Вихрь с окраин Империи - Роберт Фреза

– И то верно. Я мог бы и сам догадаться, что ты ничего такого не умеешь. – Промолчав, Вослоо вновь подал голос: – А сколько у тебя в заначке?

Криглер похлопал по вещмешку.

– Триста шестьдесят патронов. Этого достаточно?

– Не знаю. Сержант Орлов дал понять, что нам понадобится больше.

– Слушай, они ведь всучили нам по две патронные сумки с четырьмя магазинами в каждой плюс еще один в моей винтовке. Сорок патронов умножить на девять получается триста шестьдесят. Если бы они посчитали, что этого мало, то дали бы нам больше сумок, верно? По-твоему, мы тащим мало поклажи? – буркнул Криглер, думая об однозарядных ракетницах, гранатах и запасных рожках для автоматов, не говоря уже о пайке и воде.

– Вроде бы даже чересчур, но кто его знает?

– Почему бы тебе не спросить Бори, сколько у него боеприпасов? Держу пари, что не больше трехсот шестидесяти патронов.

– Идет. Ставлю пять рандов, что у него не меньше четырехсот.

– Ну и дурень же ты! – фыркнул Криглер. – На прошлой неделе он обругал меня за то, что я несу полный тюбик зубной пасты. Эй, Бори! Сколько у тебя патронов?

Капрал Уборевич с удивлением посмотрел на солдат.

– Мы побились об заклад, – пояснил Криглер.

– Давайте посчитаем. Одна обойма в ружье. – Задумавшись на момент о такой мелочи, как древнее различие между ружьем и винтовкой, Уборевич открыл две патронные сумки на бедрах. – В каждой по восьми, и еще восемь здесь. – Он хлопнул по нагрудным карманам куртки.

Вослоо заметил, что Уборевич зашил петельки карманов, чтобы не потерять ни обоймы.

– Всего шестьсот восемьдесят патронов.

– Ты выиграл, – недовольно буркнул Криглер.

– Погодите. – Уборевич начал ощупывать себя и обнаружил еще три магазина в боковом кармане. Он задумчиво нахмурился. – Не могу вспомнить, куда я дел остальные. Может, оставил их в рюкзаке. Ну, это не имеет значения. У Орлова всегда найдутся излишки, которые можно позаимствовать.

– Понял? – поддел друга Вослоо.

Уборевич подмигнул Криглеру и свистнул, в точности имитируя звук снаряда.

Вослоо тут же нырнул в ближайшую яму, которая, как большинство ям в верхней долине Вааля, была наполовину заполнена водой. Через несколько секунд он понял, что его разыграли.

– Черт бы тебя побрал, Бори, ну и шуточки!

– Зато хорошая практика, – усмехнулся Уборевич и тотчас же услышал голос по радио:

– Это Ваньяу. Бори, не стыдно тебе дурачиться?

– Стыдно, сержант, – вздохнул Уборевич.

– Так я и думал.

– Что было нужно сержанту? – поинтересовался Криглер.

Уборевич снова вздохнул.

– Основываясь на опыте, ребята, я думаю, сержант хотел, чтобы я показал вам лучший способ вырыть отхожее место. Может даже несколько.

Рауль Санмартин собрал в пещере эвакуированных политиков и обратился к ним, стоя на ящике с боеприпасами:

– Прошу внимания, – Он сделал паузу, ожидая, пока не утихнет бормотание. – Моя жена говорит, что некоторые из вас жалуются на здешнее меню, состоящее исключительно из тушенки. Сожалею, но это не отель. Уверяю вас, что вы едите то же, что ем я и что едят солдаты, когда им удается поесть. – Он снова сделал паузу. – Несколько лет назад подполковник Верещагин спросил у солдат, что они предпочитают – разные деликатесы вроде пива в поле или пятьдесят пар свободных рук, могущих держать винтовки. Голосование было единодушным. Потом мы проводили подобную процедуру еще два-три раза. Если хотите помочь нам с обслуживанием, то милости просим.

Санмартин передал добровольцев Бетье Бейерс, которая выбрала себе в помощницы Еву Мур.

Конечно, Санмартин понимал, что они могли бы захватить с собой еще нескольких штатских в качестве прислуги, но казалось неразумным оставлять несколько сот политиканов без общественно-полезного труда.

Пятница (315)

Работая всю ночь, штаб адмирала Хории выработал план высадки к северу от Блумфонтейна, у подножия Драконовых гор, понимая, что люди Верещагина не могли уйти слишком далеко. План был принят на утреннем совещании без лишних споров. Миссия была поручена 1-му батальону маньчжурского полка полковника Уно при полном руководстве полковника Суми. Батальону дали двадцать четыре часа на подготовку.

– Мы уничтожим их! – возбужденно выкрикнул Уно, покидая собрание.

