Его благородная невеста - Шелли Брэдли

– Да из-за тебя смерть будет грозить всем нам! – воскликнул Стивен, театральным жестом заломив руки.

– Ничего подобного. Герцог Нортумберленд будет искать рыцарей для армии, которую он направит к королю Ричарду. Элнуик – замечательный замок, а ты уже через несколько месяцев должен закончить рыцарскую подготовку, – промолвил Арик. – Пусть семья Перси и поможет тебе доучиться. Таким образом ты сможешь проявить верность королю Ричарду.

– Нортумберленд? – переспорил Стивен. – Но он же мне не брат!

– А я не заинтересован в том, чтобы собирать армию, – парировал Арик.

Гвинет никак не могла понять, почему ее муж настроен столь странным образом. Рискуя собой, он решил не выполнять приказ короля и почему-то бросает вызов собственному младшему брату. Почему? Впрочем, какой бы ни была причина этого, она явно тревожила самого Арика, потому что его лицо то и дело искажалось, словно от боли, а глаза потемнели, как грозовые тучи.

– Это все из-за Ровены, – наконец осуждающим тоном произнес Стивен.

При чем тут мачеха Арика? Что еще за нелепый довод? Да, Ровена оказалась моложе, чем Гвинет предполагала ранее, и она довольно хороша собой, но какое отношение к войне она имеет? Гвинет, нахмурившись, недоуменно посмотрела на мужа.

Похоже, Арик тоже ничего не понял.

– Ровена? – переспросил он.

– Ты злишься из-за того, что она предпочла выйти замуж за нашего отца, а не за тебя, – заявил Стивен. – Полагаю, что ты недоволен еще из-за того, что сейчас она предпочитает согревать мою постель, вместо того чтобы вернуться в твою.

Гвинет была настолько шокирована его словами, что ее тело вмиг оцепенело. Выходит, Арик делил ложе с собственной мачехой? Гвинет вспомнила, какими глазами Ровена смотрела на Арика, когда они только приехали в замок. Она очень сильно побледнела. Тогда Гвинет сочла, что Ровена просто переживала за Арика – как мать. Господь и святые угодники. Неужели эта женщина мечтала вернуться к прежнему любовнику? А может, Арик проводит так мало времени в супружеской спальне потому, что их связь с Ровеной возобновилась.

Гвинет повернулась к Арику, ожидая его реакции. Она прекрасно осознавала, что он видит, насколько заявление Стивена ее поразило. Бросив на нее быстрый взгляд, Арик вновь обратил внимание на младшего брата. Краем глаза Гвинет увидела, что Киран недовольно поморщился.

Разумеется, Гвинет хотелось потребовать у Арика объяснений, потому что теперь ее очень интересовало, возобновил ли ее муж связь с собственной мачехой, но она ни за что не спросит его об этом в присутствии его брата и лучшего друга. Нет уж, этот разговор она отложит на более позднее время, когда они останутся в спальне вдвоем. Гвинет теперь молила Бога, чтобы это не была та самая спальня, в которой Арик в прошлом развлекался с этой бледной потаскухой.

– Ровена мне больше не нравится, – бросил Арик после короткой паузы. – Так что бери ее себе.

Гвинет вздохнула с облегчением, моля про себя Господа, чтобы Арик говорил правду.

Стивен надулся, в его карих глаза появилось неуверенное выражение.

– Ты совсем по-другому разговаривал, когда Ровена разорвала вашу помолвку, чтобы выйти замуж за нашего отца, – сказал он.

Гвинет опять оторопела от изумления. Так эта женщина разорвала их помолвку, чтобы выйти замуж за отца Арика? И хотя Гвинет понимала, что возненавидела бы всякого, кто посмел бы таким образом предать ее, она знала, что мужчины – странные существа, особенно когда дело касается страсти. Так всегда говорила ее тетушка Уэлса. Так, может, Арик втайне надеется опять растопить сердце холодной красавицы, поскольку считает ее своей? Или он уже сделал это?

Как только они останутся наедине, она непременно задаст ему все волнующие ее вопросы. Как его жена она имеет право знать, все.

«Настоящая жена делит с мужем ложе», – проговорил в глубине ее существа противный голосок. Гвинет не стала прислушиваться к нему. Да скорее адово пламя превратится в лед, чем она разделит ложе с человеком, который думает о другой женщине, даже если она не хочет его. Или все-таки хочет?

Тут Гвинет вспомнила, какими горячими были поцелуи Арика, которыми он осыпал нежный изгиб на ее шее, каким горящим взором его глаза смотрели на ее груди, как его пальцы ласкали ее бедра… Припомнилось ей и собственное желание.

– А ты спроси у себя, Стивен, почему Ровена сейчас спит с тобой, – посоветовал Арик.

– Потому что ее сердце принадлежит мне, потому что она меня любит! – запальчиво выкрикнул Стивен.

Арик насмешливо приподнял светлую бровь.

– А почему же она не любила тебя тогда, когда была обручена со мной и когда стала женой отца? – спросил он.

Юное лицо Стивена исказилось от ярости.

– У меня такое впечатление, что ты намекаешь на что-то нехорошее в Ровене, – проговорил он. – Это меня оскорбляет. Извинись немедленно!

– За правду? – пожал плечами Арик. – И не подумаю.

Стивен, сжав кулаки, подскочил к брату.

– Ты нарочно это делаешь! Ты хочешь, чтобы я засомневался в ней и подумал, что вы опять спите вместе!

Неужели это возможно? Гвинет не хотелось верить в то, что ее муж все еще хочет Ровену, но эта женщина была его невестой и любовницей. К тому же он так мало времени проводит в их супружеской спальне. Нет! Гвинет пришлось признаться себе, что она слишком много думала об Арике долгими одинокими вечерами, что ей так хотелось вновь ощутить его прикосновения, ласки. Неужели он этого не понимает? Неуверенно прикусив губу, она ждала, что Арик ответит брату.

– Думай что хочешь, – с раздражением сказал он и быстро вышел из комнаты.

Не в силах долго ждать ответов на свои вопросы, Гвинет последовала за мужем.

Поднявшись наверх, Гвинет обнаружила Арика сидящим на стуле возле небольшого окна. Крепко сжав в руке кружку с элем, он смотрел на волны, одна за другой набегавшие на берег. Что его тревожит? Может ли быть, что он, как говорит, хочет находиться совсем в другом месте? Или ему было трудно разговаривать о своей страсти к Ровене с ее нынешним любовником, его собственным братом?

Приближаясь к Арику, Гвинет осознала, что не понимает собственных чувств. Она была сердита и жаждала справедливости. Не уверена в себе и нежеланна. Предана. Все это быстро промелькнуло у нее в голове. Гвинет прикусила губу, не зная, что сказать. «Трусиха!» – подумала она, заставляя себя через силу сделать еще один шаг.

Она была уже совсем близко к Арику, когда он наконец повернулся к ней. На его лице вновь появилось безучастное выражение, как будто он не хотел ничего, ровным счетом ничего. Но, заглянув в свинцово-серую глубину его глаз, Гвинет разглядела там такую боль, что едва не забыла о своих обвинениях.