Подаренная ему (СИ) - Ковалевская Алиса

— За твой первый полёт, — приподняв точно такую же бутылку, как и у меня, сказал он.

17

Алекс

Шасси самолёта коснулись земли, и я перевёл взгляд с сидевшей в соседнем кресле девчонки на табло. Почувствовав толчок, она недовольно сморщила нос и приоткрыла глаза. Я лишь качнул головой. Сквозь иллюминаторы в салон проникало утреннее солнце, но мне казалось, что я так и застрял во вчерашнем дне.

Чуть поодаль на столике стояли две полупустых бутылки виски — где чья — хрен поймешь. Для того, чтобы ноги стали подкашиваться, Стэлле хватило нескольких глотков, но мысли её оставались удивительно чёткими. Впрочем, разговаривали мы мало. Она смотрела в пустоту, я — на неё. Сняв плед, она накрыла им колени. Тонкие пальцы с аккуратными короткими ноготками обхватывали горлышко бутылки, в вырезе небрежно застёгнутой на несколько пуговиц кофты виднелось кружево сорочки, на пальце — кольцо с бриллиантами. Выдернутая из какой-то неизведанной реальности, она была одним сплошным противоречием, и, глядя на неё, я понимал, что хочу добраться до самого нутра. Вот только нахрена оно мне?!

К тому моменту, когда самолёт пошёл на посадку, Стэлла успела уговорить больше половины бутылки, и мне пришлось помочь ей добраться до кресла. Пристегнув ремень, я приподнял её голову, но она тут же отдёрнула её. Очередной вызов. Вопрос лишь в том — кому? Мне или жизни в целом?

Закрепив на ней ремень безопасности, я уселся в соседнее кресло и застегнул свой. Стоило, наверное, прихватить виски с собой, но вставать уже не хотелось, и я вновь посмотрел на сидящую рядом девчонку. Глаза закрыты, дыхание ровное. Кофта её съехала с плеча, и я мог видеть тонкую шёлковую лямочку, пересекающую гладкую, с оливковым оттенком кожу. Тяжёлый мужской мотоцикл, изящные бриллиантовые украшения, выдержанный виски, шёлковая сорочка, короткая стрижка… То ли виски всё-таки ударил мне по мозгам, то ли во всём была виновата исключительно она: я начисто запутался в происходящем. Что я, чёрт подери, делаю?! Что?! Вместо того, чтобы вылететь на место аварии, я лечу с ней…

Едва самолёт остановился, я отстегнул ремень и подошёл к ближайшему иллюминатору. В самолёте зазвучал голос пилота, оповещающего о том, что борт прибыл в назначенное место, и никаких происшествий за время полёта не произошло. Погода стояла тёплая, о чём он тоже сообщил в то время, как сотрудники аэропорта готовили трап.

Нужно было помочь Стэлле отстегнуть ремень. Виски-таки сделал своё дело, и теперь она едва могла приподнять веки.

— Я сама, — кое-как выговорила она, отталкивая мои руки. — Не трогай меня.

Я перехватил её запястье. Она тут же наградила меня недовольным колючим взглядом и попыталась вывернуться.

— Сиди спокойно! — напоследок сжав сильнее, выпустил её руку. — Не хватало мне ещё с пьяной бабой возиться!

— Так не возись! — быстро нашлась она, но мешать мне больше не пыталась. — Я тебя не…

Раз-два-три… Досчитав до десяти, я выдохнул. Боже, дай мне сил не прикончить её! Она и трезвая-то невыносима, а сейчас…

Дверь со стороны кабины открылось, и в салон вышел главный пилот. Посмотрев на насупившуюся Стэллу, он весьма тактично поинтересовался:

— Всё в порядке?

— В полном, — процедил я и выдернул девчонку с кресла. Не рассчитал силы, и она впечаталась мне в грудь.

— Отстань! — зашипела Стэлла, пытаясь отстраниться, но я удержал её.

— Извините, — обратился к пилоту уже более сдержанно. Лётчиком он был опытным, с большим стажем, и я высоко ценил его за порядочность и профессионализм. — Спасибо. Всё как всегда отлично.

Кулачки Стэллы вновь упёрлись мне в живот, и я, поймав один из них, посмотрел ей в лицо.

— Вот что ты творишь?

Судя по всему, ответа на этот вопрос она и сама не знала. Уставилась на меня снизу вверх, покачнулась, поджала губы и, наконец, выдохнула. Я едва не зарычал. Оставить бы её тут, да и дело с концом! Виски ей в помощь. Возможно, именно так мне и стоило поступить, но вместо этого я подхватил её на руки и понёс к двери. Почувствовав на шее тёплое дыхание, мельком бросил на неё взгляд, но она заметила.

