Врагу не пожелаешь - Надежда Швец
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Надежда вырваться из этого места потухла внутри, оставляя после себя горькое послевкусие и глухую злость.
Боги, страшно представить, что он еще придумает для того, чтобы держать меня в клетке!
— Это не отменяет того, — расстроенно выдохнула я, — что обследования необходимы. Это ведь не шутки!
Лютов ласково потрепал меня по волосам и нежно коснулся губами лба.
— Не волнуйся, — говорил он таким тоном, будто объяснял элементарные вещи идиотке. — Ты не останешься одна. Майя — повитуха. Только представь, какие таланты сокрыты в этой женщине! Ее руки поистине творят чудеса — начиная от обалденной стряпни и доходя до того, что именно они помогают появляться на свет детям Зверя.
Он говорил это столь воодушевленно, что мне казалось — я умерла и попала в свой самый страшный сон. Муж, полностью поехавший мозгами, роды в диком лесу с помощью повитухи. Повитухи! Боги, и это в двадцать первом веке! Люди в космос летают, а я должна рожать по средневековым традициям!
— Майя, — медленно произнесла я, стараясь сохранять самообладание и достучаться до психа, — безумно мила. И ее выпечка, разумеется, отдельный вид искусства. Но я не думаю, что доверять ей жизнь нашего ребенка — хорошая идея. Все-таки, она уже в преклонном возрасте и может допустить ошибку.
Лютов лишь легкомысленно отмахнулся от моих слов и заверил:
— Майя стара столько, сколько я ее помню. Но она очень сильная и пребывает в трезвом разуме. Эта женщина приняла меня на свет, поэтому оснований не доверять ей я не вижу.
Нервно сглотнув, я промолчала. Вскрывшиеся обстоятельства появления на свет Свята стали неприятным открытием. А вдруг эта старуха уронила его головой вниз? Вдруг он именно из-за нее такой?
Боги, да я ни за что не позволю ей притронуться к моему ребенку!
— Как мило, — немеющими губами прошептала. — Похоже, что ты очень любишь Майю.
Свят оскалился, сверкнув безумным отблеском в глазах.
— Конечно. Майя была с нами все детство. Она — наша нянька.
Ох, дерьмо. Кажется, что супруг решил окончательно забить крышку моего гроба, каждым своим словом неумолимо вгоняя в панику.
— Ммм, — протянула, — дай угадаю: работать в доме ты ее позвал еще и для того, чтобы в будущем не искать новую няньку?
Этот мудак просиял, радостно улыбнулся, будто поражаясь тому, что мы мыслим одинаково.
Вот только я совершенно не разделяла его восторга.
Дальше шли молча, неуравновешенный изредка бросал на меня смешливые взгляды, а иногда и вовсе указывал в какую-нибудь точку леса, начиная рассказывать какое-нибудь воспоминание из детства, связанное с этим местом. В другой ситуации это могло бы даже умилить меня, но не сейчас. Не после произошедшего разговора.
К озеру мы вышли внезапно, когда я уже отчаялась и начала подозревать, что Свят его просто выдумал.
Кромка леса резко оборвалась, пропуская нас к кристально-чистой водной глади, от которой веяло прохладой. Деревья столь тесно обступали водоем, что создавали собой живой навес, перекрывающий солнечные лучи так, что в окружающем пространстве царила свежесть и легкость, которой не было в остальном лесу из-за удушающей жары.
Я оцепенела, пораженная необычной красотой столь странного места, огляделась.
— Нравится? — довольно оскалился Лютов. — Идем, окунемся.
Свят потянул меня за руку к воде, но я тут же отпрянула, пугливо прижалась к ближайшему дереву, пронзая его злобным взглядом.
— Интересно, — плавно протянул Свят, — какую же хрень ты надумала в этот раз? Я вел тебя сюда, чтобы утопить? Или повешу на дереве, чтобы красиво раскачивалась над озером? Ну, Лис, давай. Скажи, блядь, что теперь?
Растянув губы в надменной улыбке, я холодно отчеканила:
— Нет, я об этом даже не думала. Зачем топить меня сейчас? Ты придумал более изощренный способ убить меня.
Лютов иронически приподнял брови.
— Да? Какой же?
— Полностью лишить меня цивилизации. Хочешь, чтобы я рожала в поле с помощью старухи! Это ли не убийство?
Свят замер, пронзив меня немигающим взглядом. Его окаменевшее лицо ничего не выражало, но наводило на мысль, что вот-вот последует очередная вспышка гнева. Конечно, я ведь посмела поставить под сомнение его решение!
Но он в очередной раз удивил меня, когда нагло и громко заржал.
— Совсем сдурела?
Стремительно приблизившись, психопат прижал мое лицо к своей все еще вибрирующей от смеха груди и чмокнул в затылок.
Последовавший шепот заставил меня замереть, прекратить вырываться и отталкивать его:
— Ты просто очень смешно удивлялась, а потом злилась. Я не сдержался, сладкая. Совсем меня за монстра принимаешь… Будет, блядь, тебе и клиника, и высококвалифицированные врачи. Хочешь жить в городе — будет тебе город. Но только после того, как я буду уверен, что ты не станешь бросаться под машины и сбегать через окна. А пока… ты меня пиздец как подвела. Поэтому посидишь здесь, подышишь свежим воздухом, угомонишься… Ахренеть, каким же придурком ты меня считаешь, что повелась…
Я резко ударила его кулаком в грудь, встала на дыбы.
— Смешно? По-твоему, это смешно? — взревела разъяренной тигрицей, а когда получила утвердительный кивок и широкую улыбку, разозлилась еще больше. — У тебя самый тупой юмор из всех людей, которых я знаю!
— А я и не человек, — равнодушно пожал плечами этот ирод, изворачиваясь от моих ударов.
Издав совсем звериный рык, я повалила его наземь, принялась кусать и царапаться, надеясь причинить хоть немного боли.
Лютов лишь продолжал ржать, что-то говорил про то, что щекотно, чем вводил меня в еще большую ярость.
Когда ему все-таки надоело это представление, Свят извернулся, рывком поднялся на ноги и протянул ко мне руку.
— Идем купаться, Лис.
Я рефлекторно дернулась назад, недовольно буркнула:
— Сам иди. Я не хочу.
— Хочешь, — отмахнулся он и, резко подняв меня с земли, закинул к себе на плечо, неспешно направился к воде.
Я вновь задергалась, сокрушая ударами его спину, но этому чудовище было все равно.
— Отпусти! Ну же! Сказала же, что не хочу. Свят, прекрати немедленно! Я плавать не умею!
Он замешкался лишь на секунду.
— Научу.
Судорожно дернувшись, я предприняла последнюю попытку уговорить его отстать от меня, при этом еще и выдавая свою постыдную тайну:
— Это невозможно! Я панически боюсь плавать.
Похотливо хохотнув, Лютов произнес внезапно хриплым голосом:
— С радостью покатаю тебя… на себе.
— Ррр, какой же ты!
— Великолепный?
— Нахальный извращенец!
— Привыкай, сладкая.
