Обретённая 2. Выжить назло (СИ) - Холлей Ниизла

А там… там…

МАМОЧКА!

Там стоят три НЕЧЕЛОВЕКА!

Я, конечно, понимаю, что Наэла — тоже не человек. Но…

Это какие-то совсем НЕлюди!

Бугристая, влажная кожа. "Плывущие" очертания громадных тел. Обвисающие складки колодоподобного торса. Эрегированные органы, настолько внушительных размеров, что мой мозг тут же отправился в аут. Одного движения "этим кошмаром" достаточно, чтобы разорвать меня пополам!

А Наэла, поймав мой безумный взгляд, только зло улыбнулась, слизывая кровь с разбитых Гугертом губ.

— И не смей полностью перекидываться! Только наполовину! — добавил Док, паскудно ухмыляясь, — А то мы добавим уже не Ольменов, а кого похуже! У нас много жадных и изголодавшихся самцов!

— Да, хозяин, — кротко ответила Ноэла, опуская глаза. Но я заметила, как посерела её кожа.

Бедная! Это я не знаю почти ничего, а уже почти скончалась от стыда и ужаса! А она — ЗНАЕТ, что её ждёт сейчас и может ждать в случае, если Гугерт останется недоволен.

Нагиня плавно встала и шагнула к рванувшимся к ней самцам. Мгновение — и её ноги сменяются хвостом, а сама она становится намного крупнее. Оглядывается на меня, через плечо, и… подмигивает..!

Я дергаюсь — как от удара. Только бы наши "хозяева" не видели это перемигивание. Судорожно оглядываюсь. Но и Док и Гугерт смотрят только на меня…

— Боишшшссся…? — облизывая почерневшие губы… чёрно-синим, длинным языком, интересуется Гугерт.

Мда… а я как-то не задумывалась — какой он расы.

А действительно — какой?!

А Док?

— Дда… боюсь… ггосподдин… — внутренне сжимаясь, лепечу я.

— Мне нравтссся твоя чесссносссть… и твои эмоции… такие вкуссные… даже сстрах — не горчит! — доверительно сообщает мне наш "хозяин", однако не прикасаясь вообще… только жадный, голодный взгляд.

Я успевая удивиться, но к моему обнаженному бедру прикасаются чуткие, прохладные пальцы.

Док…

Прикасаются, чтобы мгновенно отдёрнуться.

— Ничего не забыл? — злится Гугерт, — Она не для тебя!… да и не для меня… тоже…

Мои глаза, наверное, стали больше блюдец. Про дыхание — и вобще забыла напрочь!

А Док просто кивает, с печальной усмешкой.

— Больно не иметь права на ту, что могла бы стать твоей Душой…

— Моя Душа — это власть и деньги! — продолжает одним им понятный разговор Гугерт, — Да! Милашка! И чиста! Но я предпочитаю — БОЛЬ! Дарить и получать! Ты — тоже! Ведь так?

— Так, — соглашается Док, — Но, если мы сейчас получим удовольствие от этой милашки — о прибыли можно забыть. Она не перенесёт… даже самого "лёгкого" твоего воздействия.

— Ты прав, — злость испарилась из глаз Гугерта, — А без воздействия — не интересно… Эй! Увести её! Десять ударов кнутом на средней мощности! Не выпускать из комнаты неделю!

Бионик, подобострастно склонившись, отстегнул меня и, подняв на руки, быстро унёс из "Обители Зла".

Мы неслись по коридорам, а у меня в голове, отбойным молотком, стучала единственная мысль:

"Что это было?! Как там Наэла?!"

Даже наказание кнутом — уже не страшило!

А зря!

Но… обо всём — по порядку!

Бионик отнёс меня в комнату и запер. Это ничего… это практически нормально.

Забравшись в душ, долго мылась…

Потом, высушив волосы и одевшись в любимую пижамку, прилегла на постель и… сама не заметив этого — уснула.

Проснулась от чужих прикосновений.

