Вангол - Владимир Прасолов

— Если честно, не представляю себе, что это возможно, но мне кажется, что это факт, неоспоримо подтверждающий и моё мнение о Ванголе. Этот человек очень интересен. Нина, нужно присмотреться к нему, понаблюдать…

— Не нужно за мной наблюдать, — к костру, от своего чума, стоявшего метрах в двадцати, приближался Вангол.

Пучинский и Мыскова, потеряв дар речи, изумлённо смотрели на присевшего у костра и как ни в чём не бывало поправлявшего угли Вангола.

— Мы уже знакомы десять дней, я убедился, что старый Такдыган не ошибся, назвав вас хорошими людьми. Я сам расскажу вам всё, что вам интересно, чтобы вас не мучили вопросы обо мне. Но только вам двоим, остальные не должны знать того, что узнаете вы. Это условие, я уверен, вы не нарушите, и я говорю о нём для того, чтобы вы не сделали этого случайно. Так что вы хотите узнать обо мне? — Вангол внимательно посмотрел в глаза сначала Мысковой, потом перевёл взгляд на Пучинского.

Оба заворожённо смотрели прямо ему в глаза и не могли произнести ни слова. Первой пришла в себя Нина Фёдоровна и спросила:

— Я насчёт этого клеща, вы что, действительно видели? — При этом её лицо залило краской, а в глазах стоял немой вопрос.

— Да, я заметил случайно, взглянув в вашу сторону, когда вы мылись в ручье. Собственно, я бы не посмотрел туда, но я почувствовал в той стороне опасность, поэтому и посмотрел.

— Невероятно, Вангол. Вы почувствовали опасность клеща на заднице? — встрепенулся Пучинский.

— Семён Моисеевич, как вам не стыдно! — Нина Фёдоровна умоляюще посмотрела на Пучинского.

— Нет, опасность исходила от волков, которые расположились примерно в километре отсюда, вверх по ручью, они уже три дня идут за нами. Но не приближаются, поэтому беспокоиться пока не о чем.

Выслушав Вангола, Пучинский молчал, подставив под подбородок обе ладони, и, вращая глазами, чуть-чуть покачивал головой. Весь его вид говорил о том, что он пытается, но не может поверить в реальность услышанного.

— Вангол, мы не понимаем, как это может быть. Мы видели, как ловко ты стреляешь и двигаешься, но это недоступно и невозможно…

Вангол прервал говорившую Мыскову:

— Я вижу, слышу и чувствую всё, что недоступно обычному человеку. Я не знаю, как это объяснить, единственное объяснение, это — дар духов тайги. Более того, я знаю, о чём вы думаете сейчас. Если мне это нужно, я могу узнать, о чём думает сейчас спящий в палатке ваш товарищ Новиков.

— Невероятно. — Пучинский поднял руки над головой. — Ну о чём, например, я думаю сейчас?

— Сейчас о том, правда ли то, что я сказал, но минуту назад вы думали совсем о другом, Семён Моисеевич. Вы очень трепетно думали о том месте, в которое впился…

— Стоп, стоп, стоп!.. Всё, не надо, я верю, я вам верю, Вангол.

Мыскова, сначала ничего не понявшая, вдруг взорвалась смехом, и этот смех перекинулся на всех. Несколько минут хохотали и Вангол, и Пучинский. Мыскова обоими кулаками небольно стучала по спине укрывающегося от неё Семёна Моисеевича.

Успокоившись, они вновь с серьёзным видом повернулись к улыбавшемуся Ванголу.

— Мне как-то не по себе, — сказала Мыскова. — Вы прямо как колдун из мира фантазий, всё знаете. Вангол, что нам теперь делать? Если честно, то мне даже страшновато. — С этими словами она слегка прижалась к Пучинскому, как бы ища защиты.

— Не бойтесь, к сожалению, знать всё невозможно, я не причиню вам никакого вреда. Но если у вас ещё будут ко мне вопросы, я отвечу на них послезавтра. Почему послезавтра? — Ловя мысленно зарождающиеся в их головах вопросы, Вангол продолжил: — Послезавтра мы остановимся в Долине смерти, оттуда два дня пути до Удогана, которые вы пройдёте уже без нас. На сегодня всё, спокойной ночи. Кстати, вам давно пора спать в одной палатке, вы же любите друг друга. Это я знаю наверняка. Не теряйте драгоценное время.

С этими словами Вангол встал и пошёл к себе в чум, оставив у костра изумлённых, несколько озадаченных и смущённых начальника экспедиции и его зама по науке.

Утром следующего дня проснувшийся первым геолог Новиков с удивлением увидел, что палатка Мысковой, стоявшая рядом с его палаткой, пуста. И когда из палатки Пучинского вылезла Нина Фёдоровна, а следом из-за полога показалась счастливая физиономия Семёна Моисеевича, Новиков всё понял.

— Наконец-то, поздравляю от всей души! — Новиков похлопал по плечу Пучинского и хотел поцеловать Мыскову, но та, выскользнув из его расставленных рук, со смехом убежала к ручью.

— С добрым утром, земля! — заорал, подняв к небу руки, Семён Пучинский. — Боже, до чего же хорошо здесь.

