МКАД - Дмитрий Силлов

— Ты… что делаешь?

Никита с недоумением перевел взгляд со своей искалеченной руки на кио. Но Настя на его вопрос не обратила ни малейшего внимания.

— Быстрее снимайте с него кольчугу, накладывайте жгут! — скомандовала она. — Если повезет, парень потеряет только руку до локтя!

Тимоха открыл было рот, чтобы что-то сказать, но Данила уже действовал. Несколько быстрых движений — и броня Никиты, сплетенная из множества стальных колец, уже валяется на полу, а Данила фиксирует на руке раненого нехитрое приспособление из кожаного ремешка и деревянной палочки, которое имеется у любого кремлевского бойца. Четыре оборота палочки, засунутой под ремень, — и шрам на лице Никиты, наконец, слегка дернулся от боли. Если не задеты крупные нервные центры, информация о ранении холодным оружием всегда доходит до мозга с опозданием…

— Что-то меня слегка повело, братцы, — улыбнулся слегка побледневший Никита. — Присяду-ка я, пожалуй.

— Присядь. А лучше приляг, — сказала кио. — Дай-ка я гляну в твои глаза, воин. А ты, Данила, пока зашей и перевяжи ему руку. Зараженная кровь уже стекла. Может, и руку отнимать не придется…

Фыф, пока еще на автомате державший под контролем сознание всех присутствующих, с удивлением отметил, что Настя сама не верит тому, что говорит. Что это? Осознанная ложь во спасение или же что-то другое? Но что? Может, она тоже меняется, но в какую сторону?..

Голова Никиты безвольно лежала на коленях кио, глаза закрыты, даже в полумраке видно, как резко выделился шрам на побелевшем лице. И лысому ежу понятно, что силы внезапно оставили дружинника. Хотя кого они не оставят после эдакой кровопотери?

Данила сноровисто проверил, целы ли кости рассеченной кисти, достал портативную аптечку и быстрыми, отработанными движениями заштопал рану. После чего перевязал руку дружинника, снял жгут и вопросительно взглянул на Настю. Тимоха с Орясой пока помалкивали, стоя в сторонке, но и в их глазах читался немой вопрос.

— Хорошо, — кивнула кио. — Я расскажу. Профессор Кулагин, помимо работ над усовершенствованием своих киборгов, занимался также изучением других оборонных биоконструкций, созданных незадолго до Последней войны. И поскольку все кио подключены к общей информационной базе, я знаю несколько больше, чем вы.

Так вот. Перед вами действительно очень крупный экземпляр самки, а вернее, матки потолочника. В естественной среде она и быстрее мужских особей, и вооружена получше. Только она не вынашивает потомство. Самка либо питается враждебными биологическими формами, либо заражает их особым секретом, который превращает человекообразных в потолочников. Вот и все размножение. Зараженные мужские особи становятся ее «тенями», охранниками и добытчиками пищи. А женские превращаются в таких же самок, как и она сама. Правда, Кулагин выяснил, что в определенный момент разросшаяся популяция потолочников может начать процесс самоуничтожения: самки начнут воевать друг с другом. Сначала они бросают в битву свои «тени» и, если победа не достигнута, подключаются к разборке сами. Возможно, данный механизм был специально заложен создателями этой машины смерти. Сбросили несколько самок потолочника, скажем, в метро — и сиди себе, кури, жди результатов зачистки, после которой эти твари просто поубивают друг друга.

Похоже, наша подруга подрастеряла где-то свои «тени» и очень обрадовалась, что человекообразные пришли прямо в ее логово. Возможно, кто-то ее преследует. Потому она и не усыпила нас Шепотом Призраков, а поспешила побыстрее насытиться и обзавестись новым отрядом «теней».

— Шепотом Призраков усыпляет, визгом парализует, «тенями» дерется, плюс у самой костяные мечи и ядовитые щупальца, — пробормотал Фыф. — И кто ж тебя, моя прелесть, такую выдумал?

— Не хотел бы я встретиться с тем, кто загнал ее сюда, — задумчиво проговорил Данила. — А фенакодусов-то мы снаружи оставили…

— Может, им убежать удалось? — немного жалобно проговорил Тимоха. — Мой Артакс, даже если и ускакал со страху, точно вернется…

— Тихо! — внезапно довольно резко скомандовал Данила. — Смотри!

Никита, голова которого все это время лежала на коленях Насти, пошевелился и открыл глаза. Только это уже не были глаза человека. На Данилу жутко и равнодушно смотрели абсолютно черные глазные яблоки… которые медленно, но неотвратимо увеличивались в размерах. Послышался легкий треск… То ли это в процессе трансформации ломались кости глазниц раненого под ужасающим давлением изнутри, то ли это был треск разрываемого бинта на руке Никиты, из-под которого уже показался кончик щупальца с пока еще небольшим мечевидным коготком на конце.

— Настя! — заорал Фыф, бросаясь к девушке. Но та продолжала спокойно сидеть на месте, поддерживая руками голову раненого…

Уже не дружинник Никита, а нечто другое, страшное, чуждое человеческому пониманию попыталось приподняться с пола… и вдруг его голова слегка дернулась. Один черный глаз лопнул изнутри. Второй же, словно в недоумении, застыл в глазнице, полуразрушенной мутацией. Небольшое щупальце, почти на локоть успевшее вылезти из-под бинта, забилось, царапая когтем плитку пола и разбрызгивая во все стороны капли, слегка зеленоватые в призрачном свете серой плесени.

Дружинники невольно сделали шаг вперед, их руки автоматически легли на рукояти мечей.

Но клинки так и не покинули ножен.

— Он мертв, — сказала Настя, аккуратно кладя на пол голову того, кто всего десять минут назад был Никитой. — Я надеялась, что яд не достанет до мозга. Выходит, надеялась напрасно. Лишь один кио из двадцати выживает после инициации маткой потолочника. По людям у меня статистики нет, но думаю, что шансов у вас еще меньше…

Она поднялась на ноги. Из ее ладони торчал штык, с которого на пол тягуче упала черная капля. Настя достала из кармана комбеза тряпочку и тщательно обтерла узкий клинок, после чего тот сам собой втянулся обратно в руку девушки.

Тимоха ошарашенно смотрел на кио, словно не мог поверить в увиденное только что.

— Как же так? — прошептал он. — Она нашего Никитку… своим штыком в затылок…

— Успокойся, воин, — неожиданно сурово прервал его Данила. — Это был уже не наш Никита. И я очень надеюсь, что если вдруг со мной произойдет нечто подобное, то ты сделаешь для меня то же самое, что сейчас сделала Настя для Никиты.

«А Данила-то вырос, — неожиданно для себя подумал Фыф. — Меньше чем за месяц из довольно несовершенной машины для убийства превратился в настоящего командира, вполне способного управлять такими машинами. Вон Тимоха после его слов мигом собрался, пришел в себя. И ведь реально, случись такое с любым из нас, теперь воткнет меч в затылок не задумываясь…»