Полигон - Руслан Мельников

Коз-з-зел!

– Второй вопрос?

– Как отменить бомбардировку города?

– А на это я отвечу с готовностью. Никак. Колесики уже закрутились, а система такова, что их не остановить. Любая попытка отмены приказа будет расцениваться как провокация потенциального противника и только ускорит его выполнение. Такова инструкция, которой следуют рядовые исполнители. Поверь, прежде чем принять решение об уничтожении поли… ах, извини, Ростовска, я обдумал все тщательнейшим образом.

– В самом деле? – скрипнул зубами Денис.

– Я готов был смириться со многим, – говорил посол. – Даже проглотить ваш самовольный выход из игры. Видите ли, Вячеслав Ткач продвинул мою исследовательскую программу на качественно новый уровень, и глупо было бы сворачивать проект, когда в «Мертвом рае» открылись новые грандиозные перспективы. Но после того, как в городе начались, по вашей, кстати, вине, массовые беспорядки, выбора у меня не оставалось. Эскадрилья федеральных ВВС уже получила приказ, и теперь обратного пути нет.

Дениса передернуло. Ах, по нашей вине? Вот как?! Ну и цинизм! Значит, это мы создали повод для уничтожения целого города? Это мы бухнули последнюю каплю на чашу весов, с которых взлетают бомбардировщики? Постеснялся бы, Павел Алексеевич, перекладывать собственные грешки на хрупкие спины подопытных крыс. Уж поверь, от чувства вины мы мучиться не будем. Хотя бы потому, что подыхающим крысам оно не свойственно. Особенно чувство чужой вины.

– Нет обратного пути, да? – Денис невесело улыбнулся. – В таком случае вам придется погибнуть вместе с полигоном «Р-1».

– У меня есть другое предложение. Бросайте «рабочий материал». Я имею в виду не тех болванчиков, что маячат перед нашими стволами прямо на шоссе, а бойцов, которых вы попрятали в засаде. Бросайте и догоняйте Караван. В гаражном ангаре бункер-базы стоит машина с неплохими ходовыми качествами – проверьте, если хотите. Ирина с этой техникой справится. Примете мои условия – спасетесь. Я обязуюсь дождаться вас и вывезти из Ростовска. Хотите – в столицу, хотите – в любое другое место.

Обязуюсь? Из уст Кожина это звучит крайне неубедительно. Он что, действительно думает, что ему поверят? Нет, дождаться-то посол их еще может. Но уж точно не для того, чтобы отпустить с миром.

– Сколько у нас времени?

– Чуть больше получаса.

Вот ведь врет, гад! И не поперхнется! Караван состоит не из самолетов. Он не успеет за тридцать минут выйти из зоны поражения ядерного взрыва.

– Нам больше не о чем говорить, Павел Алексеевич.

Отключать связь Денис все же не стал. Вдруг повезет? Вдруг посчастливится услышать предсмертный вопль посла? Трудно было отказать себе в таком удовольствии. Он положил пальцы на клавиши управления.

– Постой, Денис! Погоди!

Панические нотки? Неужели? В голосе-то нашего самоуверенного невозмутимого федерального и полномочного!

– Не совершай непоправимого, Денис! Выслушай! Дай мне только одну минуту. Мне нужна минута, слышишь?

Зачем? Хочется надышаться перед смертью? Нет уж. Вы свое отдышали, Павел Алексеевич.

Денис чуть приподнял своего огнеметчика над бетонной оградой. Заставил положить увесистую трубу с напалмовыми капсулами на неровный верхний край ограждения. Для точного выстрела необходим хоть какой-то упор.

На Трассу смотрела сейчас лишь верхняя камера жмура. Остальные, уткнувшиеся в грязный шершавый бетон, Денис просто вырубил, не мудрствуя лукаво. За ненадобностью. А чтоб не мешали. Пока.

Объектив мини-камеры третьим глазом пялился в прицельную планку огнемета. Командно-связная спарка Каравана казалась в прицеле совсем маленькой и очень, очень далекой.

Что ж, капсула в стволе ждет. Удара по клавише ждет, который мгновенно отзовется смертоносным рефлексом в неживом пальце, лежащем уже на спусковом крючке. И все теперь зависит от меткости мертвого гвардейца и дальнобойности оружия. Долетит капсула? Не долетит? Должна долететь! Обязана! И гори оно все синим пламенем! Хотя нет. Пламя будет не таким чистым. Заряд огнемета – маслянистый, въедливый. Спарка заполыхает густо, копотно, зловонно. То, что доктор прописал, в общем. Персональный ад для создателя «Мертвого рая» Федерального Полномочного посла Кожина Павла Алексеевича…

Прежде, чем ад ядерный поглотит город.

Рука Дениса нависла над клавиатурой. Чувствительная – какая бывает только у незрячих и компьютерщиков с многолетним стажем – подушечка указательного пальца нежно гладила податливые кнопки.

Сейчас, когда система управления «рабочим материалом» перестроена на троих пользователей, стандартные – самые удобные командные клавиши, включая «Делит» – оказались в распоряжении Николая. Орг сидел в центре. Денис разместился справа, и старт огнеметной капсуле даст ближайший сосед «Делита» – клавиша «Энд». Что ж, очень даже символично. Со всем этим пора кончать.

Минуты, которой просил Кожин, у федералов не будет. Полной минуты, по крайней мере, из шестидесяти шажков секундной стрелки.

Прошло двадцать пять секунд.

– Юля, Николай… – сейчас командовать будет он. И возражений нет. Ни у кого.

Двадцать семь секунд.

– Приготовьтесь.

Денис говорил громко, – очень хотелось, чтобы посол тоже слышал. И Кожин услышал.

– Стой! – А ведь Павел Алексеевич и правда паникует! Даже сквозь помехи Денис почти физически чувствовал, какого труда стоит федералу держать себя в руки.

– Готов! – орг.

– Готова! – Юла.

Тридцать секунд. Прошло. И осталось – столько же.

Не будет у тебя минуты, Павел Алексеевич.

– Остановись, Денис. Дай сказать. Одну вещь. На прощание. Тебе это будет интересно. Вам всем…

Интригует…

– Ну?

Ладно, пусть. Пусть будет последнее слово осужденного.

– Если Терновский… если Николай действительно сейчас с тобой, передай ему, что он прекрасно справился с заданием.

Денис ошалело уставился на орга. Господи, можно будет когда-нибудь кому-нибудь верить в этом городе?!

– С каким заданием? – Что ж, ради ответа на этот вопрос Денис готов был дослушать посла. До конца дослушать.

– Он заслан. К Волкам. Мною. Николай ничего не рассказывал тебе об этом?

– Кого ты слушаешь, Денис?! – Группировщик задышал тяжело и часто.

Секунды уходили. Тик-так. Тик-так. Вот так так…

Денис и Юла смотрели на орга. На бледных скулах группировщика играли желваки. И этот человек опасается предательства со стороны Ирины?!

– Зачем? Заслан? – спросил Денис у микрофона.

– Требовались идеальные условия для «Мертвого рая», – ответили компьютерные динамики голосом Кожина. – Максимально агрессивная экспериментальная среда на полигоне. Нужен был человек, который поднимет, всколыхнет оргов. Который организует настоящий ночной террор на улицах вашего района. Терновский был самой подходящей кандидатурой.

– Вранье! – проскрежетал Волчий вожак.

А хоть бы даже и нет. Какая разница? Теперь-то!

– Все, хватит тянуть время. – Денис приласкал пальцем клавишу «Энд». – Прощайте, Павел Алексеевич.

Остальное – потом.

– И ты тоже прощай, Денис. Все прощайте.

Странно. Теперь голос посла был отчего-то спокоен. Слишком спокоен для человека, который умрет меньше чем через секунду.

Его руку перехватили из-за спины. Быстро, цепко. И больно. Жутко больно. Пальцами – как клещами, как ножницами по металлу перехватили. Рванули с клавиатуры, заломили за спину. Денис, вскрикнув, уткнулся носом в стол. Замер, обездвиженный, парализованный болью. Не в состоянии пошевелиться, он скорее слышал, чем видел, как от компьютера отлетели Юла и Николай. Вместе со стульями. Но ведь тот, сзади, уже держал одной рукой его, Дениса. Так что же, Юльку и Волчьего пахана тоже… одной рукой? Одной левой? Или правой?

Кто?! – пронеслось в мозгу. Ночка? Орг прав? Раздражающий импульс? Окситоцин? Мина замедленного действия? Сработала? Но откуда в Ирине столько силы? И каким образом она выбралась из своего гробообразного карцера? Денис скосил глаза. Нет, гроб, в котором лежала Ночка, по-прежнему заперт. Зато… зато соседний ящик – тот, из-под крышки которого торчала мертвая жилистая рука, в форменном рукаве с обшлагом – нараспашку. И пуст соседний ящик.

Краем глаза Денис заметил, как возятся на полу Юла и Николай. Оба – бледные-бледные. Юлька отползает. Орг вскидывает автомат и… И обреченно опускает оружие.

Денис решился. Превозмогая боль, повернул голову. Посмотреть. Увидеть. Кто его держит.

Держал человек. В форме федерала. Мертвый человек без маски. «Рабочий материал» в мундире. Не отпуская Дениса, выполняя чью-то команду, покойник протянул свободную руку к клавиатуре, неловко, неуклюже ткнул набитым мозолистым пальцем в клавиши.

Операторская работа явно не была его коньком. Но хозяин этого зомби очень старался. Да и вовсе не сложные требовались действия, чтобы закрыть на экране окошки изготовившихся к бою мертвых солдат. Тех, что ждали в засаде у Трассы операторских команд.