Святая сестра - Марк Лоуренс

посмотрела на бесплодную землю, раскинувшуюся перед ними, на полуразрушенные фермерские дома и заброшенные деревни, усеявшие местность. — Вряд ли это будет хуже того, что мы найдем там. — Она указала на далекий лед, угрюмо-серый, за исключением тех мест, где гребни кровоточили под светом солнца.

— Это проклятие уже несколько веков движется по их землям. Скифроулцы — не робкий народ. Их научили бояться этого. — Зоул поправила рюкзак и еще раз взглянула на наблюдающих солдат. — Будем надеяться, что мы не встретим то, что их научило. — Она стиснула зубы и пошла дальше в мертвую зону.

Сначала это было только ощущение, что за тобой наблюдают. Взгляд Ноны устремился к темным окнам заброшенных домов. Тут и там еще стояли трупы деревьев, их ветви почти исчезли. Тем не менее, Нона посмотрела на голые ветви, которые остались, убежденная, что какой-то ужас ждал там, ожидая возможность напасть.

Они миновали одинокий каменный столб, его углы выветрились, сохранив лишь надпись «7 миль». Учитывая возраст камня, место, о котором он говорил, могло лежать в пяти милях за льдом, потерянное для человека поколения назад. Следующий подъем показал кладбище и разрушенную церковь Надежды. Надгробия наклонялись под пьяными углами, и каждая могила возвышалась над своим обитателем, как беременный живот.

Ближе ко льду налетел ветер, поднимая кислую пыль и закручивая ее в мгновенные формы, каким-то образом более наполненные ужасом, чем любое ясное изображение. В воздухе чувствовалась горечь, заставившая Нону сжать губы в жесткую линию. Руки стали сухими, а рана, оставленная стрелой на плече, с каждой минутой жгла все сильнее.

Впереди замаячили ледяные стены, серая зараза придавала им странный металлический вид. Ближе к основанию лед темнел, становясь угольно-черным, создавая впечатление зияющего входа в пещеру. Трудно было судить о размерах, но Нона решила, что черная область может быть не более ста ярдов в ширину и, возможно, тридцать ярдов в высоту, разложение просачивалось сквозь толщу льда, так что даже вершины утесов в тысяче ярдов и выше были серыми, как будто гнили.

На окраинах, в миле до настоящих скал, лежали большие блоки, еще не расплавленные интенсивностью фокуса луны или продолжительностью дня. Ледяные валуны варьировались в размерах от кусков не больше кулака до глыб, которые могли бы скрыть дом. Повсюду вокруг них потоки талой воды прорезали мертвую землю, обнажая под собой коренную породу. Все место бурлило проточной водой; в некоторых местах ее проглатывали скалистые трещины, в других она была заперта в зловонных болотах, трясинах черной грязи, которые могли засосать человека и не вернуть его до закрытия Коридора.

Сами блоки излучали не только холод, но и что-то вроде злобы. Нона поймала себя на том, что пристально смотрит на них, пытаясь постигнуть их полупрозрачную серость. Зоул старалась придерживаться хребтов и твердой земли. Там, где им приходилось спускаться, чтобы пересечь канавку или ручей, она старалась не промочить ноги.

Вскоре они уже стояли среди ледяных валунов, так плотно сбившихся в кучу, что единственным открытым местом были извилистые овраги, змеившиеся между ними. Впереди зиял черный лед, самая темная часть которого, как оказалось, занимала значительно бо́льшую площадь, чем предполагала Нона. Очертания по-прежнему напоминали вход в пещеру, но гигантских размеров — несколько сотен ярдов в ширину и сотню в высоту.

— А что говорят лед-племена о черном льде? — спросила Нона и поняла, что этот вопрос ей следовало задать раньше.

— Они не говорят, — ответила Зоул. — Они знают, но это не те истины, которыми можно поделиться.

— Ну, может быть, на этот раз ты сделаешь исключение? В конце концов, я твой Щит. И мы будем там очень скоро... — Нона повертела головой из стороны в сторону, пытаясь дать черной стене хоть какое-то определение, — ...если есть какой-то способ войти. — Это было похоже на разинутую пасть, наполненную полночью, но за иллюзией стояла сплошная стена черного льда. Убежденность Ноны в том, что через все это проходит какой-то туннель, основывалась исключительно на заверениях Зоул и неохотном признании Чайник, которая отважилась проникнуть в помещения с черным льдом и последовала туда вслед за королевой Скифроула. Столкнувшись со злобой, исходящей из темноты перед ней, Нона должна была согласиться, что любого, кто основывает свою власть на таком месте, следует опасаться.

Зоул ответила на вопрос Ноны после такой долгой паузы, что Нона уже перестала ждать ответа:

— Пропавшие избавлялись от своих клаулату… своих грехов, если хочешь... в храмах, построенных для этой цели. Клаулату — это части личности, не совсем живые и не совсем мертвые, и они обитают по краям Пути. Но такие места, как эти храмы, в которых так много было очищено, остаются слабыми местами, где клаулату могут просочиться обратно в мир.

— А черный лед? — У Ноны было неприятное чувство, что она знает ответ.

— Это там, где клаулату загрязнили лед, когда он двигался напротив места, где стоял такой храм. Порча, зло целой расы, снова пятнает этот мир.

— И это лучший способ забраться на ледники? — Нона не могла себе этого представить.

— Это лучший способ избежать встречи с ной-гуин. Они лишены чистоты сердца и восприимчивы к клаулату. Они не посмеют охранять этот путь.

Нона взглянула на засасывающую черноту впереди:

— Я не уверена, что осмелюсь пройти по ней. Я ведь тоже восприимчива, помнишь?

13

Святой Класс

Настоящее Время

— МЫ ДОЛЖНЫ УКРАСТЬ книгу сегодня? — Ара выглядела потрясенной. — Нам нужно, по крайней мере, подождать до седьмого дня, чтобы все спланировать.

— Сегодня! Сейчас же! — Нона выскользнула из кабинета Ары. — Я за Джулой.

— Подожди! Разве ты не должна быть в постели? — Протест Ары последовал за Ноной вниз по лестнице.

Образы лица Сестры Яблоко заполнили сознание Ноны, то, как она, должно