Сион нечестивых - Андрей Бармин

- Я польщен тем, что мое имя известно твоему отцу, такому влиятельному и могущественному человеку, но ты уже взрослый ублюдок, так что отвечать будешь сам.

- Вы что, реально думаете, что у вас что-то получится? Все уже решено. Тебе, Солано, привет уже прилетал. И человек не промахнулся, просто никто не хотел убивать твою шлюху-мать...

Виктора пронзил электрический разряд: однажды его ударили шокером, очень похожее ощущение. Спокойствие, которому он сам удивлялся, мгновенно растворилось, и наружу выбралась злость, подстегиваемая страхом. Эти эмоции вылились в стремительную серию ударов рукоятью пистолета по голове, торсу и рукам сына Ричардсона. Что-то хрустело, блондин сначала визжал, а потом затих. Виктора остановил громкий смех Сониных:

- Капитан, притормози, так у нас не останется никого для допроса.

Виктор словно очнулся. Ричардсон лежал в позе эмбриона, на рукоятке пистолета висели волосы и кусочки кожы. Под головой парня образовалась небольшая лужица крови. Виктор достал из кармана куртки платок и протер пистолет, затем повернулся к Макензи и оставшейся парочке:

- Будем делать, как я говорю, или продолжим?

Решение было очевидным.

Глава 13

Глава 13.

Иллка подумала о том, что Аллах все же есть. Арджун внезапно засобиралась к родителям в соседнюю деревню, и ей удалось ненавязчиво внушить ей мысль, чтобы она прихватила с собой племянников и племянницу. Сестра сама высказала такое желание, и Иллка, конечно же, согласилась. Они уехали два дня назад, и сразу после этого липкий животный страх превратился в ее душе в тревожное ожидание неминуемой беды.

У Иллки на фоне постоянных переживаний разболелась левая рука, которую она когда-то ломала в районе запястья. Но она продолжала выполнять домашнюю работу, словно запрограммированный механизм. Башким же продолжал ходить к имаму ежедневно, но возвращался оттуда с пустыми руками, словно давая ей понять, что оценил ее беспокойство. Но она понимала, что даже отсутствие запрещенных материалов уже никак не повлияет на их дальнейшую судьбу.

Иллка решила, что не имеет смысла что-то менять в своем привычном существовании. Животные требуют ухода, ракию надо делать, да и очередная партия пива дозрела и ждала отправки покупателям. Она в один из вечеров пересчитала отложенные деньги: не очень много, но все же хоть что-то. Сложила их в самодельный конверт и долго думала, что же написать на нем. Хотелось так много выразить в этой подписи, но даже в уме получалось либо длинно, либо путано, поэтому она карандашом вывела несколько слов: «Любимым деткам от папы и мамы». Потом подумала, что поставила слово «папа» перед «мама», но менять ничего не стала. Арджун оставила ей ключи от дома, чтобы она раз в два-три дня присматривала за курами и поливала грядки. Иллка отнесла конверт в дом сестры и положила его в шкаф, где сестра хранила документы и нехитрые украшения.

Она подумала о том, что, может быть, детям оставят их дом, тогда Арджун сможет взять их к себе насовсем. Сестра любила племянников.

Путь от дома сестры до ее дома проходил мимо гостиничного комплекса, построенного горожанами лет пятнадцать назад. Два бетонных корпуса по два этажа и большая парковочная площадка, куда могли заезжать не только обычные автомобили, но и «рогатые», которые питались от проводов над дорогой. На фоне других деревенских строений комплекс сильно выделялся из общей массы. Владел им какой-то упырь из Урошеваца, но непосредственно управлением и обслуживанием занимались местные работники. Платили им не очень много, но все же лучше, чем гнуть спину в поле или огородах. При комплексе имелась закусочная, куда она периодически сдавала пиво, но гостиница делала закупки строго под клиентов, которые появлялись без определенной системы: городские строители, дорожные службы, изредка полицейские или армейские отряды, которые заступали на дежурство у Врат, но по неизвестным причинам дожидавшиеся смены в гостинице.

- Иллка, на ловца и зверь бежит, - раздался бодрый голос Букерош, администратора комплекса, худой женщины сорока лет, которая занималась закупками продуктов. Именно с ней и вела обычно дела Иллка.

- Добрый день, - ей не нравилась Букерош. Для этой неприязни имелось несколько причин: начиная от того, что администратор выглядела ухоженной, опрятной, красивой, заканчивая тем, что свободно говорила на английском и отлично разбиралась в бухгалтерии. Однако Иллка никогда даже взглядом не выказывала ей искренних чувств, так как для нее были важны эти закупки. Букерош по документам для городского владельца закупала спиртное в два раза дороже, чем другие, себе забирала треть, но даже после налогов Иллке доставалось побольше, чем от обычных клиентов. Букерош жила в небольшом опрятном домике рядом с комплексом и практически ни с кем из деревенских не общалась, так как совсем поддалась влиянию городских упырей. Счастья семейного это ей не принесло, деток Аллах не дал, но она не теряла оптимизма и надеялась выйти замуж за горожанина. Иллку ее надежды сильно удивляли: вроде считать она умеет получше других, но никак не поймет, что в Республике мужчин после тридцати лет в разы меньше, чем женщин, а молодым упырям такой залежалый товар и бесплатно не нужен.

- Пиво мне надо сегодня к вечеру или завтра утром крайний срок: бочонков шесть.

- Это хорошо. Сделаю. Ракия?

- Нет. Осталась с прошлого раза.

- Гости ожидаются?

- Да, бригада монтажников, будут новую ветку контактной сети тянуть от нас до города.

- Это провода, к которым машины рогами цепляются?

- Да.

- Ну, к вечеру постараюсь доставить. Что, какие еще новости слышно?

- Да никаких пока, - Букерош посмотрела на наручные часы. Изящный механизм на золотистом браслете, а, может, и золотом. - До девяти управишься?

- Конечно, - Иллка подумала, что отсюда сразу заедет к Арджун и добавит в конверт сумму за сегодняшнюю партию.

- У тебя что нового?

- Да все так же, как и всегда. Работаем маленько. Детки растут.

- Детки это хорошо, - с нескрываемой завистью согласилась Букерош, а Иллка поняла, что зря об этом сказала, хотя теперь можно наплевать на поддержание отношений. Совсем скоро они прекратятся сами собой.

- Пойду я, пока соберу, пока довезу, так и вечер настанет. А браслет у тебя красивый, Букерош.