Пушка Ньютона - Грегори Киз

– Ты убил Джеймса, – сказал Бен. И сам удивился своему голосу.

– Он бы все равно умер. Все когда-нибудь умирают, – рассудительно ответил Брейсуэл. – Конечно, Джеймс мог бы прожить долгую жизнь и умереть естественной смертью, если бы у него не было такого непослушного брата.

– Я ненавижу тебя, – сквозь зубы процедил Бен. – Какое ты имеешь право, чтобы… чтобы…

– Чтобы что, Бен? Здесь дело не в праве, глупый мальчишка, а в силе. Я обладаю силой, чтобы делать то, что должно быть сделано. Только и всего.

– Но зачем ты преследуешь меня?

– Я предпочел бы не отвечать на вопрос, Бен, это пустая трата сил и времени. Если я начну объяснять тебе причину, придется еще раз пересказывать все, когда я возьму на прицел Джона.

– Джона? – чуть не задохнулся Бен. Он совершенно забыл, что и Джон впутан в этот кошмар.

– Ну конечно, – ответил Брейсуэл, самодовольно поигрывая крафтпистолем. Бен понял, что момент настал – упусти его, и тогда этот момент станет последним в его жизни. «Крылатый» фонарь был направлен в сторону Брейсуэла, оставалось только поднять его и выдвинуть защелку. Дрожь побежала по руке вверх, пальцы продолжало покалывать даже тогда, когда Бен отбросил свое оружие в сторону. Он зажмурился и рухнул на землю. Но и это не спасло, он все равно увидел, как белое пламя выгнулось дугой между крафтпистолем и его изобретением. Лошадь громко заржала.

Бен откатился назад и кубарем полетел вниз. Его несло сквозь заросли шиповника; у самого подножия утеса он так сильно ударился, что перехватило дыхание. Он попытался вдохнуть, понимая, что, вероятно, сломал себе ребро.

Но и оглушенный нестерпимой болью Бен злорадно торжествовал: «Проектор сработал!» Тогда, во сне, Брейсуэл целился в Бена из пистолета. Все правильно, это был крафтпистоль. Если бы Бен ошибся, все усилия были бы напрасны и он остался бы на этом утесе. Мертвый. Бен осторожно поднялся на ноги. Невероятно, но после краткого осмотра своего тела он понял, что все кости целы. Внезапно Бен почувствовал запах горелого мяса и волос.

Он посмотрел вверх и не поверил своим глазам – на фоне слабо освещенного неба вырисовался тонкий, шатающийся силуэт.

– Черт тебя дери, – явственно услышал Бен. Брейсуэл уцелел, хотя заряд, возвращенный проектором в крафтпистоль и взорвавшийся там, должен был убить его. Но Брейсуэл – живой – стоял на вершине утеса, длинное, острое лезвие его клинка, прорвав ножны, торчало наружу.

Даже во время приливов утес окружала каменистая гряда. И сейчас Бен несся по ней, как дикий зверь, спотыкаясь и падая. Его ладони были изранены, а колени разбиты в кровь. Раньше Бен боялся смерти, теперь же – того, что страшнее смерти, того, что он не мог определить словами. Но это ужасное нечто, сверкая глазами, преследовало его в окружении уже знакомых призраков.

Сбегающему по склону Бену казалось, что он движется быстрее Брейсуэла. Уже было видно, как в Чарльз-Ривер отражаются огни работающих на мысе Бартон медных мастерских. На полпути от мыса находился маленький причал, где несколько дней назад Бен оставил лодку мистера Даре, тут же рядом стоял и дом.

Наконец Бен добежал до лодки, она лежала на том же самом месте, где он ее оставил. На ощупь, проклиная тугой узел, Бен принялся развязывать веревку, она тотчас окрасилась кровью его израненных рук. Бен не видел, что происходило у него за спиной, но кожей чувствовал нависающую черноту. Он вздрогнул, представляя, как длинное лезвие входит в тело.

Узел наконец поддался, и, захлебываясь слезами, Бен начал толкать лодку к воде. Лодка упорно не двигалась с места. Он навалился на корму, ноги вязли в грязи, их приходилось с усилием вытаскивать.

Лодка чуть продвинулась, и Бен налег на нее с удвоенной силой. Лодка нехотя поползла вперед. Бен продолжал толкать ее, пока не оказался по пояс в воде и не почувствовал, что нос суденышка легко и свободно скользит по воде. Подняв брызги, он обеими руками ухватился за борт и перевалился в лодку.

– Кто это там? – донесся с берега крик. – Кто барахтается в моей лодке?

Бен обернулся на крик – в освещенном проеме дверей дома маячила черная фигура господина Даре. И тотчас Бен увидел бледные огоньки, сопровождающие Брейсуэла.

Слова застряли у него в горле. Времени на то, чтобы развернуть парус и отдаться на волю спасительного ветра, уже не оставалось. Бен схватил весло и принялся вставлять его в уключину. Неожиданно лодка дернулась: бледная рука ухватилась за корму, и в темноте засверкали ужасные глаза Брейсуэла. Плохо соображая, что делает, Бен схватил второе весло и ударил им по бледной руке. Затем поднял весло вверх и со всей силы обрушил его на голову Брейсуэла. Тот упал. Третий удар пришелся по воде. Бен потерял равновесие. От падения на дно лодки его удержала мачта. Задыхаясь, ловя ртом воздух, он кое-как вставил в уключину второе весло, сел и начал грести. Налегая на весла, Бен не спускал глаз с берега. Господин Даре продолжал что-то кричать, стоя в дверях, но вот черная тень поднялась из воды и закрыла его.

– Мистер Даре! Бегите! – хрипло крикнул Бен и еще сильнее заработал веслами. Он не бросил грести даже тогда, когда лодку подхватило течением и понесло. Начался отлив. Огни Бостона и отвратительные тени, которые отбрасывал город, уплывали вдаль.

19. Стать королевой

–  Королевой?! – вскричала Адриана. – Это полная чушь.

Креси улыбнулась.

– Не знаю, слышали ли вы что-нибудь о нашей сестре Креси, – сказала мадам де Кастри. – Она – наша тайна. Первый раз я встретилась с мадемуазель в тысяча семьсот шестом году, когда ей было всего восемь лет. В то время я была фрейлиной ее величества, – пояснила она, обращаясь к герцогине Орлеанской.

– Как раз тогда мы с вами познакомились, и я вступила в «Корай», – добавила герцогиня, с восхищением глядя на мадам де Кастри.

– Именно в тот год герцог, ваш супруг, как-то вечером и рассказал нам прелестную историю о маленькой девочке, которая умеет предсказывать будущее.

Герцогиня перебила ее.

– Моего супруга всегда обманывали всякого рода шарлатаны, – призналась она. – Его неуемный интерес к науке и одновременно к всевозможным потусторонним явлениям сделал его чрезмерно доверчивым. Тогда он познакомился с каким-то человеком из Вены, который уверял его, будто видит будущее, глядя в стакан с водой. – При этих словах герцогиня состроила презрительную гримаску. – В это время у герцога была интрижка с ла Сериу, этой маленькой куртизанкой, и они находились в ее доме. Предсказатель заявил, что ему нужна наивная девочка, для того чтобы посмотреть в стакан, – герцогиня сделала жест в сторону Креси. – Судьба в те дни была не слишком благосклонна к мадемуазель, и она находилась на попечении у той распутной женщины.

Мадам де Кастри продолжила рассказ герцогини:

– Герцог пожелал убедиться в талантах господина из Вены. Он попросил мадемуазель Креси посмотреть в стакан и описать находившиеся по соседству апартаменты мадам Нанкре. После того как Креси обрисовала их, туда отправили слугу, чтобы он проверил достоверность описания. Креси не допустила ни малейшей ошибки, она совершенно точно описала, какая в комнате мебель, как она расставлена, кто находится в комнате, словом, все. – Говоря это, мадам де Кастри потирала руки, словно они у нее болели. – Когда я узнала об этой истории, то сама решила проверить и убедиться в ее подлинности. Очень быстро я обнаружила, что господин из Вены – явный шарлатан, а вот наша дорогая Креси, которая здесь присутствует, – истинная жемчужина. Истекшие годы доказали, что ее талант безупречен. Девять лет назад, задолго до того дня, когда его величество обманули смерть с помощью персидского эликсира, Креси предсказала нам это событие.

В течение всего странного рассказа Адриана не сводила глаз с Креси, но молодая женщина никак не отреагировала на восхваление ее необычных способностей.

– Когда она выросла, – продолжала мадам де Кастри, – она вступила в наш Тайный орден.

Адриана, не спуская с Креси пристального взгляда, спросила:

– И вы предсказали мой брак с королем?

Креси кивнула:

– Да, мадемуазель. Я видела церемонию вашего бракосочетания. Видела, как вы с королем стоите перед архиепископом. Сомнений не остается.

– Сомнения остаются, – вспыхнула Адриана. – Я могу не принять предложения короля.

Мадам де Кастри пристально на нее посмотрела и сурово покачала головой:

– Вы должны принять предложение, мадемуазель де Моншеврой. Вы должны стать супругой короля.

– Но почему?

Заговорила герцогиня:

– Ментенон никогда не была одной из нас. Она даже не знала о нашем существовании. Но моя мать, допущенная на королевское ложе до Ментенон, принадлежала к «Кораю». Рядом с королем она была ушами и глазами «Корая», хотя король об этом и не догадывался. Теперь же у нас нет таких глаз и ушей.

– Все так просто объясняется? – удивилась Адриана. – Вам нужно только то, чтобы к королю был приставлен человек, который докладывал бы вам о каждом его телодвижении? В течение последних двух лет «Корай» никаким образом не давал о себе знать. И вот теперь вы похищаете меня, но только для того, чтобы сообщить, что я должна своими собственными руками разбить свою жизнь, отказаться от всего, что мне дорого, и все ради того, чтобы у вас был свой человек рядом с троном?!