Закон военного счастья - Николай Басов

– Карта знатная, – согласился капитан, решив, что Ростик просто ориентируется, чтобы чего-нибудь не напутать. – Сделал ее Эдик, а потом в универе еще и доработали. Да, в общем, после него и дорабатывать не стоит, он уже долго занимается картографией. Ему можно верить больше, чем Пестелю.

К концу этой тирады Ростик уже оклемался и довольно внятно объяснил, что и как он думает о расположении пернатых. Закончил он так:

– Только зачем это, капитан? Они все равно поутру в атаку пойдут, и расположение их ночевок значение потеряет.

– А вот и не потеряет, – отозвался Достальский. – Пойдем-ка.

Капитан скатал карту, сунул ее твердым движением в планшетку, навешенную поверх доспехов, взял из деревянной держалки факел, и они зашагали почему-то совсем не туда, где располагались известные Ростику части, а в сторону могилы павших тут охранников. Если, разумеется, бумажники уже успели их похоронить, подумал Рост мельком. В самом деле, могло получиться, что их еще не зарыли.

Перебираясь через известную ему ложбинку, Рост все оглядывался. Даже отстал немного, и тогда капитан, подождав его, спросил:

– Ты чего?

– Тут ребят вечером нашли, тех, которые… полегли первыми.

Они прошли немного молча.

– Да, готовились, готовились… А в итоге – как всегда.

– Так вы, значит, все-таки готовились? – удивился Ростик.

– И все-таки прозевали. – Капитан топал теперь очень мрачный, даже злой, но как-то глубоко злой, словно бы против себя. – Когда эти ребята доложили впервые о концентрации противника, я сразу понял, что к чему. После твоих-то разборок с их зеркалами каждый бы понял, верно? Сразу же попытался доложить по начальству. А они… В общем, все вышло бездарно! – Капитан мельком оглянулся в сторону оставшейся сзади балочки. – Видел, как их?

– Видел.

– Все потому, что я слишком мягко их настропалил. Думал, бойцы бывалые, каждый почти по два года из строя не выходит, вот и… понадеялся на опыт. Уехал ополченцев везти, а они лопухнулись.

– Ладно, капитан, всем случается лопухнуться.

– Не знаю, может, если бы остался… – Он провел ладонью по лицу. – Ладно, это все в прошлом. А вот Бабурин – наше настоящее.

– Какой Бабурин?

– Сейчас увидишь.

Они вошли в траву, метелки которой были выше Ростиковых плеч. При ходьбе они еще издавали сухие, скрежещущие и в то же время довольно звонкие звуки, слышимые, вероятно, за много сотен метров. Противник подобраться сюда незамеченным не мог, будь он хоть бестелесной тенью. Ростик вдруг осознал, что этот же трюк используют и пернатые, проводя сбор сил тут, в травах, а не на марше, уже, собственно, на территории людей. Значит, опасаются, решил Рост и попытался изложить свою догадку капитану, но не успел. Они уже пришли:

– Бабурин! – вполголоса позвал капитан, и они вышли на небольшую, вытоптанную, вернее, прижатую гравитационными конусами летающих лодок полянку, где самая высокая трава все-таки полегла и стало чуть-чуть свободнее.

Где-то недалеко, но все еще за стеной травы, послышались человеческие голоса, шевеление, и внезапно загорелись факелы. Трава раздвинулась, и к ним шагнула странная, мешковатая фигура. Ростик привык, живя в Полдневье, к разным формам и силуэтам, но этот… И вдруг понял, что видит перед собой нормального человека, наряженного в общевойсковой комплект химзащиты, только без противогаза.

Парень в химкомплекте с факелом в руке подошел ближе и осветил их яснее. Потом поднял руку, изобразив наполовину штатское приветствие, наполовину козырнув. Оказался Бабурин невысоким, носатым, с очень умными глазками и хитрой складочкой губ. Помимо собственного противогаза, при нем была еще одна сумка, вероятно, с запасным таким же прибором.

– Не выспался? – спросил его Достальский. Потом, повернувшись к Ростику, пояснил: – Он уже третью ночь на ногах, с тех пор как получил приказ форсированно готовиться.

– Вот и подготовились, – подхватил Бабурин.

– Рассказывай, Костя. – Капитан не позволял себе терять время.

– Да тут и рассказывать-то нечего. Отравляющее вещество в количестве десяти бочек и устройство для его распыления доставлены.

– Погоди, – не понял Ростик. – Отравляющее… Где же вы его готовили?

– А на биостанции, что около зверосовхоза.

– Я думал, там все разрушено.

– Там создали режимный объект и, в общем, почти успели. К тому же подготовили летающую лодку – она имеет специальное устройство для распыления ОВ.

– Чего?

– Отравляющего вещества. Действует идеально. Засыпаем бочку в контейнер, подключаем баллон со сжатым воздухом, и отрава сыплется через боковые консольные коллекторы в обе стороны по ходу машины.

– Полосу какой ширины вы вот так «удобряете»? – поинтересовался капитан.

– Консоли по тридцать два метра. Итого мы достоверно накрываем полосу метров в сто при полете чуть выше сорока метров.

– Ну, уж махнули – сто метров! Хорошо бы хоть семьдесят…

– Нет, сто – проверено в натурных испытаниях. Разумеется, если подняться, полоса будет шире, но тогда и действие вещества ослабеет, потому что концентрация снизится.

– А по длине?

– Контейнера, вмещающего одну двухсоткилограммовую бочку, хватает на минуту работы, то есть при полете около пятидесяти километров в час она накроет метров пятьсот.

– А если пикировать с высоты? – спросил Ростик. И тут же пояснил Достальскому: – Как с горки на санках.

– Откуда вы знаете?

– Меня Ким иногда сажал за рычаги этих леталок.

– А, Сапигович! Да, так можно прибавить лишние километров десять-двенадцать. Но важна не площадь, а точность попадания. Ведь если мы промажем мимо противника, никакие наши скорости не помогут. Противник почувствует неладное и разбежится. А мы располагаем только десятью бочками.

– Как планируете их использовать?

– В первый раз – три бочки про запас, одну – в контейнер. И обрабатываю полосу длиной в два километра. Или метров четыреста шириной, но тогда, соответственно, короче, в полкилометра. Потом возвращаюсь на базу, то есть сюда, перегружаю из второй транспортной лодки еще три бочки. Наношу второй удар. А потом последними тремя бочками совершаю еще заход. Потом пересаживаю на свою леталку с распылителем пилота Хвороста, которому поручено мне ассистировать, отправляю драгоценную лодку с консолями назад, в Боловск, а сам сажусь на лодку Хвороста и принимаю участие в завтрашнем бою. Если позволите, – добавил Бабурин, весело блеснув глазами, посмотрев на Достальского и Ростика с полной уверенностью, что разрешат.

– Разумно, – согласился капитан.

– Как у тебя в подчинении Хворост оказался? – спросил Ростик.