Вздрогнув, открыла глаза. Снова бионик. И снова несёт меня куда-то…

Ой! Мамочки! И я даже знаю — куда!

В комнату Наказаний!

"Что ж… Чему быть — того не миновать! По любому — Наэле из-за меня пришлось намного больнее и унизительнее!" — успокаиваю сама себя, готовясь покорно, но с достоинством принять Боль.

А в комнате нас уже ждали…

"Подопечные" Гугерта послушно сидели на скамейках, и только некоторые осмеливались украдкой перешептываться.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Бионик аккуратно сгрузил меня на скамью Наказаний, ловко содрал курточку пижамы, уложил животом на гладкую поверхность и защелкнул фиксаторы.

— Сашша наказывается за халатное исполнение Воли господина десятью ударами энергетического кнута средней мощности, — информирует это существо и наносит первый удар.

Всё! Все мои потуги на героическое молчание, за один удар сошли на нет! Ведь до этого меня наказывали кнутом малой мощности! Оставшиеся удары сопровождались моими невольными криками. Я захлёбывалась слезами от крика и боли, от стыда за свою слабость и никчёмность. После пятого удара — благополучно потеряла сознание…

"… Я лежу на странном шелковистом песке… Странно! Как это..?! Никогда не была любителем валяться тряпкой на пляже, предпочитая более активное время-провождение. Шевельнулась… и тут же охнула от обжигающей боли… Надо же, как печёт! Надо встать и срочно идти в медпункт! Наверное у меня солнечный ожог и тепловой удар! И всё же — как я могла оказаться на пляже и сгореть?!"

— Она не приходит в себя, — спокойный голос Дока, охлаждает меня лучше ледяного душа, — Ты был не прав, настаивая на том, чтобы ей не оказывали медицинскую помощь после наказания! А я был не прав — тебя послушав! Срочно! В ренегар!

Равнодушные, сильные руки подняли меня с кровати и куда-то понесли.

Я искусала губы в лоскуты, чтобы не застонать, и мне удалось-таки умудриться не издать ни звука.

"А вот и ренегар! Миленький наш приборчик! "

Уложив меня на ложе лицом вниз, бионик закрыл колпак прибора. Вот и долгожданный сон…

Прихожу в себя — у себя в комнате.

На прикроватной тумбочке — графин с водой, три кусочка подсушеного сладкого хлеба с орехами и горсточка сухофруктов. Стандартный набор для изоляции. Всё знакомо и привычно. И это — стандартный набор продуктов и воды на неделю.

Встаю. Выпиваю глоточек воды. Одну из сухофруктин, самую маленькую, забрасываю в рот…

Вот и весь завтрак.

Потом — естественные надобности.

Потом — зарядка, в виде растяжки и коллонетики.

Душ.

И, самостоятельные занятия…

Неделя пролетела незаметно. И, если бы не предшествующий заключению кнут, то для меня она была бы не наказанием, а поощрением.

Новая неделя началась с сюрприза.

Дверь в каюту открылась, и невозмутимый бионик втолкнул в комнату, ещё полутёмную от ночного освещения, какую-то девушку. Прокатившись по полу, она, сыпля проклятия и ругань на смеси русского и общего языков, ловко забилась под письменный стол, злобно зыркая глазами из-под спутанной и не очень чистой гривы тёмных волос.

— Доброе утро. — Я свесилась с кровати, пытаясь рассмотреть — что за соседку мне подбросили, и что стоит ожидать. — Вы кто? Вы с Земли?

— Пошшшла ты на х**! — мгновенно огрызнулась "гостья", — Как жизнь послушной подстилки? Спина зажила?!

— Спина зажила, — Спокойно ответила я, уже узнав "гостью", — Жизнь — терпимая. А вот ты здесь оказалась потому, что "подстилка" об этом Гугерта попросила! Или тебе понравилось ТАМ..?! Откуда тебя вернули?

— Ой! Тоже мне, мать Тереза! Если думаешь, что я теперь перед тобой прЕсмыкаться буду — обломись! