Пленник золотой любви - Ольга Вешнева

Ученые мужи городили на тему ГМО каждый свой городок-крепость и защищали его до плачущих рожиц форумных смайликов. Один профессор утверждал, будто после употребления человеком в пищу помидора с геном скорпиона, внедренный в овощ чужеродный элемент встраивается в генетическую структуру нового хозяина и ослабляет в дальнейшем иммунитет. Его оппонент без устали твердил, что люди за свою жизнь поглощают несчетное число чужих генов, но все данные привнесения в них не задерживаются, и тем более не внедряются куда не надо. Третий участник спора уверял, что ГМО-еда вредна лишь для аллергиков, поскольку они могут вместе с безопасным продуктом, сами того не зная, проглотить аллерген.

Эксперименты на мышах показывали разное. То мыши дохли быстрее обычного, то наоборот, дольше жили. На людях опыты не ставили, на вампирах – тем паче. Что сделали со мной мутагены в крови сельскохозяйственной живности, мне вряд ли объяснил бы нобелевский лауреат.

Я заснул в умственных мучениях, и весь сон гонялся за трехголовой десятиногой овцой по Чернобыльскому полю. Как только удалось ее поймать, овечка превратилась в облачко и растаяла в моих руках.

Глава 25. Эксперимент охотника

Зажегся свет.

– Пора вставать, мальчишки! – объявила побудку Лиза. – Приятно было смотреть, как вы спите. Рада, что вы помирились. Жалко было поднимать вас, но тебе, Сати, надо бежать на работу, а к тебе, Тиша, приехал Иван Хельсинг.

– Я сегодня нездоров, и никого не принимаю, – заслонившись от люстры подушкой, повернулся на бок. – У меня солнечный удар.

– Поэтому я настаиваю, чтобы Смолин тебя осмотрел. Иван Иваныч тридцать лет занимается вампирами. Он знает, как тебя вылечить.

– Добрый вечер! Привет, Сатибо! – охотник вошел в гостиную, размахивая шляпой.

Мне пришлось встать.

– Могу я конфисковать ваше клыкастое счастье примерно на два часа? – Смолин подлетел к Лизе. – Мне срочно нужен живой вампир для проведения важного следственного эксперимента.

“Начало конца?”

– Тиша плохо себя чувствует, – девушка сострадательно посмотрела на меня. – Кажется, он перегрелся на солнце.

Смолин подбежал ко мне, изучил мои зрачки, язык, пощупал щеки.

– Вы его выгнали на улицу в жару?

– Я купила для него павильон из ротанга, – неуверенно проговорила Лиза. – Там всегда темно.

– Но воздух! Воздух был горячий! Поймите, вампиры очень тяжело переносят высокие температуры. Для них выше плюс двадцати пяти – невыносимое пекло. Они не могут охлаждаться за счет испарения влаги, как мы. Вампиры не потеют. Народные поверья, что упыри прячутся поутру в склепы, забираются в гробы, возникли не на пустом месте… Лучше бы вы пустили его на день в подвал… Вам повезло, что в душном павильоне у него не случилось кровоизлияние в мозг.

“Да! Запустите меня в подвал! Я откопаю клад”.

– Как страшно! – вздрогнула Лиза. – Что нам теперь делать?

– Днем его не выгуливайте и не кормите. Это тоже вредно. В жару включайте кондиционер, – посоветовал Смолин. – Я его сейчас немного проветрю, и он будет как огурчик.

“Позеленею от страха?”

– Ваш эксперимент не опасен для Тишиного здоровья? – Лизу тревожили обоснованные сомнения.

– Не беспокойтесь, мамзель. Верну вашего писателя в целости и сохранности, – пообещал Смолин. – Пойдемте, барон Таранский! – охотник был готов забрать меня в халате.

– Я князь… Мне надобно одеться подобающим образом.

– По мне, что князья, что графья, что пролетарии – все убиваются одной осиной, – втайне от Лизы шепнул мне Смолин у лестницы. – Наденьте спортивную форму! Я буду ждать в машине.

Иван Смолин любил прибедняться. Старый черный джип “Шевроле” – местами потертый, местами поцарапанный – не соответствовал его неофициальным доходам.

– Неплохо устроился, писатель, – в дороге охотник заговорил со мной. – Не ожидал от тебя такой прыти. Думал, рано или поздно прищучу я тебя на темном тротуаре за незаконным ужином. А ты нашел, к кому присосаться! Ха! Не всякому хитрому человеку повезет охмурить цыпочку с миллионами на банковских счетах и в домашних сейфах, а тут повезло кровососу! Чем ты ее взял? Вокруг нее деловые красавцы крутятся, не тебе ровня.

– Это любовь с первого взгляда, – мне не хотелось спорить со Смолиным.

Я ждал, когда он заговорит о Маэно и расследовании.

– Не больно-то господин князь расцвел от выгодной любви! На отборных харчах ты должен был стать мордастее, а ты как будто съехал с лица.

– Жара замучила.

– А не знойная красотка?

– С Лизаветой Филипповной я не устаю.

– Приехали! – охотник завез меня в пустынное местечко позади складов промзоны. – Выполнишь несложное задание. Побудешь приманкой. Знакомая бабенка купила породистого щенка и попросила меня натаскать его на вампиров. Ей нужна надежная защита, – нарисовавшаяся на моем лице робость повеселила охотника. – Не трусь, писатель, – усмехнулся он. – Когда-нибудь и я тебе пригожусь.

Сколько он возьмет за подмену образцов ДНК? Весь мой клад?

Мы вышли из машины.

Ничего себе щеночек! За оградой стоянки для грузовиков бегал огромный черный мастиф. Завидев нас, страшный пес налег на хлипкую железную сетку. Забор гремел и трясся под напором крепких тяжелых лап. Из-под обвисших брылей мастифа, заходящегося хриплым лаем, вылетали сгустки слюны.

– Пес дорогой, из престижного питомника. Не вздумай его покусать или поцарапать, – предупредил Смолин.

– Ему, выходит дело, позволительно меня кусать? – возмутился я.

– Ты хорошо питаешься. Быстро излечишься, если песик тебе голову не отгрызет, – прыснул в усы охотник.

Он отодвинул защелку и сказал: “Фас!”

Что было силы я припустил по разбитому колесами грузовиков асфальту к далекому клену, единственному дереву на пустыре. Как и все вампиры, я мог быстро набирать высокую скорость, но все же мне требовалось некоторое время для разгона. Мои мышцы не сразу перестроились в нужный режим, а мускулы пса, переливающиеся под гладкошерстной шкурой, давно разогрелись в достаточной мере. Мастиф вылетел из калитки, как самонаводящаяся баллистическая ракета, и помчался за мной, не отвлекаясь на подстрекающие крики Смолина и дорожные колдобины.

Я чувствовал себя зайцем, который слышит позади тяжелое дыхание борзых, монотонный лай гончаков,