Четыре встречи. Жизнь и наследие Николая Морозова - Сергей Иванович Валянский

Но может ли это неравенство прибавок а1 и а2 продержаться бесконечно? Конечно, нет.

Чем прибавка а1 больше прибавки а2, тем сильнее производители продукта, продаваемого по цене Ц2, будут бежать от его производства, как ставшего маловыгодным, и отхлынут от него на производство продукта, продаваемого по цене Ц1 как дающего им большую прибыль. И это перебегание будет тем сильнее, чем больше единицы будет отношение числителя к знаменателю в этом коэффициенте, и отлив окончится лишь тогда, когда прибавки а1 и а2, сделавшись одинаковыми (обыкновенно равными нулю), сведут этот коэффициент, который мы назовем коэффициентом производственной неуравновешенности, к его естественному числовому заключению, равному единице.

Точно то же (за исключением самонизведения прибавок б1 и б2 к нулю) можем мы сказать и о втором множителе последней части этого равенства, который мы называем коэффициентом торговой неуравновешенности. Если по условиям данного общественного рынка торговцы предметом с ценой Ц, берут с покупателя большую прибыль б1 чем торговцы предметом с ценой Ц2, имеющие лишь прибыль б2, то наиболее подвижные из них тоже начнут переходить к торговле первым предметом, или просто торговля вторым предметом не будет расширяться, тогда как торговля первым, как относительно выгодная, будет привлекать к себе новых деятелей из лиц, имеющих свободные капиталы. А такие лица своей конкуренцией начнут сбивать высокую прибыль с предмета, продаваемого по цене Ц1, и соответственно увеличивать прибыль с предмета, продаваемого по Ц2. И это окончится лишь тогда, когда прибыль б1 будет равна прибыли б2 и второй коэффициент нашей формулы 4 тоже обратится в 1.

Глава III

Нормальная величина торговой прибыли при золотой валюте. Медленное вековое повышение цен от облегчения способов добывания золота. Запасное золотое озеро всенародного рынка

Из всего предыдущего ясно, что средняя торговая прибыль на всенародном рынке, не разделенном на отдельные бассейны таможенными плотинами, или отсутствием путей сообщения, или «чертами оседлости». в их разных видах, в каждый данный момент была бы такая, на которой силы конкуренции торговцев отдельными предметами спроса взаимно уравновешивают друг друга, т. е. когда для каждой пары товаров коэффициенты б1 и б2 в нашей формуле 4 будут равны. При чертах же оседлости и других плотинах все вышесказанное относится только к внутреннему рынку, т. е. отдельному изолированному бассейну.

Не можем ли мы определить, на какой именно величине коэффициенты б1 и б2 уравняются?

Ясно, что не на нуле, как было с а1 и а2 в коэффициенте производственной неуравновешенности, потому что никакой торговец не захочет торговать, не имея хотя бы такой минимальной прибыли, которая обеспечивает существование его и его семьи и может оплатить все налоги, помещения, поездки за новыми количествами товара и жалованье всех его служащих.

Это и определяет минимальную величину прибавки б. Но конечно, всякий обычный, не слишком разбогатевший торговец стремится к большему, стремится поднять эту прибавку как можно выше. Однако это фактически возможно для него лишь до известной степени. Прежде всего торговое сословие в современном обществе не есть замкнутая каста. Как только торговцы, воспользовавшись тем или иным обстоятельством, сильно нажмут на потребителей своих товаров, так наиболее предприимчивые из последних, у которых есть запас свободных денег, сами начнут переходить к торговле и своей конкуренцией понизят наконец процент прибыли до нормальной величины, т. е. до такой, при которой чистые выгоды торговли, т. е. ежегодные процентные приращения вложенного в нее капитала, будут близки к тем, какие в данное время дают капиталистам производительные предприятия. Однако при золотой монете к значительному повышению торговых цен является непреодолимое препятствие в том, что всякая «стачка» торговцев против потребителей является в то же время и их стачкой против всех золотопромышленников и золотоискателей.

Действительно, вздувая цены, положим, на 25 %, торговец как бы говорит всем своим покупателям: «Давайте мне в вашей монете за товар на 25 % больше золота, чем сколько полагается по жизнетратной стоимости его добывания сравнительно с жизнетратной стоимостью производства моего товара». Положим, что в какой-нибудь стране потребители во всей своей массе и принуждены бы были это исполнить. Что же вышло бы? Золото в виде монеты упало бы на 20 % ниже, чем оно продается в это же самое время на международном рынке в виде слитков.

Но тогда вместо того, чтобы добывать золото из земли, стало бы гораздо выгоднее собирать его в виде золотой монеты и отправлять ее на международный рынок для обратной переплавки в слитки.

Этим сейчас же и занялись бы все банки и частные конторы, в которых скопляются по временам большие запасы золотых денег, если они не могли бы с большей выгодой для самих себя купить на них какой-нибудь обычный товар, т. е. дать за него меньше золота в виде монет, чем сколько его следует по жизнетратной стоимости, а это ведь и есть не что иное, как удешевление цен данного товара. Значит, всякое повышение цен за товары, покупаемые на рынке потребителем, имеет своим следствием соответственное понижение цен, которые торговец дает за них производителю.

Но любой производитель покупает все не производимые им товары в качестве потребителя. При вздорожании их он не будет иметь возможности отдавать свои товары торговцам по прежней цене, и потому, если они не понизят цен, золотая монета неизбежно будет уходить с внутреннего на международный рынок для ее обратной переплавки в слитки, тем более что от вздутия цен всех товаров, кроме золота, служащего также и как деньги, ослабеет и золотопромышленность, сделавшаяся невыгодной.

А деньги есть кровь торговли, и без нее она перестает существовать.

Значит, очень большое повышение рыночных цен при золотой монете самоубийственно для торговцев тем более, что учреждения, специально занимающиеся продажей процентных бумаг и не имеющие возможности покупать другие товары, априори склонны весь избыток накопляющегося у них золота в монетах отправлять для переплавки на международный рынок, если переплавка, окупая издержки перевоза и содержание плавильных аппаратов, дает более значительные выгоды, чем покупка на это золото новых процентных бумаг для перепродажи их покупателю.

Уже одно это обстоятельство, обнаруживая наглядно невозможность длительного или исключительного вздорожания всех предметов торговли при золотой монете, показывает, что такой монеты не может быть в обращении более, чем сколько общественное хозяйство страны может ее всосать.

Всякая залежь золотой монеты, не находящая в торговле или промышленности немедленного применения (и, конечно, не обязательная вроде неразменного фонда), сейчас же стремится утечь на международный рынок и