Уходящая натура - Фридрих Незнанский

— Что вы! Говорить с господином Дубовиком на любые темы чрезвычайно интересно. К сожалению, я ограничен во времени. Мероприятие в Ганноверской мэрии вынуждает меня покинуть вашу приятную компанию. Но вас, Борис Сергеевич, я буду счастлив увидеть вновь на завтрашней неформальной вечеринке в «русском доме», которую российская сторона организует для участников выставки: начало в семнадцать. Вход свободный. Одежда свободная. Приходите со своей дамой, — посол улыбнулся и поклонился Изабелле, — со всеми друзьями. Меня попросили открыть вечер, и буду рад, если вы придете.

— Ты полагаешь, что миф о нарисованных фасадах возник на пустом месте?

Разговор продолжился и на неформальном мероприятии, где после недолгой беседы Дубовика с послом Данила с Валерием вновь постарались быть рядом с академиком. Дубовик, взяв с подноса бокал с шампанским, приподнял его, кивнув в сторону Изабеллы, державшей свой, и пригубил.

— Я полагаю, что дыма без огня не бывает. Но чаще всего дыма напущено столько, что уже и не разглядеть, что сгорела лишь спичка. Думаю, в то время, бросив все силы на реальное строительство флота и городов, у России просто не оставалось возможности привести в порядок покосившиеся хибары самих строителей. Вот князь Таврический и «постарался». Некоторые наиболее одиозные строения он загородил-таки холстиной. Сейчас любая строительная компания, ведя, допустим, реставрацию, ставит аналогичный щит, чтобы не портить вид исторической застройки. И никому это не кажется «обманом».

— Опять выгородил Россию, славянофил, — пошутил Валерий.

— Нет, я не восхваляю лучину и курную избу, — не согласился Борис Сергеевич. — Я не славянофил, а обычный патриот, старающийся, вне зависимости от политической конъюнктуры, знать историю своих предков и гордиться их немалыми свершениями.

И опять взглянул на Вовк. Рыжая женщина была на приеме одной из самых заметных дам. Элегантное вечернее платье. Минимум бирюлек. Небольшой старинный крестик на шее и ажурный платиновый браслет. Однако мужчины все, как один, обращали на нее внимание. И академику это нравилось. Изабелла подняла большой палец и улыбнулась. Так, мол, его. Одобрение подвигло академика на еще один аргумент.

— К слову сказать, на любимом вами Западе тоже не спешат всякому встречному-поперечному демонстрировать язвы своего общества. Любой туристический маршрут тщательно выверен. И является, по сути дела, не чем иным, как аналогом «потемкинской деревни». В том смысле, что провозят только по «красивому» пути. Пряча за «вылизанными» замками и дворцами, обычную — не такую уж и замечательную — жизнь.

— Ладно, Борис Сргеевич, уел. Сдаемся, — улыбнулся старший из братьев. — Спорить все равно невозможно — эрудицией задавишь. Но тут речь о туризме зашла, а у меня как раз появилось интересное предложение. Который раз в Германии, Борис Сергеич?

— Не считал. С десяток раз всяко был.

— А что кроме конференц-залов, ресторанов да гостиниц видел?

— Ну пару раз нам и экскурсии организовывали. В Берлине возили часто. Замки Баварии показывали…

— Понятно. Так вот, появилась возможность небольшой группой проехать по настоящей Германии. Кёльн, Дюссельдорф, Франкфурт, Мюнхен. Древние города. Живая история…

— Кёльнский собор, дворец Брюль, экскурсия по Рейну, поездка по «Романтической дороге». А для «Октоберфеста», похоже, рановато. Если вы мне предлагаете примерно это, то я предпочту оглядеть напоследок Саксонию с Новой ратуши — и смотаться в Петербург на денек-другой.

— Программа насыщенная. Четыре города за четыре дня. Причем это именно тот счастливый случай, когда, наряду со стандартными достопримечательностями, нам обещают показать и то, что не открывают обычно туристам. Просто здесь, в Ганновере, есть фирма, которую содержит бывший наш соотечественник. Я на него уж года три как вышел и два раза уже пользовался его услугами. В полном восторге. Никакой заорганизованности. Свой микроавтобус. Забронированные отели во всех городах следования. Заказанные экскурсоводы по туристическим маршрутам и неформальные экскурсии, которые проводит сам владелец фирмы.

— А стоимость? Дело в том, что мой бюджет ограничен расходами на выставку. Я не рассчитывал на путешествие.

