Практикум (СИ) - Билик Дмитрий Александрович

Неприятель схватил меня за руку, и мы рухнули в Коридор. Признаться, я ожидал чего угодно, кроме этого. Поэтому не смог отстраниться прежде, чем мы вывалились дальше, в Иномирье. Уже тут неприятель отпустил меня, тяжело дыша, как после долгой пробежки. Я попятился назад, утопая в снегу, но не делая попыток подняться. Лишь выпустил немного силы наружу, чтобы тот, кто мог ее почувствовать, сделал это.

— Хочешь сказать что-нибудь перед смертью? — спросил Шимон, доставая короткоствольный револьвер.

Я промолчал. Наверное хотя бы потому, что умирать совершенно не собирался. Близнец пожал плечами и несколько раз выстрелил. Скорее всего, не будь этой заминки и выуди он свой «бульдог» чуть пораньше, среагировать бы я не успел. Но теперь крохотные свинцовые солдатики смерти разобрались на мельчайшие частички, немало удивив мага.

— Расщепление? Не думал, что в школах его уже проходят.

Я чуть не спросил, откуда он знает, но запоздало вспомнил, что все мы облачены в одинаковые куртки с гербом Терново. Но если Шимон хочет поболтать, почему бы не поддержать его? Пока сюда на всех парах летит кавалерия.

— Зачем вы напали? — спросил я. — Зачем развязали войну?

— Мы? — сейчас маг удивился еще больше, чем когда я применил Расщепление. — Это вы вторглись под надуманным предлогом. Напали без всяких дипломатических переговоров. Безжалостно убиваете всех, до кого можете дотянуться!

Голос мага дрожал, в глазах стояли слезы. Я не специалист в психологии, но очень непохоже на то, что близнец врал.

— А как должны вести себя маги, на землю которых вторглись иномирные захватчики? — спросил меня противник.

Я не ответил, потому что близнец породил во мне самое страшное, что только мог. Сомнения.

— Вот и наша смерть, — чуть нервно улыбнулся Шимон, вглядываясь за мою спину.

Но я и сам уже почувствовал приближение теневика. Тот бежал с радостью пса, которого поманили вкусной сахарной косточкой.

— Это вряд ли, — ответил я, поднимаясь на ноги.

Теневик подошел ко мне вплотную, обнюхивая. Будто спрашивал: «Как ты себя чувствуешь?». Я положил руку ему на шипастую морду, успокаивая.

— Как? — только и спросил Шимон.

Отвечать не стал. Вообще, с позиции рядового солдата все было просто. Вот враг, рядом друг. К тому же последний не прочь закусить первым. Расклад, устраивающий все стороны. Ладно, почти все. Но у меня в голове возникло другое решение.

— Уходи, — негромко сказал я.

— Что? — не поверил Шимон.

— Уходи. Четыре центральные улицы находятся под зачисткой. Уходи дальше. А лучше и вовсе беги из города.

— Но я снова буду сражаться, — честно заявил близнец. — За брата, за себя, за свою страну.

В другой ситуации я бы поморщился, от такого пафосного заявления, но сейчас лишь согласно кивнул.

— Я знаю. Уходи.

Шимон медленно, лицом ко мне, стал удаляться. Теневик воспринял это действие неодобрительно. Зарычал, пригнулся, готовясь для прыжка. Но я не убирал руку с его морды, пытаясь успокоить.

— Извини, друг. Это не тот, кого можно поглотить.

Пришлось приложить немало усилий, чтобы удержать теневика. Ему было невдомек, почему такой ароматный и вкусный бифштекс, которым поманили, теперь удаляется. И есть его запрещают. Но вот Шимон отошел на безопасное расстояние, примерно там, где находилась соседняя улица и исчез. Вывалился обратно, на прощание отсалютовав мне.

— Не сегодня, друг, — сказал я поднимая снег, и пытаясь слепить его. — Но очень скоро у тебя будет много еды. Обещаю.

