Любовничек - Фёдор Крашенинников

Повисла пауза. Гриша попытался встать с кресла, но тут я подошел к нему и толкнул обратно.

- Значит, слушай меня, ублюдок. В городе ты будешь молчать, понял? Потому что если кто и подставился, то только ты.

Очевидно, моя мимика внушила ему еще большие опасения в нашей вменяемости.

- Я? Да вы с ума сошли… Вы идиоты, что ли? – он окончательно испугался и еще больше съежился в потертом пыльном кресле. Скорее всего, в это мгновение он искренне боялся, что мы действительно повредились умом.

- Да все проще, Гриша. Возьми свой телефон. Там у тебя есть раздел – видеоролики. Посмотри, там есть кое-что интересное для тебя, говно. – Ленка встала рядом со мной, и мы оба смотрели на него сверху.

- Телефон у кровати лежит… - робко сообщил он.

Лена, не говоря ни слова, подала ему телефон. Что-то бормоча, он начал в нем рыться. На лице его была удивленно-брезгливая полуулыбка, но было видно, что парень напуган нашим поведением.

- И что тут? Это, что ли, ну и что тут? – он нажал воспроизведение и уставился в экран.

Картинка сопровождалась звуковыми эффектами, которые уже второй раз за это утро неприятно меня удивили своей реалистичностью.

- Ты серьезно думаешь, что после такого видео Боря будет тебя слушать, говнюк? – Ленка не захотела больше держать красивую паузу и разродилась целой тирадой.

- Ты можешь все что угодно говорить про меня, про него, про себя, но вот есть это чертово кино, где ты меня трахаешь и еще мужа моего обзываешь, понял? И после такого видео у Бори крышу сорвет. Всем будет херово, но тебя-то точно убьют, понял? В лес тебя – и все, и конец, понял, чмо? И никто не найдет, понял ты или нет?

Гриша не понял. Он продолжал криво улыбаться и тихо сказал:

- Так я сейчас сотру эту фигню и все… - и принялся тыкать на кнопки.

- Да ради бога. Но ты ведь уже успел разослать это кино своим друзьям, – тут мне захотелось добить его, – например мне. И у меня в телефоне хранится сообщение от тебя с этим очаровательным видео.

Тут Гришу наконец осенило. Он посмотрел на меня, и в его глазах уже не было ни издевки, ни удивления, а только страх и растерянность.

- И что? И что вы скажете? – тихо проговорил он.

- Мы? Мы ничего не скажем. Но если вдруг ты начнешь говорить лишнее – тебе конец, понял? А теперь сотри ролик. Давай.

Он послушно нажал на кнопки.

- И из памяти сообщений убери! – Ленка заглянула к нему через плечо. – Убирай!

Он покорно выполнил команду.

- Ну вот и славно. Ты теперь понял, что надо молчать, сволочь? – спросил я голосом, который бы должен был быть спокойным и мужественным, но оказался хриплым и срывающимся. Меня разрывало от ярости и хотелось просто бить его, долго и старательно.

- Понял или нет, отвечай, гондон! – повторил я с явной угрозой и для пущей убедительности взял его руками за челюсть.

- Понял… Отпусти… Не надо… - Он попытался убрать мою руку.

- Ты прекращай командовать… - Тут я не выдержал и ударил его по лицу. Не сильно, но ощутимо.

- Не бейте, а! Я буду кричать… - Гриша попытался встать, но я толкнул его обратно в кресло.

- Ты обещал молчать? Вот и молчи. Привыкай, дерьмо! И больше никогда мне не попадайся, понял?

Я отошел в сторону. В этот момент Ленка плюнула Грише в лицо и снова со всей силы ударила его.

- Убила бы тебя, тварь, вот проcто убила бы! – буквально прошипела она. Гриша сжался, не зная, чего ожидать дальше.

- Не надо, пойдем отсюда, а тот тут воняет, как в свинарнике. - Я осторожно взял Лену за руку и повел к двери.

Гриша тоже встал и проводил нас растерянным взглядом. Мне запомнилось его красное лицо с очевидными следами нашего насилия.

- Думаешь, будет молчать? – спросила Ленка, когда дверь закрылась.

- Очень на это надеюсь.

23.

До прихода автобуса мы просидели в баре. От нервов нас потряхивало, мы молчали. Говорить было не о чем. Нас снова тяготило общество друг друга. Хотелось как-то завершить эту эпопею и разбежаться, каждый в свою жизнь. Мне подумалось, что мы как собачки в замке – больно, стыдно, неудобно и очень хочется, чтобы все это быстрее закончилось.

Ленка по телефону разговаривала со своей мамой и, судя по сюсюканью, с ребенком. Ее телефон был отключен, поэтому она звонила домой с моего аппарата. Впервые за все время мне показалось, что как-то она слишком долго болтает, и я даже углубился в подсчеты возможных расходов на роуминг, но потом устыдился. Деньги в любом случае были смешные, а вот мерзкое желание не быть с ней ни сейчас, ни потом – это было подло и противно.

Между тем Гриши не было видно. Я начал беспокоиться, прокручивая в голове всевозможные варианты его поведения – кому он может позвонить, что сказать и чем все это чревато. Все это, если уж прямо, было ерундой, поэтому оставалось просто дождаться его появления и последующих событий.

В итоге он появился ровно за десять минут до обещанного гидом приезда автобуса, когда я уже серьезно собирался отправиться на его поиски.

Гриша тащил на себе огромную сумку, удивив меня напоследок несопоставимостью размеров своего багажа и кратковременностью отдыха.

- У него сумка больше, чем у тебя! – нервно пошутил я.

- Что тебе не нравится в моей сумке? – как-то слишком резко ответила Лена.

«Осталось только поругаться напоследок», - подумал я, но вслух ничего не сказал.

Увидев нас, Гриша быстро прошел через холл на крыльцо и встал там. По стечению обстоятельств, именно там сейчас было жарче всего, но сменить свою дислокацию он не решился – так все время и простоял на улице, под палящими лучами солнца. Автобус задержался минут на двадцать, и к моменту посадки Гриша был весь в поту. Я как-то особенно четко запомнил распаренную солнцем кожу со стекающими по ней струйками, когда проходил по автобусу мимо него.

Во избежание нежелательных встреч (мы уже откровенно дули на воду, обжегшись на молоке) решили сразу сесть порознь. Наверное, со стороны мы выглядели как поссорившаяся на курорте парочка, но особого внимания на нас никто не обратил. Ленка села у окна недалеко от передней двери, и скоро рядом с ней примостились две энергичные тетушки. Я же сел на самое заднее сиденье, чтобы видеть весь салон. Гриша вошел первым и сидел у самого выхода. За все время пути он ни разу не обернулся, а я постоянно сверлил взглядом его затылок, непонятно чего ожидая.

Путь до аэропорта занял гораздо больше времени, чем я рассчитывал. Мы довольно долго кружили по окрестным дорогам, собирая других туристов, а я все время думал, что мог бы сообразить насчет такси, но было уже поздно.

Аэропорт встретил нас кондиционированной прохладой и очередью на регистрацию. Здесь мы тоже встали порознь, как и ехали. Гриша и тут оказался едва ли не первым. Ленка зарегистрировалась вместе с загорелыми шумными тетками. Я стоял в самом хвосте очереди, напряженно глядя на Гришу и Лену.