Грязь - Motley Crue

От скуки Томми и я начали разбивать стеклянные бутылки о головы друг друга и выкручивать лампочки из гримёрных зеркал и глотать их целиком исключительно ради забавы. Когда Винс был в ванной с какой-то поклонницей (groupie) или официанткой, мы прокрались туда, не потому, что мы хотели устроить групповуху, а просто потому, что хотели стащить наркотики из кармана штанов Винса, пока он был занят. Как у певца, у Винса был самый тяжёлый период. Он с трудом приходил в себя после всех этих вечеринок: обычно он был настолько разбит, что единственный способ, который мог заставить его хоть как-то петь, состоял в том, что мы вызывали врача, чтобы тот вколол ему полную задницу кортизона перед выходом на сцену.

В «Рице» в Париже («Ritz» — знаменитый отель) Винс пытался пройти к столику консьержа, чтобы сделать телефонный звонок, но он был настолько пьян, что никак не мог понять, как открывается стеклянная дверь на входе в гостиницу. Тогда он просто ударил по ней ногой, разбив стекло вдребезги так, что медная ручка от двери со звоном упала на пол. Он поднял ручку с пола, вручил её консьержу и стал звонить по телефону, будто ничего не произошло.

В Германии мы зависали с Клодом Шнэллем (Claude Schnell), клавишником «Dio», в его гостиничном номере. Когда он вышел из комнаты за чем-то, мы решили подшутить над ним. Мы взяли две крошечные кушетки, стоявших в его номере, и выбросили их одну за другой из окна, сопровождаемые стульями, столом, телевизором и трюмо. Внизу под окнами его комнаты были припаркованы два новеньких Мерседес-Бэнца (Mercedes-Benz), и каждый предмет мебели сумел приземлиться прямо на них. Внезапно, в дверь Клода постучала немецкая полиция с ротвейлерами. Вся его группа была вынуждена собрать вещи и покинуть гостиницу, которая на многие годы запретила «Dio» останавливаться в ней, в то время как мы, будучи виновными, остались там. Я могу не любить их альбом «Intermission», но я всегда буду уважать «Dio» за то, что они не выдали нас.

В Швейцарии, после тура «Iron Maiden», мы не были столь везучими. Томми и Винс купили ракетницы и стреляли из них в своём номере. Гигантский огненный шар срикошетил от стен и поджёг матрац Томми. Он и Винс так развеселились, что скорее побежали искать Дока, чтобы показать ему пылающую кровать. Но когда они возвратились с ним в комнату, то обнаружили, что заперли ключи от неё внутри. Ко времени, когда горничная открыла им дверь, дым уже валил из-под двери. По каким-то причинам они не вышибли нас из гостиницы до следующего дня, когда мы, при помощи гигантских металлических шаров, прицепленных к ключам от номеров, разбили все стеклянные окна в лифтах. Чёрт возьми, нам действительно было скучно в Европе.

Вдобавок к неловкой натянутости отношений в туре «Maiden» был ещё и тот факт, что загадочная девушка из окна ванной всё время увивалась вокруг Брюса. Каждый раз, когда я видел Брюса, он предлагал преподать мне несколько уроков фехтования, т. к. он действительно был фехтовальщиком. Я, тем не менее, всё время отказывался, потому что был уверен, что он собирается использовать урок фехтования, как повод для того, чтобы случайно нанести мне смертельный удар за то, что я её трахнул.

Когда барабанщик «Maiden» Нико МакБрэйн (Nicko McBrain — в книге фамилия Нико написана с ошибкой: McBain) был арестован на границе между Францией и Германией за провоз гашиша (hash), никто из группы не потрудился предупредить нас об этом. Мы всегда уезжали последними, потому что долго праздновали от’езд. Я всегда думал, что это было целенаправленным актом мести, потому что, когда мы, наконец, достигли границы, таможенники с собаками окружили наш автобус, а мы в это время судорожно нюхали и глотали всё, что они могли найти. Когда они обыскивали сумки Томми, гигантский комок гашиша упал на землю. Он лежал там несколько минут, похожий на кусок грязи, пока мы обливались холодным потом. Затем таможенник, обыскивавший сумку Томми, застегнул её, осмотрел автобус и направился к Винсу. Он наступил на гашиш, и тот прилип к его подошве, словно жевательная резинка. Затем офицеры заставили меня раздеться, положить руки на стену и наклониться так, чтобы они могли осмотреть мою задницу. Я напряг свой сфинктер (круговая мышца, сжимающая задний проход) и изо всей силы пытался нагадить на их головы. Я тужился, и толкал, и снова тужился, но у меня так ничего и не вышло.

После пограничного инцидента мы установили «жучки» (подслушивающие устройства) в раздевалке «Iron Maiden», чтобы узнать, во-первых, были ли они ответственны за интенсивный обыск на границе и, во-вторых, кто же, чёрт побери, была эта девочка. Кроме Нико, казалось, никто из них нам не нравился. В последнюю ночь тура Брюс даже подошёл к Мику и вызвал его на дуэль. Полагаю, он думал, что это Мик развлекался с той девочкой.

К концу европейского тура мы звучали ужасно. Винс так набирался каждую ночь, что никакой врач и никакие средства уже не могли заставить его хорошо звучать на сцене. Наше последнее выступление в Европе, в «Доминион Фиэйта» в Лондоне («Dominion Theatre» in London), было наихудшим. Мы выглядели просто нелепо потому, что наш стиль начинал трансформироваться от мрачности «Дорожной Воина» до более красочных, театральных шутовских костюмов. Для шоу я одевался в темно-зелёный комбинезон, красил свой бас в тот же цвет и надевал соответствующие мокасины. Я был похож на переросшего гнома. Должно быть, поблизости находилась мясная лавка или что-то в этом роде, т. к. на протяжении всего выступления фанаты забрасывали нас костями конечностей и голов животных, а также странными колбасами. Сначала мы принимали это за комплимент до тех пор, пока барабанный техник Томми, Клайд Данкан (Clyde Duncan), не рухнул на пол. Мы присмотрелись: из его спины торчал дротик для игры в дартс. Томми, не переставая играть, вытащил дротик одной рукой.

Через несколько минут после этого взорвалась машина с сухим льдом (dry-ice machine — генератор тяжёлого дыма для сцены). Сильный аромат, напоминающий запах хот-дога, распространился по всей сцене и пропитал всю мою одежду, вокруг моих ног образовалась мокрая лужа. Я подумал, что это дорожная команда, вылила бульон на сцену в качестве шутки в завершении тура. Я был уверен, что это была милая шалость, но когда я оглянулся, то увидел, что Томми был всерьёз охвачен паникой. Его ударная установка была окружена водой, и я предполагаю, что это был всё тот же бульон.

После того, как Винс прокаркал нашу последнюю песню, я сквозь брызги уже искал Томми. Он наклонился над Клайдом, а запах хот-догов стал просто невыносимым. Я подошёл ближе и обнаружил, что запах фактически исходил от сожженной кожи Клайда. Машина с сухим льдом взорвалась прямо перед его лицом, жаря его кожу, словно раскаленный гриль, и посылая потоки воды вниз по покатой вперед сцене. Клайд был все ещё в мучениях, когда позднее мы прилетели обратно в Америку. К счастью, у нас было много болеутоляющего.