Предварительные решения - Евгений Викторович Сурмин

последней модели. Конечно, ничего неприличного нарисовано не будет, все передадим намеками. Представьте запотевшее стекло машины, разглядеть возможно лишь смутные образы, и вдруг… ладонь на стекле. Все ждут развязки, кульминации. И тут… ТУ-У-У!!! Ревет корабельная сирена. Впередсмотрящий видит по курсу гигантский айсберг. Дальше корабль пытается уклониться, но все тщетно, самый кончик ледяной горы пропарывает «Титанику» борт. Вода постепенно и неотвратимо захватывает отсек за отсеком, палубу за палубой. На борту паника, шлюпок всем не хватает, как обычно в такие моменты, героизм и подлость проявляются рядом. В одном месте мужчины освобождают места женщинам и детям, в другом за шанс спастись идет жестокая драка. В конце концов корабль разламывается и тонет, а наши герои оказываются в ледяной воде. На счастье, в воде плавают обломки, и они натыкаются на один из них. Увы, места хватает только одному. Парень заставляет девушку залезть, а сам находится в воде, держа ее за руку. Думаю, не нужно объяснять, что к тому моменту, как их находит спасательное судно, в живых остается только герцогиня.

В комнате повисла пауза: и советский комиссар, и американский посол находились под впечатлением от услышанного. Александр Иванович Запорожец размышлял о поручении, данном ему самим товарищем Сталиным, и о том, что теперь его судьба решится по итогам этого странного разговора, а Лоуренс Штейнгардт еще ничего не подозревал и вспоминал своих знакомых в киноиндустрии, с кем можно было бы посоветоваться насчет сценария.

– Хорошая история, Виктор. Признаться, вы меня заинтересовали.

– Тогда, может быть, вы дослушаете ее до конца?

– Так это еще не конец?

– История любви юной герцогини и бедного художника, столь трагично оборвавшаяся среди льдов северной Атлантики, действительно подошла к концу, но ведь у нас есть еще «Пламя Бомбея».

– Превосходно! Я весь внимание.

– Проходит восемьдесят лет. На дворе тысяча девятьсот девяносто второй год, технологии скакнули далеко вперед. И вот находится человек, который организовывает экспедицию на дно моря к обломкам «Титаника», к уникальному розовому брильянту, который должен находиться в сейфе одной из кают первого класса.

– Такой камень будет стоить больше, чем целое состояние. Его цена будет сопоставима со стоимостью алмаза Хоупа[48].

– Да? Ну, вам виднее. Разумеется, про экспедицию написали в газетах и рассказали по радио. И вот одна старушка позвонила на радио и заявила, что она живой свидетель тех событий.

– Мой бог, это наша герцогиня!

– Совершенно верно, ее пригласили посетить исследовательское судно, и она, разумеется, приняла приглашение. Не знаю, на какой глубине затонул «Титаник», но уверен, в 1992 году он будет доступен для исследований. Смелые водолазы, раз за разом спускаясь в самое чрево океана, достают артефакты минувшей эпохи: какие-то детали интерьера, столовое серебро, личные вещи пассажиров.

– И вот представьте: герцогиня трогает чуть треснувшее ручное зеркальце, покрытую патиной расческу. Вот она закрывает глаза и начинает рассказывать историю. Свою историю.

– Да это целый кинофильм выходит, – первым высказал свое мнение Александр Иванович.

– Вы так думаете, товарищ генерал? – посол с интересом посмотрел на товарища Запорожца.

– Однозначно. А знаете что, а пусть корабль плывет уже после начала Мировой войны, а его утопит немецкая подводная лодка. И это будет не круизный лайнер, а госпитальное судно. Вот будет пропагандистский эффект. А?!

– Кино о войне, я думаю, мы обсудим отдельно, уверен, у товарища майора имеются мысли и на данную тему.

– Имеются.

– Итак, перспективы сотрудничества с вами я увидел, теперь я хочу знать, что вы хотите взамен за свои сюжеты. Точнее, сколько вы хотите, Виктор?

Военные впервые за всю встречу переглянулись, а затем майор залпом допил остатки бурбона и отодвинул от себя стакан.

– Да, Лоуренс, остался лишь маленький штришок, без которого мой рассказ так и останется незаконченным.

Вкрадчивый голос майора заставил Лоуренса Штейнгардта вздрогнуть, он наконец понял, кого ему напоминает этот русский.

Однажды на скачках его познакомили с пожилым джентльменом, Грегором Гуго де Мортимером, почетным членом Каледонского охотничьего клуба. Посторонних в ложе не было, и мистер Мортимер с гордостью рассказывал молодому американскому юристу о своих охотничьих приключениях. По его словам выходило, что умному и хладнокровному человеку охота на бенгальских тигров и африканских львов очень быстро приедается и не приносит ожидаемого удовольствия. К счастью, к тому времени, как мистер Мортимер окончательно разочаровался в охоте на крупного зверя и спасался от хандры кокаином, ему пришла в голову гениальная идея поехать в Африку, где Британия увязла в Трансваале, не сумев ничего противопоставить революционной тактике буров.

Даже когда британцы, располагавшие подавляющим численным превосходством, под предводительством фельдмаршала Робертса совершили победоносный марш на Блумфонтейн и Преторию, нанеся поражение основным силам армии противника, буры продолжили партизанскую войну. Именно в этот момент Грегор де Мортимер появился в Йоханнесбурге и с молчаливого одобрения британского командования начал свою первую охоту на «двуногого зверя». Начало ХХ века было крайне богато на военные конфликты, и впоследствии Охотник Грегор объездил практически весь свет в поисках острых ощущений и новых трофеев. Филиппины, Сомали, Ангола, Мадагаскар, Балканы, Бразилия, Китай и, конечно же, Россия, которую мистер Мортимер посетил вместе с английским экспедиционным корпусом в декабре 1918 года. Из России пожилой джентльмен привез в качестве трофеев ненависть к морозам и осколок артиллерийского снаряда в левом плече. А также зарекся охотиться на неправильных русских, заставивших менее чем за год убраться объединенные силы цивилизованного мира со своей территории.

В момент знакомства мистер Мортимер находился в Штатах проездом из Мексики снова в Китай. Когда молодой и любопытный Лоуренс спросил «охотника», сколько на его счету трофеев, пожилой джентльмен мягко улыбнулся.

«Вы же не думаете, молодой человек, – сказал он, – что мне интересны слабые особи. Нет, только самые сильные самцы и вожаки стаи. Лидеры повстанцев и самые успешные командиры, понимаете? Итого чуть больше двухсот голов, половина из которых грязные буры. Эх, молодость, – сказал пожилой джентльмен в безупречно сидящем смокинге и затянулся сигарой Te Amo».

Майор Самойлов, сидящий перед послом, не походил на сэра Грегора ни внешностью, ни одеждой, но тем не менее что-то неуловимо общее в мягкой грации движений, во взгляде, смотрящем немного сквозь тебя, выдавало в них людей одной породы.

Хотя по ощущениям господина Штейнгардта, Виктор был еще относительно молодой «охотник», но бесспорно относился к когорте людей, выполняющих особые задачи государства. Интуиция просто кричала Лоуренсу, что сейчас он, посол Соединенных Штатов Америки, услышит наконец то, ради чего Советы и затеяли весь этот разговор.

Неосознанно оба мужчины подались навстречу друг другу, нависая над столом.

– Я вас слушаю, Виктор.

– Наша Джульетта прожила долгую