Засекреченные линии метро Москвы в схемах, легендах, фактах - Матвей Гречко

Археолог был убежден, что в прошлые века все крупные наземные сооружения Москвы соединялись между собой подземными путями — магистралями или ходами, сливающимися под Кремлем в «узловую станцию». Он полагал, что ходы эти были поделены на участки, принадлежащие частным лицам, и почти в каждый княжеский дом вел свой подземный ход. Чем не метро!

В прошлые века все крупные наземные сооружения Москвы соединялись между собой подземными путями — магистралями или ходами, сливающимися под Кремлем в «узловую станцию». Он полагал, что ходы эти были поделены на участки, принадлежащие частным лицам, и почти в каждый княжеский дом вел свой подземный ход. Чем не метро!

По мнению Стеллецкого, подземные катакомбы столицы начали копать чуть ли не с самого основания города, однако самое мощное строительство ученый-энтузиаст относил ко времени Ивана Грозного и правивших после него царей.

Именно эти ходы и разыскивал Игнатий Стеллецкий, веруя в то, что где-то в их хитросплетении сокрыта легендарная библиотека. Много раз ученого называли фантазером и даже подозревали в помешательстве, но судя по книге Глеба Алексеева, Стеллецкому действительно удалось открыть немало подземелий.

Отрывок из «Подземной Москвы» Г. Алексеева:

«Экспедиция второй час подвигалась по узкому ходу подземного Кремля. Впереди самоотверженно выступал археолог Мамочкин, освещавший дорогу электрическим фонариком. В робких световых пятнах надвигались, словно падали, стены, сводчатые наверху, странно сухие, точно ход печной трубы. В правой руке Мамочкин держал, прощупывая им землю, особый прибор, прозванный волшебным жезлом: прибор умел легким дрожанием определять местонахождение больших масс металла. По внешнему виду это была трость, ее концы были подвязаны к пальцам археолога, а с пальцев, для большей чувствительности он состриг кожу. Точно такими приборами старатели-золотоискатели в глухих углах Урала или Лены еще и теперь ищут золото.

В подземном ходу не хватало воздуха: кровь стучалась в виски, люди дышали со свистом… Археолог объяснял, что ход был соединен с кремлевскими стенами особыми отдушинами, в них были скрыты вентиляционные трубы, но при ремонте Кремля в XVII веке большинство этих труб было заделано. От пола исходил теплый, слегка серный запах, какой всегда бывает в подземельях или шахтах на большой глубине… На полу лежала вековая черная земля со щебнем; она уже начала кристаллизоваться, как кристаллизуется в грибки мучная пыльца на мельницах. Нога увязала, как в мягкое, податливое тесто, от нее оставался точный глубокий след».

Приведенный отрывок, явно во многом совпадает с рассказами современных диггеров, подтвердивших «фантазии» Стеллецкого. Его последователи излазили практически все московские подземелья. В качестве хорошего примера можно привести Ваганьковский холм близ Староваганьковского переулка в самом центре города.

В XIV веке там стоял дворец дочери великого князя Литовского Витовта, ставшей супругой Василия I, сына Дмитрия Донского. Ее праправнук Иван IV Васильевич, прозванный Грозным, включил Старое Ваганьково в обширный Опричный двор, а на холме расположил свою загородную усадьбу. Наземная ее часть не сохранилась, а вот подземная…

Владимир Гоник:

«Я не раз спускался в Старом Ваганькове под холм. Каменные палаты, арки, сводчатые галереи, затейливая старинная кладка, путаница проемов и переходов. Уходящие вниз выложенные кирпичом подземные ходы производят сильное впечатление и нуждаются в дальнейших исследованиях, как и облицованный белым тесаным камнем огромный колодец диаметром в четыре с половиной метра, прорезающий холм сверху вниз».

Писатель предположил, что этот колодец, отрытый сейчас не глубже 15–17 метров, некогда был шахтным стволом, а внизу разветвлялся в сторону Кремля, в Чертолье и на Колымажный двор к усадьбе Скуратова. «И возможно именно этим потайным ходом пользовался по ночам Малюта Скуратов, когда скрытно от чужих глаз отправлялся с докладом к царю». Наверняка Игнатий Стеллецкий согласился бы с этим!

А бывали находки и вовсе таинственные: так, среди разведанных уже Гоником подземелий, ходов и галерей под Ваганьковским холмом особенно поразительным показался писателю гигантский каменный мешок со стенами толщиной в полтора метра. Размеры его ошеломляли — с большой двухэтажный особняк. «Я внимательно рассмотрел его со всех сторон: сплошная кладка, глухие стены, ни одной щели, и даже намека нет на окно, отдушину или дверь», — говорит Гоник.

