину.

Нет, японцы и сами не очень крупный народ, я не сумоистов имею в виду, а среднестатистических обывателей. Но вот этот мужчина был мелким даже по меркам японцев.

Он пытался вырваться из круга, но молодые люди со смехом отталкивали его, попутно награждая пенделями и затрещинами. На удивление, маленький мужчина даже не кричал, стараясь только вырваться от мучителей.

— Эй, пацанчики, чего вы пятеро на одного-то? Для него и одного бы хватило, — окрикнул я их, подходя неспешно.

На меня оглянулись. Мужичок снова попытался смыться, но здоровенная пятерня сграбастала его за шиворот, а подсечка уронила на асфальт.

— А тебе какое дело до этого малайца? — спросил один из молодчиков, парень с зеленой анимешной стрижкой. — Или у тебя своих проблем мало?

— Да нет, — пожал я плечами. — У меня проблем хватает. Но когда я вижу, как обижают слабых и беззащитных, то проблемы добавляются… У обидчиков.

— Чего-о-о? — протянул другой молодчик с узкой, крысиной мордочкой. — Хинин, да ты в своём уме? Проваливай, пока тебе тоже не наваляли.

— Господин, как вы себя чувствуете? — окрикнул я малайца, который болтался над землей на вытянутой руке здоровяка.

— Не совсем комфортно, господин, — ответил малаец. — Мне бы лучше на земле… Я не очень люблю летать.

Ну, раз шутит, то пока не сильно помяли. Значит, мы подъехали вовремя. Мы — это я и вышедший из машины амбал ранее занимавшийся сумо.

Пятеро смерили взглядами габариты Малыша. Не попятились, но с лица чуточку спали. Правда, малайца так и не отпустили.

— Босс, ты знаешь этих ребят? — спросил Малыш, подходя неторопливым шагом.

— Первый раз вижу. Но, надеюсь, что и последний, раз они впятером на одного нападают, — хмыкнул я в ответ. — Ребята, я предлагаю вам извиниться перед этим мужчиной и отпустить его.

— Кто предлагает? Какой-то хинин с тупым громилой за спиной? — проговорил зеленоволосый. — Думаешь, мы вас испугаемся? Да ты хотя бы знаешь, за кого заступаешься?

— Неважно, за кого я заступаюсь, — ответил я стальным голосом. — Важно, что заступаюсь именно я… Хинин с громилой за спиной.

— Да этот карманник-щипач на нашу территорию залез, а нам даже не объявился! — проговорил зеленоволосый. — А ещё мы его подозреваем во вскрытии мохнатого сейфа. Пусть и кореянки, но всё равно на нашей территории.

Опаньки… А вот это уже серьезно. Изнасилование — это серьезное обвинение. Уж не вляпался ли я со своим заступничеством не в то, во что нужно вляпываться?

Люди проходили мимо нас, пряча взгляды. Люди старались не замечать утром того, что может испортить день.

— Босс, а может нам и в самом деле не надо сюда соваться? Может, он огребает по заслугам? — проговорил Малыш.

— А у твоего громилы в голове не только ветер завывает, — ухмыльнулся зеленоволосый. — Проваливайте подобру-поздорову, а то ведь мы из якудзы… Мы можем и разозлиться…

— Малаец, ты обвиняешься в воровстве и изнасиловании. Это правда? — спросил я, игнорируя зеленоволосого.

— Нет-нет, я ничего такого не делал. Я работаю на стройке и только-только получил зарплату. Чуть выпил и пошел в дом с красным фонарем. Та кореянка согласилась со мной быть час, и я заплатил всю сумму! Я не знаю, почему потом она начала кричать и обвинять меня в изнасиловании... — пролепетал мужичонка. — А потом… Ай!

Затрещина не дала ему договорить. От удара он прикусил язык и замолчал, а из уголка рта протянулась красная дорожка.

— Он всё врёт, — нагло заявил зеленоволосый. — И вообще, какого х.я мы оправдываемся перед хинином? Если сейчас не свалите, то ляжете рядом с этим хмырем!

Я помолчал. Так просто и не разобраться в этой скользкой ситуации. С одной стороны — ребята правы, наказывая щипача и насильника, но с другой стороны… Если мужичок прав? Если его подставили, а теперь хотят отобрать все деньги?

Ситуация с малайцем напомнила мне ситуацию с мигрантами в России. Как их доили