— Затраты минимальны. Есть такой Вольдемар. Жил в Ленинграде раньше, но уже больше десяти лет, как перебрался в Германию. Семак его фамилия, Володей зовут, Вольдемаром. По имени и его компания называется: «Вольдемар-тур». Во-первых, он имеет чуть ли не половинные скидки в отелях, поскольку давно ведет туристический бизнес и является их постоянным клиентом. Во-вторых, он не заряжает цен соотечественникам. И «свободная» поездка по стране обойдется нам дешевле автобусной экскурсии с каким-нибудь московским тур-оператором. Кроме того, свою долю от суммарной цены поездки ты можешь вернуть и в Москве. А здесь мы пока заплатим.

— Это ты у Чепурного столько заработал? — не удержался от ехидства Дубовик.

Данила пропустил эти слова мимо ушей.

— Заманчиво, — размышлял академик, покачивая из стороны в сторону большой головой. — А Беллочка едет?

— Да. Мы давно договорились сорваться сразу же после выставки. — Белка улыбнулась и кокетливо скосила глаза к кончику длинного носа.

— Когда планируется мероприятие?

— Ну, закрытие выставки шестнадцатого. И наутро можно стартовать. А уже числа двадцать первого или двадцать второго будем в Москве.

Дубовик пристально посмотрел на девушку. Мгновение подумал.

— Решено. Я завтра позвоню в Москву и скажу, что задержусь дня на три-четыре.

Изабелла подпрыгнула, хлопая в ладоши.

Гости «русского дома» обернулись, но смутить ее взглядами было непросто.

— Борис Сергеевич, тебе не надоели эти постные морды?

Дубовик улыбнулся. Ему нравилась в этой женщине способность быть одновременно и светской львицей, и маленькой разбойницей.

— Предлагаешь сбежать?

— Да. И отметить вдвоем прекрасное сегодняшнее выступление.

— Вообще-то я планировал вечером с Юрой Лукшей тезисы его завтрашнего доклада на круглом столе по системотехнике обсудить. Но если мы уйдем сейчас, то, может быть, и успею еще. — Дубовик размышлял еще секунду. — Да и хрен с ним, в конце-то концов. Не мальчик. Сам разберется.

Изабелла помахала ручкой Валере и Даниле:

— Бай-бай, мальчики…

2

Аркаша нервничал, хотя, казалось бы, дела шли все лучше и лучше. Оборот фирмы за последние полгода вырос почти вдвое за счет международных перевозок. На днях должны были завершиться переговоры еще с одной грузовой компанией. Аркаша планировал сделать им предложение, от которого отказаться будет трудно. И эти клиенты тоже пополнят кассу «Территорий России».

Компания перебралась в новый офис, сменила мебель, обновила оргтехнику. Перекрест озаботился охраной, пригласив в штат опытных бойцов, прошедших огонь и воду, в основном бывших спецназовцев, побывавших в горячих точках.

Но с каждым днем на душе становилось все поганее. Уже примерно с неделю доброжелатель из «Космоса» намекнул ему, что Стас Глущенко обратился в какую-то детективную контору, чтобы изобличить удачливого конкурента в краже конфиденциальных информационных материалов. И более того, представители этой конторы опросили всех сотрудников и установили наблюдение за рыжей девицей — новым администратором баз данных в фирме Стаса. Поначалу Аркадий обеспокоился не очень. Всю операцию они проворачивали через Данилу Гончара. Изабелла имела дело только с ним и не могла вывести сыщиков на Перекреста. Но Аркаша поначалу не учел, что совсем недавно заезжал в «Логику» побеседовать с братьями по поводу возможных перспектив — и его могли засечь. А потом ему пришла в голову и другая простая мысль: уж если Глущенко пошел к сыщикам, наверное, он прознал про то, что его клиенты перебегают к конкретному человеку. Ну и не мог на этого человека, то есть на Аркашу Перекреста, не стукануть.

Что же? Как только он это понял, сразу же обнаружил слежку. Два каких-то обшарпанных типа средних лет на высокозадой «зубиле» с тонированными стеклами уже раза четыре сопровождали его в поездках от дома до офиса и назад. И это Аркаше совсем не понравилось. Будучи человеком весьма деятельным, он заглянул в Интернет и поглядел в Уголовном кодексе, что ему могут предъявить. Выяснилось, что при желании прокурора или судьи его могут подвести и под банальную кражу — статья 156, и под хищение предметов, имеющих особую ценность по статье 164. А могут и еще чего-нибудь за уши притянуть. А садиться во второй раз Перекрест не хотел.

После шести месяцев пребывания в следственном изоляторе — совсем молодым человеком, лет пятнадцать назад, когда бизнес еще считался преступлением, — он, хлебнув всех прелестей камеры, дал себе слово: что угодно, только не в тюрьму. Лучше умереть. Но умирать не хотелось.