В соседней с холмом низине некогда бежал ручей, прозванный Чертовым, или Черторый. Он брал начало в Козьем болоте около Патриарших прудов, протекал вдоль Спиридоновки, по Никитскому и Гоголевскому бульварам и впадал в Москву-реку. Длина его — около 2 км. В половодье ручей разливался, а когда вода спадала, на его берегах оставались ухабы и колдобины, словно черт рыл. Перебраться через это месиво было сложновато, и путники то и дело чертыхались. Отсюда и название местности — Чертолье. При Грозном оно тоже вошло в Опричный двор, и именно здесь, в низинке, стояли пыточные избы, казематы и эшафоты с плахами.

Ручей Чертолье — самая древняя в Москве подземная речка. Ручей и его приток речку Сивку заключили в трубу еще в XIX веке при обустройстве Бульварного кольца. Сейчас обе речушки знакомы лишь диггерам, которые уверяют, что своды двухсотлетней трубы почти разрушились и могут обвалиться. О Сивке напоминает еще и название улицы — Сивцев Вражек. А вот улица Черторый при набожном Алексее Михайловиче была переименована в Пречистенскую по иконе Пречистой Божией Матери, хранившейся в Новодевичьем монастыре. Со временем в разговорной речи название укоротилось до Пречистенки.

Но несмотря на усилия благочестивого царя, место до сих пор имеет нехорошую славу: трудно даже представить, кровь скольких людей пролилась здесь, сколько бояр, дворян и холопов приняли тут страшную лютую смерть.

Там располагаются станции «Кропоткинская» и «Парк культуры», а рядом с тоннелями метро глубоко под землей наличествуют другие пустоты, ходы и галереи, проложенные грозным царем.

Глеб Алексеев:

«Между тем экспедиция подвигалась вперед. На двадцать второй минуте ход кончался отверстием. Когда в него сунули фонари — увидели пещеру, очертания которой терялись в скудном электрическом свете. Вероятнее всего, она была естественным провалом, пустотой или уцелевшим убежищем времен неолита. Каменный ход, подходя к ней, терялся в наносах желтоватой затвердевшей пыли. Пещера уходила вниз крутым уклоном. По нему-то и двинулись бесстрашные исследователи. И опять чуткое ухо Дротова уловило приглушенное клохтание подземного потока…

— Стоп! — внезапно вскричал Мамочкин.

Справа и слева словно груда разорванных бумажек белело на земле. Боб нагнулся и поднял белую, будто нарочно выбеленную, берцовую кость человеческой ноги. Скелеты лежали в страшном, дьявольском порядке. Под самой стеной, глазами к взошедшим, помещались черепа; в пустых черных глазницах, казалось, еще темнеют зрачки, под черепами — прямые трости позвоночников, обтянутых ребрами, раскинутые руки и ноги, неестественно подогнутые под зад. Было похоже, что люди улеглись спать и так заснули мертвым сном два или три столетия назад…»

Это было страшное подземное кладбище Ивана Грозного. Здесь к стенам пещеры он приковывал своих жертв, оставляя их умирать от голода и жажды. Правдиво ли описание или вся эта жуть придумана писателем Алексеевым? Что ж, его «вымыслу» вторит и современный автор. Владимир Гоник утверждал, что лично исследовал многие из пещер Чертолья: «…я сам, своими глазами видел на разной глубине под землей по соседству с Волхонкой в окрестностях Музея изящных искусств и на задворках знаменитой усадьбы целые россыпи черепов, скелетов и костей».

Место это пользуется дурной славой: диггеры утверждают, что при исследовании подземной речки часто слышали звуки, похожие на женский смех. Чьи-то невидимые руки касались их плеч; по глади подземного ручья, против его течения, вдруг проходили волны, и вода словно вскипала. «…А позади нее была стена водяного тумана, который складывался в причудливые и жуткие очертания… были слышны непонятные бормотания, словно утробные звуки». Что это было — галлюцинация, простая выдумка, или на самом деле за диггерами гналось «нечто», притаившееся в подземелье? К счастью, в тот раз никто не пострадал.

Кстати, именно под Чертольем залегает одноименная станция «Метро-2».

«Инквизиция» Екатерины II

По пути от «Тургеневской» к «Китай-городу» вы тоже минуете места весьма страшные и тюремные. Гиляровский донес до нас воспоминания очевидца о посещении дома, некогда стоявшего на этом месте: «Квартира была в нижнем этаже старинного трехэтажного дома, в низеньких сводчатых комнатах. Впечатление жуткое… Своды и стены были толщины невероятной. Из потолка и стен в столовой торчали какие-то толстые железные ржавые крючья и огромные железные кольца».