Из Багдада в Стамбул - Карл Май

– У Садыка было здесь время делать это? – спросил я.

– Да. Я помню, верблюды не хотели идти в воду, мы с ними намучились. Садык на лошади поехал за отставшим верблюдом и возвращался потом один.

– Хитро придумано! Ты мне все еще не веришь?

– Эмир, я начинаю верить тебе, но что он мог придумать на равнине, на гладкой равнине, где растет одна лишь трава?

– Посмотрим. Как вы здесь ехали?

– Это было перед восходом… О эмир, что это?

Он показывал на восток. Я проследил направление его руки и увидел темную линию, которая двигалась прямо на нас.

– Это всадники? – спросил перс.

– Без сомнения. Скорее снова в воду, на этой стороне нет подходящего убежища, а там скалы и густые заросли.

Обратная дорога заняла у нас совсем немного времени, и вскоре мы уже могли наблюдать за неизвестными из надежного убежища. Конечно, прежде всего, мы натянули на себя одежду.

– Кто эти люди? – спросил мирза.

– Хм. Торговые пути здесь не проходят, но брод может кому-то быть известным. Надо подождать.

Всадники приближались шагом и скоро достигли берега. Мы даже могли рассмотреть их лица.

– О! – зашептал перс. – Это персидский отряд!

– На турецкой территории? – усомнился я.

– Ты же видишь, они в одеянии бедуинов.

– Это люди кочующих племен или воины из города?

– Пастухи. Я знаю их предводителя, он был моим подчиненным.

– Кто же он?

– Капитан Махтуб-ага, бесстрашный сын Эйюб-хана.

Мы видели, как предводитель внимательно осмотрел заросли на берегу, потом что-то сказал своим людям и повел лошадь в воду. Остальные последовали за ним.

– Господин, – зашептал мне перс, волнуясь, – ты во всем прав. Эти люди посланы поймать меня. Среди них – лейтенант Омрам, племянник Садыка. Аллах, если бы они нас здесь обнаружили! Твой пес не выдаст нас?

– Нет, он молчит как рыба.

Преследователей было тридцать человек. Их начальник – диковатого вида грубый молодец – остановился у березы и засмеялся.

– Тысяча чертей! – вскричал он. – Смотри, лейтенант, здорово сработал Садык. Новый знак! Теперь пойдем ниже по реке. Вперед!

Они проехали мимо, не заметив нас.

– Ну что, мирза, ты еще сомневаешься?

– Нет… но теперь нет времени для разговоров, надо действовать.

– Действовать? Нам ничего не остается, как с предосторожностями следовать за ними.

Мы незаметно крались за нашими врагами. Хорошо, что они ехали медленно. Через пятнадцать минут они добрались до места, где принял смерть Мохаммед Эмин. Они спешились, чтобы изучить следы.

Мы углубились направо в кустарник и рванули вперед. Через несколько минут мы уже добрались до нашего лагеря: я – весь в поту, а мирза – задыхаясь от бега. Здесь все было в полном порядке.

– Всем тихо, близко враг! – приказал перс.

Потом мы снова ринулись в кустарник и подобрались к преследователям. Они все еще находились на месте нашей старой стоянки.

– Это неплохое место для лагеря. Что ты думаешь, Омрам? – спросил капитан.

– Солнце клонится к закату, господин, – ответил лейтенант.

– Хорошо, остаемся здесь. Здесь есть вода и трава.

Такого я не ожидал. Ситуация становилась очень опасной. Мы, конечно, постарались замести следы, но на месте костра обгорела трава и земля почернела – этого скрыть было нельзя. Впрочем, я заметил, что там, где Садык примял траву, она уже снова поднялась.

– Аллах-иль-Аллах! Что нам делать? – спросил меня мирза.

– Троих нас легко засекут. Одного достаточно – меня. Забирай пса, иди в лагерь и готовьтесь к бою. Если услышишь револьвер, сидите на месте. Но когда заговорит штуцер – я в опасности, идите на помощь. Тогда хаджи Халеф Омар может прихватить с собой тяжелое ружье.

– Эмир, я не могу бросить тебя в этой ситуации!

– Я здесь в большей безопасности, чем вы в лагере. Иди, ты задерживаешь меня!

Он удалился со слугой и собакой наверх, а я остался один. Так мне было удобнее, чем если бы я оказался обременен неопытным человеком. Настоящая опасность возникла бы для меня, если бы капитан приказал прочесать кустарник, но этот персидский коневод явно не был индейским вождем – это было видно по тому, как он разбил лагерь. Лошади были расседланы и отпущены пастись. Они сразу же побежали к воде и разбрелись по берегу. Каждая лошадь знала голос хозяина. Всадники покидали копья и другие вещи в траву и растянулись рядом. Только лейтенант остался на посту и подошел к кострищу. Он нагнулся, чтобы осмотреть его, и закричал:

– О Аллах, смотри, что я нашел!

– Что? – спросил предводитель, подойдя к нему.

– Здесь горел костер. Они тут ночевали.

– Где?

– Здесь!

Капитан убедился, что так оно и есть. Потом спросил, есть ли знак.

– Не вижу пока, – ответил лейтенант. – Может, Садыку было несподручно. Завтра найдем. Мы тоже можем развести огонь. Возьми муку и сделай хлеб.

Наблюдая за беспомощными хозяйственными потугами этих солдат, я понял, чего от них можно ждать. Они разожгли огромный огонь, замесили муку в речной воде, сделали крутое тесто, которое на кончиках копий переворачивали над огнем. Этот, с позволения сказать, «хлеб» они ели полусырым, к тому же полусгоревшим. Защитникам отечества явно не хватало круга копченой колбасы каждому! Это был их ужин.

Когда стемнело, они сотворили молитву и подобрались поближе к костру, чтобы в тысячный раз поведать друг другу очередную сказку из «Тысячи и одной ночи». Я тихо вернулся в свой лагерь. Там не горел огонь, все сидели в боевом ожидании. Садык по-прежнему лежал между Халефом и англичанином. Его еще крепче связали и всунули в рот кляп.

– Ну, как там, эмир? – спросил мирза.

– Хорошо.

– Они ушли?

– Нет.

– Тогда почему «хорошо»?

– Потому что эти парни вместе с их трусливым Махтубагой – дураки, каких поискать. Если мы ночью не объявимся, они утром снимутся, так нас и не заметив. Халеф, как твоя нога, ты можешь спуститься?

– Да, сиди.

– Тогда поручаю их тебе. Ты останешься внизу, пока я тебя не отзову.

– А где ты меня будешь искать?

– Они развели костер, а над ним стоит старая скрюченная сосна. У ее ствола я и буду тебя поджидать.

– Я уже пошел, сиди. Ружье я оставлю, оно мне только помешает. Ножа хватит для какого-нибудь дурачка, который захочет проверить его на остроту.

И он мгновенно исчез. Сосед его, англичанин, взял меня за рукав.

– Мистер, где ваша совесть? Я сижу здесь и не понимаю ни бельмеса. Единственное, что там внизу сидит свора персов.

Я вкратце поведал ему сложившуюся ситуацию, и все равно мирзе этот наш разговор показался слишком долгим. Он прервал меня вопросом:

– Эмир, а мне на врагов можно взглянуть?