— Ты же не вернёшь меня в питомник? — прошептала она, цепляясь за ворот моей рубашки. — Алекс…

— Не верну, — с раздражением процедил я. Слова её вызвали во мне злость. Хотел бы вернуть — вернул бы. Вернее, вернул бы, если бы мог. Но какой там! Дел по горло, проблем — того больше, а я…

— Я буду хорошей, — тут же горячо зашептала она и потянула ворот сильнее. — Я умею быть хорошей…

— Стэлла! — рыкнул я, когда пальцы её коснулись моей шеи, и меня повело в сторону. Не хватало только из-за неё слететь с трапа и переломать нам обоим все кости! — Ты можешь замолчать и успокоиться?!

В ответ до меня донеслось невнятное бурчание, но руку она всё же убрала. Нецензурно выругавшись, я спустился ещё на несколько ступенек. Смешанный с кровью виски напоминал о себе, и идти приходилось аккуратнее, чем я сделал бы это в другой раз. И ещё эта…

Внизу, неподалёку от трапа, нас уже ждал автомобиль.

— Позвольте, я помогу Вам, Александр Викторович, — проговорил водитель, стоило мне спуститься, и хотел было перехватить Стэллу.

— Руки убери, — гаркнул я прежде, чем успел отдать отчёт собственным словам. Вот блядь! Ещё немного, и я из-за этой пигалицы начну на людей бросаться! — Я сам справлюсь, — добавил я уже мягче и, взглядом указав на машину, попросил: — Откройте заднюю дверь.

Вместо того, чтобы оставить девчонку на заднем сиденье, а самому, как обычно, сесть спереди, я уселся рядом с ней. Оказавшись в машине, она неловко сползла с моих коленей, но ноги не опустила. Напротив, подобрала к себе и, глянув в окно, спросила:

— Мы где?

Надо же, оказывается, она ещё может задавать вполне разумные вопросы. На улице всё ещё веяло утренней прохладой, и я как-то инстинктивно дотронулся до её голой ноги. Посмотрел на маленькие ступни. Она дёрнулась и перевела взгляд на меня, будто не ожидала прикосновения.

— В Испании, — ответил я и, взяв её за руку, потянул на себя, вынуждая лечь. Может быть, и не замёрзла, но кожа прохладная. Да и… Чёрт побери, мне просто хотелось, чтобы она была ближе.

— В Испании? — растерянно переспросила она, глядя на меня.

— Да, — убрал волосы с её лба, с виска. — Я думал об Италии, но домик на Средиземном море занят твоей подружкой. Так что… тебе досталась Испания.

Она выдохнула. Как-то судорожно, неровно. Сглотнула и приподняла руку. На несколько секунд ладонь её зависла в воздухе, а после пальцы коснулись моего лица. Прошлись по скулам, по подбородку и исчезли — так же внезапно.

Ну нет… Поймав её ладошку, я коснулся губами запястья и лишь затем выпустил. Стэлла облизала губы.

— Можешь немного поспать, — предложил я, удобнее укладывая её у себя на коленях, а после обратился к водителю: — Езжайте аккуратнее. И никакой тряски.

18.1

Стэлла

Виски у Алекса был отменным. Таким же отменным, как и всё, что принадлежало Алексу. Так что стоило ли удивляться? Он же сам сказал, что берёт лишь лучшее. Вот только как среди этого «лучшего» оказалась я — хрен знает. Очевидно, из любых правил бывают исключения, и я являлась именно этим исключением, ибо другого объяснения у меня просто не было.

Единственное, что я почувствовала проснувшись — незначительная тяжесть в голове. Даже пить особо не хотелось, хотя от пары глотков холодной воды я бы не отказалась. Жаль, но вытравить из памяти разбуженные вчера воспоминания, так и не удалось. Зато…

Открыв глаза, я оперлась на руки, привстала и, не успев как следует осмотреться, увидела сидящего в кресле Алекса.

— Мы где? — сипло выдавила я и тут же кашлянула.

Последнее, что запомнилось мне отчётливо: стоящая передо мной на низком столике бутылка виски и стёкла иллюминаторов. А после… После всё превратилось в размазанные пятна, похожие скорее на обрывки сна, чем на действительность. Тёплый жёлтый песок под ногами, пугающее уханье совы, прикосновение губ к запястью, шум проносящихся мимо машин… Вопрос лишь в том, что из этого было сном, а что нет.