Сион нечестивых - Андрей Бармин

- Нравится?

- Еще бы. Вот деньжат накоплю и тоже часы приобрету наручные, с браслетом.

- Вещь полезная, - администратор на этом решила прекратить диалог, так как вероятно почувствовала, что Иллка чем- то недовольна.

Иллка и впрямь была недовольна. Домой она пошла медленно, размышляя о том, что вскоре пребывание ее в этом мире закончится, а она радости от жизни почти не испытала. Только дети. Только они приносили ей радость. Но с их появлением появился и страх, страх за их будущее, страх за здоровье, страх за их жизнь.

Во дворе своего дома взгляд наткнулся на качели, и подошла к ним. Толкнула рукой, испытала желание сесть и качнуться, но подумала, что конструкция может не выдержать ее веса. От этой мысли ей почему-то стало весело. Толстая глупая Иллка хочет покататься как ребенок. Улыбаясь, она пошла в сарай и начала готовить пивные бочонки. Пока возилась с подготовкой, то вдруг подумала о том, что до дня из разговора имама с упырем осталось совсем немного. А потом попыталась вспомнить, не говорила ли Арджун о строительстве новых путей, ведь ее сын, водитель, обязательно знал бы об этом. И она застыла от ужаса, когда поняла, что завтра в гостиницу заселятся вовсе не монтажники, а солдаты-горожане, которые начнут операцию по устранению недовольных. День-два они пробудут в комплексе, а потом займутся своим черным делом.

Она вспомнила деревню бабушки и тот день, когда видела сафари. И хотя сейчас городские упыри практикуют не такие развлечения, а просто забирают людей на фермы, еще не совсем понятно, что лучше: сразу тебя убьют или подвесят на крюк и будут долго высасывать из тебя кровь. Почему-то воображение Иллки рисовало ей фермы похожими на скотобойни, где туши после предварительной разделки подвешивали на крючки. И если на сафари перед смертью ты успевал отдать совсем немного крови, то на фермах упыри не перестанут тянуть ее, пока она не закончится в теле. От подобной картинки в воображение она содрогнулась.

И теперь эти существа, эти упыри, эти хозяева ее мира, ее страны придут за ней, за ее никчемным мужем. Иллку передернуло от омерзения и ужаса, а потом окатило злобой. Нельзя просто так сдаваться, нельзя безнаказанно дать убить себя. Она не Башким, который будет до одури мечтать о мести городским упырям, а сам в случае чего жопу не оторвет от дивана. Дети в относительной безопасности, так что никто не сможет шантажировать ее.

Иллка пошла в дом. На кухне , на самой высокой полке, такой высокой, что дети не могли туда дотянуться даже со стула, стояла большая чашка с засушенными ветками и листьями олеандра. Пользоваться этим растением ее научила мать при головной боли, а также при бессонице. Но Иллка знала, что если принять его чуть больше, чем по рецепту, то человеку станет очень плохо. И хотя упыри и не люди, но на них яд должен подействовать. Она вскипятила воду, и, мелко порубив тонике ветки и листья, залила их водой. Жаль, что эта идея не посетила ее раньше.

На кухню зашел Башким, недовольно потянул воздух носом:

- Опять голова у тебя болит?

- Сядь. Надо поговорить.

- О чем? - просьбу сесть он проигнорировал и собирался уйти.

- Кто из вашей группы самый умный?

- Какой еще группы? - он сделал вид, что не понял вопроса.

- Группы мятежников, - Иллка начала заводиться. Не нужно ему играть с ней в эти игры.

- Борцов за веру и родину?

- Башким, - она чуть не сорвалась на крик. - Кто?

- Бехир, - муж выплюнул это имя, а она покачала головой:

- Кроме муллы.

- Замир, ну, или я.

- Позови Замира к нам.

- Да что такое случилось-то? Мне можешь сказать? - теперь уже он начал злиться.

- Позови.

- Замир сейчас на работе, он — мужчина серьезный, не станет...

- Позови, прошу тебя.

- Иллка, если это какая-то бабская глупость, то тогда....Тогда я буду вынужден. Перед людьми меня позорить не смей.

- Позови.

- Ладно, - Башким ушел, а она слила отвар в стеклянную бутыль и добавила еще кипятка в олеандровое крошево. Работать с травами и настоями она научилась у бабушки, именно у той бабушки, в чьей деревне прошло сафари, так что если ее план удастся, то память бабушки будет учтена.

Башким вернулся с Замиром, невысоким бородатым мужчиной тридцати лет. У него было четверо детей и большой земельный надел, который он обрабатывал сам, отчего, и так от природы смуглый, казался совсем черным. Он в отличие от Башкима выглядел не раздраженным, а удивленным. Иллка поздоровалась с ним и поставила на стол чашки с настоящим чаем, а не отваром из виноградных листьев.

- Замир, - они знали друг друга давно, так что могли пользоваться только именами. - Ваш имам Бехир предатель, он работает на упырей, всех вас продал им, а завтра в деревню прибудут солдаты, чтобы схватить всех вас и отправить на ферму..

Их гость поперхнулся чаем, а Башким замер с чашкой в руке.

- Откуда знаешь?

Иллка решила не рассказывать о своем решении убить Бехира и выкрутилась:

- Случайно на улице подслушала его разговор с каким-то Штайном.

- А про солдат, что завтра будут?

- Букерош сказала, что монтажники дорожные приехать в гостиницу должны, но это будут точно солдаты.

Замир подскочил:

- Про Бехира не хочется верить, но чуяло мое сердце неладное.

- Ты не прав, Замир, - начал возражать Башким. - Хаджи Бехир мусульманин благочестивый, один из нас. Божий человек, не может он нас предать.

- Башким, жену свою послушай, - остановил его Замир.

- Глупая женщина, он ей просто не нравится.

- Муж мой, через пару дней мы все умрем, - спокойно заявила она, - так что врать мне никакого смысла нет. Да, он мне и раньше не нравился. Слишком вкрадчивый, скользкий.

- Согласен с тобой, Иллка, - ее удивила такая безоговорочная поддержка Замира. - Он очень много рассказывал нам о