Я попытался переместиться обратно, но что-то пошло не так. Помимо меня в коридоре оказалась голова теневика, который хотел прорваться дальше. Он черпал мои силы и явно желал посмотреть, что же это за место, откуда ему приносят обеды. Я отстранился, разрывая связь и мой товарищ из другого мира вывалился обратно. Мое же тело оказалось на той самой раскуроченной мостовой. Так, так, получается, теоретически я могу протащить сюда теневика? Только, наверное, сил необходимо запасти побольше. Вряд ли моих хватит. Другой вопрос, нужно ли это делать. Теневик в нашем мире почти как лиса в курятнике. Ладно, хорошо воспитанная и выдрессированная лиса.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Сколько меня не было? Пару минут. Здесь счет шел на секунды. За которые мои успели прийти в себя и сгрудиться вокруг мертвого вампира. Аганин отделил одну ненужную часть тела у кровососа. Голову, если быть точнее.

— А кол осиновый не надо ему в сердце вбить? — уточнил Рамиль, который благополучно пропустил сражение.

— Ага, и чеснок в рот засунь, — отозвалась Катя. — Я еще не слышала, чтобы после отрубания головы хоть кто-то восстал из мертвых.

— Что со вторым? — деловито спросил Куракин, косясь на покалеченного близнеца.

А зрелище действительно было устрашающим. Мало того, что лицо у бедняги оказалось изуродовано большими язвами от «семян» Зыбуниной, так маг еще пытался выцарапать их. Как итог — глубокие кровавые следы от ногтей и содранная кожа.

— Ушел, — только и сказал я. — У меня не было сил его преследовать.

— Зараза, — искренне расстроился Куракин.

— Зато мы все живы, — попытался я перевести тему.

— Да, — призналась Светка. — Нам повезло.

— Идем дальше, — скомандовал я. А сам повернулся к Куракину. — Ты как?

Ему пришлось тяжелее всего, пока мы разбирались с братом. Высокородный сильно прихрамывал на правую ногу, морщась от боли при каждом шаге.

— Все нормально, — ответил он. — Ничего серьезного.

— Сергей, каждые десять шагов сканируешь Глазом улицу, — приказал я. — Рамиль, у тебя сил осталось достаточно, замыкаешь. И страхуешь, если что. Не расслабляться.

На наше счастье, больше укрывающихся магов мы не обнаружили. Тишь да гладь, лишь сонные немощные под действием заклинания. И, судя по отсутствию громких разрушительных звуков на остальных улицах, все было тоже спокойно.

Я шел и все думал над словами Шимона. И еще размышлял, как и с кем стоит этой информацией поделиться. С одной стороны, высокородные не те, кому можно доверять. По крайней мере, не всем. С другой, любую новость можно подать при правильном соусе.

— Польский маг говорил со мной, — негромко сказал я.

Вдали уже виднелась площадь с двумя группами — Горленковской и Тинеевской. Коршуна мы не заметили.

— Ты говорил с врагом? — мигом набычился Куракин. Впрочем, как я и предполагал.

— Скорее он со мной, — парировал я. — Он сказал, что понятия не имеет ни о каких нападениях его страны. Говорит, это мы напали на них.

— Что он еще мог сказать, — фыркнул Саша.

— Я бы с тобой согласился, если бы не знал, кто сейчас управляет страной.

Куракин осекся на полуслове, закусив губу. Все-таки ненависть к Охранителю у него была сильнее, чем нелюбовь ко мне.

— Уваров что-то придумал, — продолжал я. — И могу поклясться, что все это обернется против нас. Нам надо хотя бы выяснить, чего он хочет.

— Абсолютной власти? — пожала плечами Терлецкая. — Он весьма честолюбивый тип.

— Нужно побольше конкретики. Что скажете?

Куракин думал долго, напряженно всматриваясь под ноги. Но наконец произнес.

— Хорошо. Сергей, твой отец ведет дела со шляхтичами?

— Вел, до этих событий, — поправил его высокородный. — Теперь не знаю.

— Война войной, а бизнес бизнесом. Вряд ли все старые связи потеряны, попробуй выяснить хоть что-то.

— Попробую, — кивнул Сергей.

— У семьи были свои друзья в МВДО, — добавил Куракин. — Я разузнаю, что происходит с нашей стороны. Мы выведем этого ублюдка на чистую воду.

Признаться, я больше надеялся на поддержку Терлецкой, но и так все вышло довольно неплохо.

— Только пока никаких активных действий, — вставил я. — Сначала узнаем, а потом уже придумаем, что делать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Тебе какой резон соваться это все? — спросил Куракин. — Тебе Уваров ничего не сделал.

— Скажем так, я знаю, что он способен сделать. И от этого тревожно.

— Смотрите, — прервал нас Рамиль. — Это что, Коршун?