Вангол и Тинга, наблюдавшие за этой сценой, переглянулись и улыбнулись друг другу. Они всё меньше говорили между собой, понимая друг друга без слов. Слова не могли передать то богатство чувств и впечатлений, которые они испытывали и делили между собой взглядом и огромным потоком энергии, окружавшим и связывающим их.

Третьи сутки вожак вёл стаю по следу небольшого каравана людей. Вёл осторожно, не выдавая себя. Он среди людских запахов и конского пота почувствовал знакомый ему с давних пор запах охотника, погубившего когда-то его стаю. Этот запах был ему ненавистен. Он помнил его, но пока не встречал на своей территории, и вот теперь этот враг вторгся в его владения. Сейчас его стая была уже сильна. Молодые двухгодовалые волки шли след в след с вожаком, слушаясь его беспрекословно. Это был его приплод от тех молодых волчиц, что он тогда вывел из западни. Весна для волков выдалась сытная, рано появившаяся мошка обеспечила стаю сравнительно лёгкой добычей. Косули не могли долго бежать от волчьей погони, мошка забивала их ноздри, и они теряли не только обоняние, но и выносливость. Стая была сытой и шла за вожаком, не требуя отдыха. Этой ночью вожак решил побеспокоить людей. Подойдя к лагерю с подветренной стороны, волки подползли очень близко к пасущимся коням. Лошади были стреножены, и один бросок стаи мог оставить караван без лошадей. Но что-то в последнюю минуту остановило вожака. Недоброе предчувствие заставило его дать команду стае уходить.

Волки ушли, а сидевшие в засаде Вангол и Тинга с сожалением вынуждены были возвращаться в лагерь.

«Что-то я сделал не так», — думал Вангол. Что? Почему стая ушла, не напав на лошадей? Неужели их учуяли? Не может быть. Здесь что-то другое.

Вангол вдруг остановился и присел. Замерла, остановившись, и Тинга. Лёгкий запах табака почувствовал Вангол и, повернувшись в его направлении, ясно увидел лежавшего на комле огромного выворотня Новикова. Новиков аккуратно, как ему казалось, курил, пряча огонёк в кулак, и пристально вглядывался в темноту.

— Что вы здесь делаете? — спросил Вангол геолога, приблизившись.

От неожиданности тот выронил папиросу и чуть не свалился с выворотня.

— Господи, Вангол, как вы меня напугали. Разве так можно! Фу-ты, сердце зашлось. — Новиков действительно задышал тяжело и прислонился спиной к дереву.

— Что вы тут делаете? — ещё раз спросил Вангол.

— Решил подышать воздухом перед сном. Что-то в последнее время плохо засыпаю.

— Вы не умеете врать, Андрей Платонович, — прервал его Вангол.

— Хорошо, извините. Я увидел, как вы с женой вечером ушли, и пошёл следом. Честное слово, из любопытства, но вы пошли дальше, а я остался у лошадей. Просто действительно не спится, — пояснил Новиков. — Но почему я должен перед вами объясняться? — вдруг возмутился Новиков и сердито посмотрел на Вангола.

— Андрей Платонович, вы зря хмурите брови, делая вид, что возмущены и сердитесь. Вы сердитесь на себя, и вам стыдно, что вы о нас плохо подумали и хотели проследить за нами. Но это всё не важно, важно другое. По вашей глупости вы спугнули волков, которые уже были готовы напасть на лошадей. А я ждал этого на падения, чтобы разделаться с ними. Теперь они будут осторожней вдвойне. Теперь они знают, что мы их ждём. Это плохо.

Новиков удивлённо посмотрел на Вангола, но затем, опустив голову и глубоко вздохнув, сказал:

— Вангол, я много раз был в поле, ну, то есть в экспедициях, вдоль и поперёк исходил Северный Урал и Обь-Енисейский водораздел, поверьте, видел многое. Думал, что неплохо знаю тайгу и людей, в ней живущих. Вижу, что заблуждался. Вы, Вангол, для меня загадка, и мне хотелось её разгадать. Я не думал о вас плохо, просто вы не похожи на обычного проводника, не похожи на эвенка, нет, не обличьем, я знаю, что вы — русский. Вы не похожи своим образом жизни и поведением, вы необычны, это вызывает интерес и, как ни странно, наверное, это для вас прозвучит, подозрение. В тайге всякое бывает. Насколько я знаю, ваша семья много лет не выходила из тайги, и то, что происходит в стране, вас не коснулось. Если это так, то у вас нет никаких документов, и вы вне закона. Почему вы и ваша семья живёте столько лет отшельниками? Может быть, у вас есть основания скрываться, для меня не важно какие. Важно другое. То, что мы вас встретили, естественно, снимает тайну вашего скрытого от власти существования. Как вы к этому относитесь? Думаю, я не ошибусь, если скажу, что вам это не понравилось. Поэтому я обоснованно, на мой взгляд, вас опасался и старался контролировать события. А как бы вы вели себя в аналогичной ситуации, разве не так? — Новиков открыто и прямо посмотрел в глаза Ванголу.