Обретённая 2. Выжить назло (СИ) - Холлей Ниизла

Хоть тут нам давали иллюзию выбора.

Кто хотел — плавал. Кто-то занимался на тренажерах, кто-то — с биониками…

Мне выбора не дали, и я по-прежнему, коряво, училась плавать.

Марина отличилась и тут.

Уселась на тренажере и ненавидящим взглядом бдила за всеми нами.

Для всех наблюдателей — она делала растяжку. Мудро. И никто не придерется!

Рядом со мной плеснула вода:

— Я рада, что ты выжила. — Рядом со мной, вцепившейся одной рукой в "поплавок", висела в кристально-чистой воде бассейна Наэла и лукаво мне подмигивала.

— Наэла! — От радости, что моя тренер жива-здорова, едва не выпустила спасительный "поплавок". Подавилась водой и закашлялась.

— Ну-ну-ну! Я тебя страхую! Неторопливо-поверхностно дыши… Воооот… Пробуем плыть…

— Я так рада, что ты… что…

— Я поняла. — Изящная нагиня светло улыбнулась. — Но в чем-то ты права. Я не знаю как выжила…

— Это всё — из-за меня! Прости!

— Не говори глупостей! Просто посредством тебя меня наказали. Да, кстати… до меня дошли слухи, что ты новую благородную глупость совершила?! И вон та ядовитая, злобная и завистливая гадина, что делает вид что тренируется, отныне — твоя подопечная?

— Да. Я сейчас понимаю, что натворила… Ты знаешь, Наэла… я думаю, что Марина — психически больна. Если ранее это скрыто протекало, то сейчас… в фазе острой агрессии.

— Хммм… Можешь ничего не говорить. Я тебя достаточно хорошо знаю. Кого хочешь просить об осмотре подопечной? Конечно же Дока?

— Ага… — Не стала я отпираться.

— Разумно. Если что — он единственный, кто сможет защитить тебя от гнева Гугерта. А в том, что этот гнев твоя подопечная постарается спровоцировать, у меня сомнений нет.

— Я это уже поняла. Но… деваться некуда.

— Будь очень осторожна. — Нагиня, на мгновение, стала серьёзной и жесткой, — Нормальная она, или не совсем… Но хитрости, злобы и извращенных идей у неё — более чем достаточно. Я послушала, поспрашивала… Есть женщины, в силу своего характера, грубые, резкие, наглые. Но они, как правило, прямые и подлости от них ждать не приходится. Твоя подопечная — совсем другое. Самое скверное то, что она именно в тебе видит воплощение всех своих бед. И вынашивает план мести.

Я сглотнула горькую слюну. В животе неприятно защекотало.

— Я понимаю…

— Раз понимаешь, то что думаешь сделать, чтобы хоть немного себя обезопасить? — Наэла непринуженно улыбаясь, поправляла мои руки, забрав спасительный "поплавок" и поддерживая меня под живот хвостом.

— Пока даже и не знаю! А ты что посоветуешь?

— После тренировки подойди к бионику. Любому. И передай просьбу — увидеться с Доком. Ему поведай о том, что ты — дура. Что, по-твоему, подопечная свихнулась и может нагадить многим. В общении с ней — будь жестче. Спокойнее. Помни — Гугерт за тобой постоянно наблюдает. Вот… даже меня быстро подлечить велел. Чтобы я с тобой снова плаваньем занялась. И вообще — я отныне — твоя рабыня! — Сообщая эту ошеломительную новость, нагиня сияла от радости. — Я теперь буду с тобой постоянно.

— Наэла…! — У меня от радости перехватило горло и защипало в глазах. А еще я, забыв о дыхании, хлебанула воды. Закашлялась, суетливо дрыгая руками-ногами.

— Я тоже рада! А теперь — прикрой глаза, расслабься, дыши как я учила… Плыви! Вот! Ну — вот! Плывешь же!

Для закрепления результата, поплавали ещё полчаса. Из воды вылезла почти без сил.

Но, повинуясь требовательному взгляду Наэлы, сразу же подошла к бионику и смиренно попросила передать господину Доку мольбу о встрече.

— Ты что бионику натрепала? — Едва я шагнула в раздевалку, притаившаяся у дверей Марина, резко дёрнула меня за руку. — На меня жаловалась?