Когда комната опустела, Хории с усмешкой посмотрел на адъютанта.

– Первый удар барабана придает смелости, а, Ватанабе?

– Не понимаю, достопочтенный адмирал, – признался Ватанабе.

– Наша стратегия заключается в том, чтобы казаться медлительными, а потом внезапно атаковать Верещагина, когда он этого не ожидает. Вам следует подумать над этим, Ватанабе, – безмятежно промолвил Хории.

Пока выходить в народ еще было сравнительно безопасно, Ханна Брувер и ее коллеги организовали живую цепь от Верхнего Мальборо на юге до Боксбурга на севере в знак мирного протеста.

Пренебрегая советами полковника Суми, адмирал Хории предпочел проигнорировать демонстрацию, разрешив маньчжурам и «черноногим» всего лишь поиграть дубинками. В результате среди гражданских лиц погибли только двое.

Суббота (315)

Потягивая чай из кружки, старший сержант службы связи Тимо Хярконнен наблюдал за майором Харьяло, раскладывающим пасьянс на маленьком столике.

– Ненавижу сидеть и ждать, пока что-нибудь не произойдет, – проворчал Харьяло.

– Терпение, сэр, – вздохнул сержант, отлично понимая причину недовольства командира.

Харьяло уставился на карты и с отвращением отшвырнул их.

– Антон говорит, что сегодня или завтра они пришлют в горы несколько рот. Как по-твоему, Тимо?

– Пришлют сегодня, если они не слишком толковы, и завтра, если они вовсе бестолковы.

– По-видимому, все-таки завтра, но простой разведкой дело не ограничится. Хории захочет побыстрее положить этому конец, поэтому я думаю, он попытается в один присест обнаружить нас и разделаться. – Харьяло снова взялся за карты.

Щит связи, обслуживаемый посменно Хярконненом и его помощником, сержантом Эско Пойколайненом, был нервным центром батальона, особенно сейчас. Служба связи адмирала Хории обладала самым лучшим оборудованием для детектирования и перехвата, каким только могла снабдить ее Земля, поэтому Верещагину пришлось усеять всю страну коротковолновыми релейными узлами – примитивным эквивалентом полевой телефонной связи, – так как обычно переговоры по радио противник мог заглушить или, что еще хуже, использовать для определения местонахождения переговаривающихся.

Пойколайнен постучал по плечу Хярконнена.

– Что-то пробивается сквозь помехи.

Крутнувшись на стуле, Хярконнен ковырнул что-

то в коробке реле. Харьяло подошел и стал за спиной обоих связистов. Послышался треск.

– Чертовы помехи! – выругался Хярконнен. – О'кей, мы их поймали. Это Хярконнен. Говорите.

Послышался голос командира разведвзвода лейтенанта Томаса:

– Это Томас. Очень трудно с вами связаться. С космодрома поднимаются самолеты. Только что взлетела группа из четырех «Шайденов», четырех вертолетов, двух «Воробьев» и двенадцати – повторяю, двенадцати – транспортных самолетов курсом 348 градусов. Две такие же группы готовятся к взлету.

– Четыре «Шайдена», четыре вертолета, два «Воробья», двенадцать транспортов – первая из трех групп, – курс 348 градусов, – повторил Хярконнен.

– Правильно. Похоже, «Шайдены» в первой группе снабжены обычным грузом. Конец связи.

Верещагин каким-то образом ощутил необходимость своего присутствия и появился из бокового прохода, служившего ему спальней.

– К нам летит около трех рот. Думаешь, в центр хребта? – спросил Харьяло.

Верещагин постучал по ноге незажженной трубкой.

– Скорее всего. Очевидно, они намерены выбрать пару посадочных площадок, несколько раз изменив курс, чтобы сбить нас с толку. – Подобрав электронную указку, начал чертить рисунки на карте. – У «Шайденов» нет снаряжения для оборудования посадочной зоны, так что им придется подобрать около дюжины площадок.

Вскоре пришло еще одно сообщение.

– Это Минтье Цилли. Колонна бронемашин вышла из гаражей космопорта и движется на север по дороге в Преторию. Похоже, там не меньше батальона.

Харьяло посмотрел на Верещагина.

Призванная несколько дней назад экономистка Цилли была членом резервного разведвзвода Верещагина – «добровольцев с Бейкер-стрит»[22], в чьи обязанности входил сбор информации о противнике. Как и ее товарищи по взводу, Цилли не была обучена сражаться, как солдат. Зато она была готова умереть, как солдат, если в этом будет необходимость.

– Это Харьяло. Сколько там машин? – спросил ее Матти.

– Пока прошли шесть вездеходов и семь «кадиллаков». Они держатся на расстоянии около ста метров друг от друга, но дальше идет еще очень много машин.

– Хорошо. Сообщи, когда сосчитаешь всех. Конец связи.