Рождественский магазинчик Флоры - Ребекка Рейсин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Итак, кто хочет завтра сходить в сауну? – я говорю. Если это самая счастливая страна на планете, то я собираюсь последовать их примеру.
Эви кивает.
– Конечно, в городе есть одна. Мы отправимся туда завтра после завтрака.
– Завтра я занята, – говорит Ракель, – но я покажу Флоре, где твой фургон, Эви, чтобы она могла встретиться с тобой там утром.
* * *
Сауна расположена в непритязательном деревянном здании в городе. Внутри находятся небольшие отделения сауны, напоминающие бревенчатые домики. Нас проводят в раздевалку, где мы быстро принимаем душ, прежде чем убрать одежду.
Я плотно оборачиваю вокруг себя крошечное белое полотенце. Почему они такие маленькие? Я засовываю ноги в предоставленные белые тапочки и смотрю на Эви в ожидании дальнейших инструкций.
– Готова? – спрашивает она.
Я киваю.
– Конечно. Мне интересно одно: почему здесь так популярны сауны? Это из-за арктических температур? Способ согреться?
– Да, я полагаю, что так, но в основном это полезно для здоровья. Для общего благополучия. Если сауна не может вылечить вас, то ничто не сможет. Я использую ее для детоксикации, борьбы со старением, для ускорения своего метаболизма. Когда-то моя бабушка рожала всех своих детей в саунах, как и многие представители ее поколения, считая, что это самое безопасное и стерильное место для подобных мероприятий. У каждого члена моей семьи дома есть сауна – они посещают сауну, затем плавают в ледяном озере и возвращаются в сауну. Это бодрит, заставляет чувствовать себя живым! Это просто одна из тех вещей, которые укоренились в нас.
Боже мой, я жила уединенной жизнью.
– Ладно, что ж, мне определенно не помешает немного детоксикации.
Она улыбается.
– Мы в общей сауне. Номер семь. – Она указывает на дверь дальше по коридору. – Она больше.
– Хорошо. – Я могу заняться коммуналкой. В конце концов, разве я здесь не ради этих судьбоносных событий? Я чуть плотнее оборачиваю полотенце вокруг груди. Эти крошечные финские полотенца созданы не для таких пышных женщин, как я.
Я толкаю дверь, и меня окутывает пар. Я вдыхаю его глубоко в свои легкие и чувствую, как тепло разливается по всему телу. В комнате больше никого нет, поэтому я нахожу местечко, чтобы присесть на одну из террасных скамеек.
– Упс, – говорит Эви. – Никаких полотенец, Флора. Ты используешь его, чтобы сидеть на нем, а не чтобы оборачивать вокруг себя.
Мое сердце замирает.
– Что?
– Ты должна быть голой, как в душе.
Я уверена, что мои глаза расширились, как мячи для гольфа. Мне кажется, что они вот-вот выскочат у меня из головы, пинг, пинг.
– Голой? – я тяну время.
– Голой.
Я представляю себе, что здесь никого нет. Я медленно снимаю полотенце и подкладываю его под себя. Эви бросает свое и разгуливает свободная, как птица, обнаженная, как в тот день, когда она родилась. Я не знаю, куда смотреть. Она черпаком наливает воду на раскаленные камни, и воздух становится густым от пара.
– Потрясающе, правда?
– Ах… потрясающе. – Я тверда, как щелкунчик. Мои британские чувства не предусматривают пребывание обнаженной на публике.
– Тебе недостаточно жарко? – Она добавляет еще воды, и пар становится таким густым, что я едва ее вижу.
– Так-то лучше, – говорю я, внутренне гадая, как долго мне еще здесь сидеть. Обнаженной.
– Я сейчас вернусь. Я забыла спрятать свою жестянку с деньгами. Позвоню Ракели и попрошу спрятать ее.
– Нет, не уходи!
Но она уже выходит за дверь, после чего дверь распахивается снова и сразу захлопывается обратно, а я вижу очертания мужчины. Очень высокого мужчины.
Каков здесь этикет? Конечно, мы прикрываемся! Когда пар рассеивается, я вижу его лицо. О боже мой, нет! Как это Коннору удается каждый чертов раз застать меня врасплох?!
Я скрещиваю руки на груди и закидываю одну ногу на другую, чтобы скрыть как можно больше своих женских прелестей. Этот мужчина будет смотреть на меня во все глаза, а он ни разу не угостил меня даже бокалом вина. Этого не может быть!
– Флора, не ожидал тебя здесь застать. – Я не могу смотреть. Я не знаю, куда смотреть. Он откидывается назад, широко раскинув мускулистые руки на деревянной скамье позади себя. Я не осмеливаюсь смотреть ниже этого. Можете считать меня старомодной, но я считаю, что видеть пенис мужчины следует только той, кого он любит.
Теперь я не могу думать ни о чем, кроме его пениса.
Пенис.
Где Эви? Но потом приходит в голову другая мысль: втроем голышом – это еще хуже, чем вдвоем голышом! Каков здесь протокол и почему мы не можем пользоваться нашими полотенцами?!
– Я никогда не видел тебя такой тихой. Это заставляет меня волноваться, что ты что-то замышляешь.
– Смерть в сауне, – хриплю я. – Здесь есть много способов сделать это. – Сделать это? Подумает ли он, что я имею в виду заняться сексом? Пар сводит меня с ума – я не могу здесь трезво мыслить! – То есть совершить убийство.
– Почему это меня не удивляет?
Пар рассеивается слишком быстро, и его тело всего в нескольких шагах от моего.
– Вы не могли бы плеснуть немного воды на камни? – говорю я. Мне нужно, чтобы пар был гуще, черт возьми, намного гуще.
– Могу ли я доверять тебе, повернувшись к тебе спиной?
Я сглатываю. Я собираюсь получить полный обзор его задницы.
– Да, – пищу я.
Он встает, и я не могу не насладиться всем этим зрелищем, которое представляет собой тело Коннора. НИЧЕГО СЕБЕ. Четко очерчен каждый мускул; татуировки змеятся по всему его телу. Его пресс – не просто шесть кубиков, а четко очерченные выступы, по которым я бы с удовольствием провела рукой. Затем мой перебежчик опускает глаза, и, черт возьми, этого не может быть на самом деле.
Всего этого слишком много. Я хватаю свое полотенце и протискиваюсь мимо него, мой пульс гулко отдается в ушах, когда я иду.
– Я что-то не так сказал, Флора?
Я никогда больше не смогу посмотреть этому мужчине в глаза!
Глава 16
На следующий день после обеда ко мне приходит толпа покупателей, которые покупают разнообразные украшения. Я спокойно рассказываю им о пряничном домике и предлагаю воспользоваться им, чтобы согреться горячим напитком и дать отдых уставшим ногам.
– О, мы можем этим воспользоваться? – спрашивает один из них. – А что насчет ленты?
– Ленты? – спрашиваю я.
– Лента с предупреждением. Вход завешен им, и там висит табличка