— Руку отпусти! — Собрав в кулак всю волю, спокойно взглянула в сочащие злобой глаза Марины. — Не нарывайся на наказание.

— Я уже всё проверила. Тут — слепая зона и камеры ничего не видят.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Госсспошшша, мне убрать вашшшу подопечную…? — И-за моей спины выдвинулась Наэла.

— А это что за тварь? И почему ты для неё — госпожа?! — Злюка оторопело захлопала длиннющими ресницами.

— А это моя рабыня. Наэла будет жить вместе с нами. — Сообщила я, с удовольствием наблюдая, как искажается от злости лицо моей подопечной.

— Нам и двоим там не развернуться! — Взвыла нахалка.

— Значит надо будет потесниться. И не надо повышать голос.

— Вот и пусть она спит на полу, у дверей. Заодно нам будет вместо цепного пса! Зубы-то ядовитые есть! — Начала моментально наглеть Марина, не понимая, что сейчас за нами следят с утроенным вниманием.

— Никто на полу спать не будет! — Твёрдо ответила я, — Мы на кровати поместимся. Все мы худышки. Места хватит!

— Я не буду с ней рядом спать! — Выдала ультиматум эта злыдня. — Не хватало мне — со змеюкой лежать!

— И не спи! — Не поддалась я, — На полу есть место!

— Я на полу наспалась, когда меня к этим ёб*** коротышкам отправили! У тебя совсем сердца нет!? — Лицо Марины покраснело. Из глаз хлынули слёзы. — Вам всем мало того, что я пережила?! Снова унизить хотите!?

— Ты сама себя унижаешь! — Я стояла на своём, хотя было безумно противно разговаривать с моей подопечной. Но… Я сама себе этот "камень" на шею повесила! — Если ты знаешь — каково это — когда тебя считают никем, то нечего пытаться других чморить!

— Я всё равно права! А ты — тряпка!

— Уймись, Марина! — Я начала злиться, — Уймись! Не буди Лихо, когда оно тихо!

— Вот продадут тебя рудху, тогда будешь знать! — Всё же ковырнула меня по больному месту эта гадкая женщина.

— В карцер её! — Раздался за спиной спокойно-леденящий голос Дока. — А ты молодец, Сашша! Становишься отличным лидером. Ты хотела со мной поговорить? О психическом нездоровье твоей подопечной?!

— Да… господин… — Проблеяла я. Ведь даже Гугерта я не боялась так, как Дока.

- Хмм… и что тебя так встревожило? — Говорить с Доком, стоя к нему спиной, было нельзя. И я развернулась, едва дыша и боясь поднять глаза.

— Она… стала какой-то… громкой… очень злобной… агрессивной. Раньше она такой не была… — Промямлила я, ненавидя свой страх.

— Ха-ха-ха! — заразительно рассмеялся Док, но его глаза оставались ледяными. — Ты — глупышка доверчивая! Она всегда была дрянью и интриганткой. Завистливой. Жадной. Но… в чем-то ты права. Надо её проверить… А то — в самом деле — больная…

Всё это время между лопаток меня прожигал ненавидящий взгляд Марины.

— Ты! Как тебя? — Док сверкнул глазами.

— Марина… господин… — Голос подопечной стал приторно-сладким.

— Бионик отведёт тебя в мою лабораторию. Пшла прочь!

Судя по шороху, Марину увели.

— Теперь о Наэле. — Взгляд Дока даже потеплел на долю секунды. — Она теперь твоя собственнось. Она будет тебя охранять, тренировать… вообще — заботиться. Ясно?

— Да, господин! — В унисон отрапортовали мы с нагиней.

— Вот и хорошо. Свободны!

Поклонившись, мы с Наэлой рванули прочь из раздевалки.

— Марина тебе не проссстит… она боитссся лабораторию… как и всссе мы… — На ходу сообщила моя "няня".

— Я понимаю…

— Ничего у неё не бери. Ни еду, ни питьё. К вещщщам я её тоже не подпущу… Я посстараюсссь её контролировать…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Поняла! Спасибо! Прости, что я тебя в это втянула.

— Не извиняйссся… лучшшшше я у тебя буду, чем… там…. А эту сссамку ты зря вытащщщщила… Гугерт ссснает толк в разумных. По-сссвоему он дашшше ссентиментален… Он не сссря её отправил в тот подземный кошшшмар. Она — мерзззосссть.