Потерянная душа - Габриэлла Пирс

– Они использовали местных как прикрытие, – подтвердила бабушка. – Или пытались. Некоторые родственники Хасины действительно угодили в сеть, но сама она, разумеется, ускользнула. Когда она узнала, что за охотой стояла семья Анилы, то уничтожила всех ведьм в роду.

Джейн медленно выдохнула.

– Малкольм говорил, что несколько династий исчезли совсем.

Проекция Ба кивнула, но внучка знала ее слишком хорошо, чтобы безоговорочно поверить этому жесту.

– По крайней мере, ведьмы в них. Хасина несколько поколений охотилась за детьми Анилы, пока не убедилась, что малейшая искра магии в их роду потухла. Но несколько детей – дальние родственники, преимущественно мальчики – не удостоились ее внимания.

– Пока один из них не женился на ведьме, – закончила за нее Джейн. Хотя семья ее отца давно не имела отношения к настоящему волшебству, нескольких капель магической крови оказалось достаточно, чтобы создать притяжение между ним и Анджелиной – слабое, но все-таки. Конечно, Ба знала, кем был поклонник ее дочери – даже если он сам об этом не подозревал, – и понимала, что такой брак привлечет нежелательное внимание. Она пыталась препятствовать этим отношениям, но своевольная Анджелина все равно вышла за отца Джейн. У Ба не осталось выбора, и она употребила все свои силы и знания, чтобы спрятать молодую пару. С этой же целью она убедила зятя сменить фамилию. Маленькая Джейн стала наследницей не одной, а сразу двух магических династий – может быть, даже более могущественной, чем Аннетт. Хасина не успокоилась бы, пока не отыскала такого ребенка и не отняла у нее всю силу… вместе с жизнью.

Однако Анджелина хотела обеспечить дочери «нормальную» жизнь, непричастную к миру волшебства и его опасностям. Для этого она перевезла семью в Северную Каролину, надеясь оставить прошлое позади, и Ба с уважением отнеслась к ее желанию. «Так они и погибли», – поняла Джейн.

– Расскажи мне все, – попросила она бабушку. – С самого начала. Пожалуйста.

Проекция с едва заметным раздражением вздохнула, и девушка с трудом поборола порыв заключить ее в объятия. Разумеется, это было невозможно. Внезапно окружающая их темнота дрогнула, просветлела – и рассеялась. Джейн увидела молодого русоволосого мужчину в элегантном, хотя и поношенном костюме. Он сидел на пластмассовом стуле возле огромного окна, за которым рядами выстроились круглоносые самолеты. В руке мужчина сжимал посадочный талон и то и дело сверялся с указанными в нем номерами.

– Твоего отца звали Мэтью Винсент, – начал голос Ба, и Джейн обратилась в слух.

Глава 20

Когда Джейн вынырнула из бабушкиного дневника, солнце стояло низко над горизонтом. Девушка чувствовала себя совершенно обессиленной. Голова гудела от обилия информации, которая обрушилась на нее в этот вечер. Открытий оказалось так много, что теперь Джейн было тесно в спальне, тесно во всем доме. Сейчас ей было жизненно необходимо выйти под открытое небо – казалось, она вот-вот задохнется в четырех стенах. Девушка быстро набросила на плечи шерстяную шаль и выскользнула из особняка.

Она машинально пересекла лужайку на заднем дворе – единственный зеленый оазис посреди прибрежных барханов – и чуть не налетела на скромное надгробие Ди. Джейн снова задумалась, где Монтегю успели раздобыть его в такой короткий срок – но семья Эмер веками занималась упокоением мертвецов и, должно быть, держала в закромах не один атрибут загробного мира. В узком камне было не больше фута, и хотя его установили только что, края памятника казались чуть потертыми, словно уже испытали на себе капризы погоды. На гладкой лицевой стороне был выгравирован пентакль; с других боков камень оставили неотесанным. Разумеется, Ди сказала бы, что это то, что надо. При этой мысли глаза Джейн снова наполнились слезами.

– Я по тебе скучаю, – шепнула она, опускаясь на колени в упругую мокрую траву. Шифоновая юбка мгновенно пропиталась влагой, но, во-первых, этот наряд все равно ей не принадлежал, а во-вторых, сейчас ее мало занимали такие пустяки. Сердце снова сдавило от горечи и непонятного желания. Джейн казалось, еще немного, и нервы не выдержат.

Ди, Ба, мама, папа… даже Малкольм – по крайней мере, та его сторона, в которую я хотела верить. Харрис, который мог стать мне больше, чем другом, а теперь даже не друг.

– Я скучаю, – повторила она, проводя пальцами по надгробию Ди, но в глубине души обращаясь к ним всем. Камень еще хранил остатки дневного тепла, хотя солнце давно скрылось за домом, и в сиреневой дымке над океаном нежно засияли первые звезды. «Он живой, – промелькнула в голове безумная мысль. – Он хранит частицу ее страсти и энергии».

– Я узнала, чем так опасна Хасина, – тихо поделилась она с камнем, опуская взгляд и переплетая пальцы. – Она как вампир, только вместо крови поглощает магию. Сама она ее больше не излучает, поэтому вынуждена отбирать у других. Она пыталась украсть магию Ба и, похоже, забрала силу моей матери, когда столкнула с дороги ее автомобиль.

Простое повторение этих истин делало их более настоящими – и пугающими, но одновременно успокаивало разброд в мыслях Джейн. Поэтому она продолжила рассказ, стараясь не упустить ни одной детали и даже используя те самые слова, к которым прибегала проекция Ба. Они перемежались ее собственными умозаключениями, а также вопросами, которые пока оставались без ответа. В конце концов девушка просто отдалась потоку сознания и принялась проговаривать все, что занимало ее мысли в эти первые, самые тяжелые дни после смерти подруги.

Когда она закончила, на лиловом бархате неба густо высыпали звезды, а по воде пролегла дрожащая дорожка – след молочной, почти полной луны. Одним концом она упиралась в пляж, и Джейн показалось, что если она сейчас пересечет дюны и ступит в мерцающее море, то сможет перебраться через океан по этому мосту.

– Ты бы подсказала, что теперь делать, – вздохнула она. – Жаль, я не следовала твоим советам с самого начала. Помнишь день, когда я случайно показала Линн, что управляю своей магией, и она прислала за мной Юрия? Ты предложила бежать, но я заявила, что знаю лучше, и ты ни разу меня не упрекнула. А ведь я могла просто убраться из города. И ты бы по-прежнему работала в пекарне Хетти, а Аннетт была безвестной лондонской официанткой. Но я думала, что перехитрила Линн, что смогу сыграть на ее слабостях. Я знала, что она не станет рисковать накануне свадьбы, и наивно сочла это залогом безопасности. Мне казалось, что Малкольм прекрасно изучил свою семью и сможет нас от нее спрятать. Я верила, что ничего не добьюсь в одиночку. А надо было слушать тебя – потому что это ты научила меня всему, что я знаю о магии, и лучше всех понимала, что я жива только до тех пор, пока не бросаю открытого вызова Линн Доран.