Средневековая история. Граф и его графиня - Галина Гончарова

– Матушка.

Джес выполнил весь придворный ритуал раскланиваний, не заметив в глазах Алисии особой теплоты.

– Я рада, что ты жив. Как прошла поездка?

– Если бы не вирмане – плыть бы мне сейчас сверху вниз. Да и Рику тоже, – честно признался Джес. – Кто ж знал, что Шальзе…

– Никто не знал. И Амалия тоже. Это был серьезный заговор, который ставил целью уничтожить всех, связанных со мной и посадить на престол Тайреса.

– Графа?!

– Не просто графа. У него есть родство с королевской семьей. А еще он тесно связан с Авестером, – заметил Эдоард, сдавая Джесу одного из самых знатных «заговорившихся».

– Но этого же мало!

– Если бы никого другого не осталось – сам понимаешь.

Джес понимал.

– И что теперь с ним?

– Посмотрим. Они начали с Ивельенов. Потом были на очереди ты и Рик. А потом – я. Меня можно было заставить подписать отречение, ну и женить негодяя на одной из девочек.

Джес сжал кулаки.

– Дядя… а почему начали с Амалии?

– Потому что у Ивельенов больше прав на престол, чем у каких-то Тайресов. Сам понимаешь. А еще потому, что ты – друг Рика, а Амалия твоя сестра. Начнись вся эта свистопляска – Питер бы поднял восстание. Поэтому заранее устранили самых сильных. Например, Ивельенов. Лемарглов…

Насчет Лемарглов Эдоард врал. Им несчастный случай устроила уже его служба. А именно – запалила дом с восьми концов, проследив, чтобы никто не выбрался. Официальная причина – пожар от неосторожности. А нечего вот в заговоры лезть…

– Твари…

– Именно. Кстати, и меня могли отравить. Скажи спасибо своей супруге…

– КАК!?

– Тахир Джиаман дин Дашшар. Тебе это о чем-то говорит?

– Докторус из Ханганата…

– Абсолютно верно. Когда я заболел, твоя супруга притащила его во дворец, дневала у меня и ночевала, сама горшок выносила…

Судя по глазам Джеса – Иртоны состояли в родстве не только с королями, но и с ракообразными.

– Да-да, не удивляйся. Лилиан вовсе не такая, какой ты ее описывал. И я искренне удивлен, что ты в ней не разобрался. Вот и твоя мать может подтвердить…

Алисия чуть улыбнулась.

– Лилиан – женщина, которую я с радостью зову своей невесткой.

Джес подумал, что это не самая лучшая характеристика. Но…

– Она умна, красива, обожает Миранду – тебе мало?

Много. И даже слишком.

– Какие у тебя намерения в отношении жены? – это уже Его величество. Смотрит внимательно. И вот тут надо поберечься.

Джес развел руками.

– Сейчас и сам не знаю. Вот честно – сначала хотелось голову ей оторвать. Потом – запереть в Иртоне. Потом – сначала поговорить, а следом все перечисленное. Сейчас мне сначала хочется поговорить, а потом уж решать.

– Слышу речь не мальчика, но мужа.{9} И о чем говорить собираетесь?

Джес чуть воспрянул духом.

– Первым делом расспрошу, как она жила без меня. Похвалю за Миранду. Подарю подарки… я тут такое нашел…

– Что же такого ты нашел? – не удержалась Алисия. – Простите, Ваше величество.

– Нет-нет, графиня. Кто еще и может посоветовать подарок для женщины, как не другая женщина.

– К счастью, наши вещи удалось снять с корабля, – признался Джес. – Да, полагаю, вирмане прихватили многое с кораблей Шальзе…

– И не жалко. За ваши жизни я бы и больше отдал, – отмахнулся Эдоард. – Итак?

– Набор столовых приборов. Поскольку Лилиан любит поесть, ну я и решил, – принялся отчитываться Джес.

Уголки губ Алисии чуть дернулись.

– Столовых приборов? Как интересно… это сделано в Ивернее или Уэльстере?

– Нет, это мастер Лейтц, – Джес пожал плечами. – Вроде бы как даже ативернский.

Эдоард кивнул.

– И это все?

– Нет, конечно. Еще я купил ей серьги с янтарем. Работы того же мастера. У них весьма интересная застежка…

– Очень хорошо, – глаза Эдоарда подозрительно блеснули, но Джес не принял это на свой счет.

– И потом, уже при отъезде из Ивернеи, я купил кое-что еще… Зеркало!

– Зеркало? – повторила Алисия.

– Да. Стеклянное. Оно, правда, не слишком большое, всего с ладонь, но в нем все так видно! В металлическом так себя никогда не увидишь! И оправа роскошная! Лилиан обязательно понравится.

– Безусловно, – голос Алисии чуть дрогнул. – А чье производство?

– Не знаю. – Поскольку покупалось все наспех, Джес просто не успел этого узнать. – Но там есть клеймо. Красный крест.

Алисия вцепилась в веер так, что игрушка чуть не хрустнула. Но и Эдоарду было не лучше.

– Столовые приборы, серьги, зеркало…

– И кружевная накидка, – добил Джес. – Это я, правда, купил уже в Альтвере, точнее перекупил, но женщинам нравится…

– Безусловно, – согласилась Алисия. – В-ваше величество?

Эдоард покачал головой.

– Джес, ты неподражаем. Значит, новинки, все самое модное и дорогое, да?

Граф только ресницами хлопнул. И что такого? Да, модное, да, дорогое, сколько одна накидка стоит – думать страшно!

– А что…

– А то, племянничек – ядом в голосе короля можно было полдвора перетравить, что мастер Лейтц работает на твою супругу. И все, что он делает – все по ее эскизам и предложениям. Кроме кружева. Его плетут несколько кружевниц на службе у графини Иртон.

– И зеркала, – почти всхлипнула Алисия. – Их тоже Лилиан смогла сделать.

Удар по голове?

Вот его Джес и ощутил в полной мере.

– Н-но…

– Да, сынок. Твоя супруга, – Алисия уже более-менее взяла себя в руки. – И она передает все эти секреты государству.

– Не безвозмездно. Но по сравнению с предполагаемой выгодой – это медяки, – усмехнулся Эдоард. – Кстати о медяках. Где ее девичья доля?

– Э… – искренне растерялся Джес. – Я ей посылал деньги в Иртон. Тратить их там, конечно, некуда, но все ж… можете проверить!

– А управляющий воровал. Теперь понятно, откуда у него такие суммы. Ладно. В этом ты не виноват. Идем дальше. У Лилиан к тебе особых претензий нету. Ее опаивали, ей было плохо… не разобрался? А кто б тут разобрался, когда докторус врет в глаза…

– Нашли, кто его нанял?

– Ты думаешь, покушались только на Амалию? – горло у Эдоарда перехватило. Говорить о дочери до сих пор было больно. – Все те же, все там же… кстати – твои знакомые Йерби.

– Твари!

– Сам виноват. Надо бы тщательнее приглядываться к тем, кого на работу берешь. А ты – с глаз долой, из сердца вон. Джес, ты с Августом работал?

– Есть такое…

– Вот и посмотри на него. Умница, профессионал…

– Разве что слишком со своими мастеровыми носится.

– А ты привыкай. Лилиан – такая же. Если кто ее людей тронет – стеной встает.