Убить нельзя научить - Ясмина Сапфир

Пуц-пуц-плюх-плюх…

Вязкие лужицы растеклись по камням. Одна из них медленно так, с чувством нырнула в стыки плит и ползла до тех пор, пока не добралась до сброшенной Вархаром одежды. Купол разряда, будто только этого и ждал, можно даже сказать, надеялся. Он восторженно взорвался искрами. Те взметнулись в воздух и разлетелись по сторонам. Вархар прикрыл меня своим оголенным торсом. Его сосок в буквальном смысле слова напросился в мой рот. Воткнулся в губы, я даже пикнуть не успела. Нет, он нарочно! Я уверена!

Но не успела возмутиться, как минимум, вгрызться в этот самый сосок зубами, случилось новое происшествие. До Лиции, прямо-таки по закону кармы, долетел горячий ответ пола на ее слюну.

Преподша дернулась, словно танцевала брейк, и волосы ее взметнулись к потолку, зависнув над головой высоченным конусом.

Средневековые красотки с их метровыми прическами отдали бы все свои владения за адрес парикмахера Лиции. А за запись к нему по блату отдали бы даже своих любовников — может и не навсегда, но на прокат наверняка. И слушать не стали бы нытье несчастных, что общение с Лицией опасно для жизни. Рискуешь захлебнуться, когда предпоше захочется громко вскрикнуть — от радости, от удовольствия или возмущения не столь важно.

Главари смутьянов оживились. Губы их задергались — студенты с огромным трудом сдерживали смех. Но Лиция приоткрыла рот, словно намеревалась возмутиться столь вопиющим неуважением к светлому образу препода. Парни в мгновение ока сникли, погрустнели.

Пикнуть не успели, Мастгури извлек из кармана зажигалки, и включил их у самых носов студентов. Пламя вырвалось на свободу, но все-таки не коснулось их бледных лиц.

Шоковая терапия сработала на ура. Особенно после расслабляющего смеха над конфузом Лиции. Студенты шарахнулись назад, как от взрыва. Магнетик поскользнулся на луже. Несколько секунд старательно перебирал ногами, будто бы бежал на месте, я даже залюбовалась, но все-таки смачно грохнулся на пол. И не вставая, как упал, на спине, принялся отползать от главврача подальше.

— Какие-то они нервные, — притворно вздохнул Мастгури, пожав плечами. — Даже замечательный, не побоюсь этого слова музыкальный скрежет, их раздражает. Попахивает истерическим припадком. Но это поправимо, — главврач взмахнул рукой, дирижеру большого театра на зависть, и аспиранты-шкафы поставили чудоустановку на пол. Пока магнетик, по стеночке, поднимался на ноги «неумехи каких свет не видывал» раскрутили катушки проводов и встали с иглами наперевес. Они держали их так, как бывалые воины держат клинки. Скандры, что с них взять, кроме эротических плавок. На конце каждой иглы задорно искрил разряд.

— Мне нужно в туалет! — взвизгнул водник и метнулся к нашей кафедре. Но здесь его ждал Мастгар и его ласковый и нежный топор. Он закружил над головой парня как назойливая муха, медленно и многообещающе снижаясь.

Водник шарахнулся назад и едва не наткнулся на Лицию. Между ее пальцами поблескивали молнии, на лице застыла очаровательная беззубая улыбка, а глаза наполнились крокодильими слезами. Парень заметно расстроился. Посмотрел на Вархара и на меня с выражением лица раскаявшегося грешника. А скорее даже жертвы жестоких экспериментов пришельцев, что заставляют мужчин вынашивать собственных детей. Теперь уже Кот из мультфильма про «Шрека» взмолился бы о мастер классе.

— Да нет, ну посмотрите, у них ведь даже недержание, — продолжал представление Мастгури, ткнув пальцем в штаны магнетика. Будто бы забыл, что парень только-только искупался в луже. — Правда, после моего лечения такой эффект случается тоже. Но! Клин клином вышибают! — воскликнул он, воздев палец к потолку. — Тем более, интересно попробовать!

— Погоди, — сжалился над студентами Вархар. У смутьянов был такой вид, словно они прямо сейчас готовы сигануть в окно или даже прогрызть камень под ногами и уйти в подполье. В прямом смысле слова погрызть гранит науки. И уже неважно, что это не гранит, а тераскит. — Может, они и сами оправятся. У нас тут переговоры намечаются. Неохота ждать пока эти красавцы будут у тебя разряды, ой, заряды бодрости и здоровья получать.

На лицах смутьянов появилось желание расцеловать проректора в обе щеки. Вархару это ну совсем не понравилось, и он небрежно так бросил Мастгури.

— Хотя… С другой стороны. Ты жаловался, что новые аспиранты с трудом тягают электроустановку?

— Да-а! — главврач даже подскочил от прилива энтузиазма. — Тащатся как черепахи! Да что там черепахи! Как улитки! Даром, что воинственные скандры, твои сородичи.

— Ну во-от, — задумчиво протянул Вархар. — А эти другой расы — леплеры. Если после электрошока временно сделаешь из них безмозглых животных, будут на себе чудо-установку возить. И тебе облегчение, и мы на неделю-две избавлены от нарушений дисциплины. Учебный год только начался, а первокурсники уже все соки из нас выжали, — Вархар неизвестно откуда вытащил насквозь мокрые носки, подался вперед и выжал их… прямо на ноги леплеров. Те имели неосторожность придвинуться поближе к проректору, подальше от Мастгури и его чудоустановки.

Если бы собственными глазами не видела, как проректор выжимал обычные мужские носки, пусть и сорок пятого размера, решила бы, что он опрокинул переполненное ведро. Но парни даже не дрогнули.

По лицам их я поняла, что леплеры готовы. Готовы на все. Окончательно и бесповоротно. И целовать Вархару бросятся не щеки, а кончики ботинок, если проректор спасет от чуда исцеления.

Судя по разыгранному, как по нотам спектаклю, в реальности Мастгури редко использовал свой чудометод. Но, насколько я поняла, он прочно поселился в умах и сердцах студентов. И являлся им в самых страшных кошмарах. Гораздо чаще, чем Фредди Крюгер подросткам из названного в честь него фильма.

— М-м-м, — промычал главврач, словно смаковал идею Вархара, как изысканное блюдо. — Действительно. Эти дармоеды, — он кивнул в сторону аспирантов. Те застыли, словно статуи, с «электроиглами» в руках и, по-моему, даже не моргали. — Сегодня не смогли поднять другую установку. Она, правда, потяжелее. Но не сильно же! Раз в пять всего-то! А я так жаждал опробовать ее здесь и сейчас, — Мастгури вновь мечтательно вскинул глаза к потолку.

У леплеров начался сильнейший нервный тик, из всех, какие я только видела. У них дергались веки, руки, губы, пальцы. Ноги дрожали, и из сапог выплескивалась вода — щедрый подарок Вархара.

— Хм, — нахмурился Мастгури, бросив на студентов нарочито заинтересованный взгляд. — Как любопытно! Электрошок и иглоукалывание они еще не получили, а выглядят так, словно только что подверглись чуду исцеления. Я по-онял! Это эффект плацебо! — главврач поднял кверху уже не палец, всю пятерню и закивал так, что шапочка его съехала вбок, как матросская бескозырка. — Эх! Ладно! — махнул рукой. — Пусть идут на переговоры. Но если вдруг им станет плохо, или даже слегка занедужат, сразу ко мне, сразу ко мне! Тем более, и ножки у них уже мокренькие.