Ожидание Двойной Кошки - Иван Афанасьев

Наконец я достиг Летнего Зала, стены которого украшали искусные барельефы, изображающие военные сцены. Именно здесь и должно было состояться главное торжество, посвященное массовому сбору яблок — что-то типа нашего яблочного Спаса. В зал постепенно начали стекаться придворные, навскидку — около полутора сотен человек, поодиночке и парами. Мужчины в черном и зеленом, а дамы — всех расцветок и фасонов. Я проверил присутствующих магическим зрением: среди них оказалось с десяток мастеров заклятий, парочка гроссведунов (судя по ауре) и даже один патентованный колдун, правда, настолько ветхий, что на месте герцога я срочно подыскал бы ему замену. В углу зала музыканты настраивали свои инструменты.

Вскоре без всякой помпезности из какого-то бокового коридора в зал вошел Великий Герцог под руку с нарядной черноволосой дамой и с девушкой лет восемнадцати. Ею и оказалась та самая Белуанта, ради которой в Транку прибыли сваты из Смалена.

А поначалу я даже помотал головой, отгоняя видение. Племянница герцога походила на известную мне Кайтар, словно сестра-близняшка. Конечно, была она не в пример лучше одета, ухожена, и держалась весьма свободно и уверенно. А впрочем, ничего особенного: девчонка, как девчонка. И аура у неё самая обыкновенная.

Между тем оркестр заиграл что-то томительно-сладкое, и герцог с герцогиней вступили в круг. Я не разбираюсь в танцах, и не могу сказать, на что это было похоже. Во всяком случае, не на вальс. Когда сановная пара завершила свой танец, отовсюду послышались аплодисменты, гости оживились и задвигались.

— Яблочный Осенний Бал объявляю открытым! — звучно произнес Великий Герцог, вызвал очередной шквал рукоплесканий.

Появились слуги с подносами, уставленными винами и закусками; каждый мог взять, что ему по вкусу (правда, я ожидал большего разнообразия закусок). Снова зазвучала музыка, и вот уже танцующие заполнили собой весь зал, оттесняя таких наблюдателей, как я, к самой стене. Герцог исчез с моих глаз незаметно, и я понапрасну искал его среди танцующих. Одна мелодия сменяла другую, и вскоре мне всё это празднество порядком наскучило. Я уже стал прикидывать, как бы мне попристойней ретироваться, как вдруг ко мне приблизился некий придворный, в котором я безошибочно узнал гроссведуна. Он сделал мне знак глазами и юркнул в боковой проход. Я последовал за ним.

— Вас желает видеть Его Высочество, — сообщил мне провожатый, когда звуки музыки потерялись в переходах.

Я не стал ничего спрашивать. Тем более, что через минуту мы оказались у двери, на которой я разглядел тонкий узор охранного заклятия. Мой провожатый деликатно постучал, и, не дожидаясь ответа, отворил дверь.

Его Высочество восседал за письменным столом с гусиным пером в руке.

— Посторожи, — приказал он своему гроссведуну.

Я остался стоять. Герцог, как и во время кулачных боев, пристально разглядывал меня, словно пытался прочитать книгу на незнакомом ему языке.

— Ты догадываешься, смаленский дворянин Юркай, зачем я хотел тебя видеть, причем, тайно?

— Вероятно, это связано с целью ханского посольства, — предположил я.

— И это тоже, — согласился герцог, — но есть куда более веские причины. О них я скажу чуть позже, когда выслушаю тебя. Ну, а начнем, пожалуй со сватовства. Здесь мы — союзники. Признаться, мне очень выгоден прочный мир с Смаленом. Ты знаешь, наверное, что между мной и королем есть некоторые трения, и каждый из нас пытается разыграть смаленскую карту. Теперь у меня, в Транке, объявился мастер Хоробка. Это неспроста, что-то они задумали нехорошее, а что, я не знаю. Выслать его я не имею права, если не хочу пойти на прямой конфликт с королем. А это чревато гражданской войной. На моей стороне сила военная, на его — колдовская. Ты, наверное, успел оценить моих гроссведунов. Конечно, многие сейчас на границе, но они не сильнее присутствующих на балу.

Пока не я понимал, куда клонит Великий Герцог. Он словно разговаривал сам с собой, и его непредсказуемая мысль следовала случайным ассоциациям.

— Мне сообщили о твоем столкновении с ханским патентованным колдуном, из которой ты вышел победителем. Кому из гроссведенов герцогства это по плечу? То-то, — герцог одобрительно кивнул в ответ на мою смущенную улыбку. — Скажу короче: я желаю, чтобы ты занял приличествующее тебе место среди моих гроссведунов. Не обязательно прямо сегодня, сейчас я хочу лишь услышать от тебя определенный ответ. Либо ты отказываешься однозначно, либо в принципе ты согласен. О деталях поговорим потом.

Ого! — подумал я, — Карьера моя просто головокружительна. Если так пойдет дальше, через год, пожалуй, стану принцем, а то и королем. Однако, разведка у герцога поставлена основательно.

— Но у меня обязательства перед ханом, — осторожно напомнил я.

— И ты их выполнишь. Разве хан принуждал тебя к дальнейшей службе? Напротив, приняв во внимание твои отношения с патентованным колдуном, он будет только рад, если ты покинешь Ка-Смален. Но, ответь: ты согласен с моим предложением?

— Принципиально — да.

Герцог облегченно откинулся на спинку стула и улыбнулся

— Мне пора возвращаться с гостям, иначе пойдут пересуды. Жду тебя завтра к обеду, слуги будут предупреждены.

Мне хотелось спросить, на какой день назначена процедура сватовства и где она будет происходить, но герцог уже выходил из кабинета.

Перед сном я еще раз встретился с бароном Шурром. Содержание своей беседы с Великим Герцогом я ему, естественно, не раскрыл. Зато сам задал вопрос, который собирался адресовать герцогу. Шурр пояснил, что по знатности делегации — не особой, прямо надо сказать — им придется ожидать еще несколько дней. Если бы приехал сам хан, или любой из его братьев, встреча состоялась бы немедленно.

— Кстати, ты видел Белуанту? — спросил я.

— Конечно, видел. А почему ты спрашиваешь?

Действительно, с чего это бы мне интересоваться? Как бы иначе хан послал его с таким поручением? Племянницу герцога барон Шурр видел, а вот Кайтар, наверняка, — никогда. Понемногу во мне стало укрепляться подозрение.

На следующий день мне достаточно простым способом удалось избавиться от общества Офедра. Они с мастером Хоробкой явились ко мне поутру, пьяные и веселые. Мастер Хоробка, едва ворочая языком, предложил отпраздновать освобождение из герцогских подземелий. Пьян он был настолько основательно, что после первого же бокала свалился под стол и заснул. А Офедр требовал продолжения банкета. Я напоил его до положения риз, что потребовало некоторого времени. Крепких спиртных напитков на Середе не знали, и гвид выдул не менее пяти литров разных вин и местного сидра, внешне не пьянея. Спасло меня то, что он пил все подряд, тогда как я ограничился одним видом вина. Можно было бы просто отдать ему мысленный приказ заснуть, что я и сделал, но на пьяного Офедра такой приказ не подействовал. Что тому виной — свойства ли местных вин или другая причина, не знаю.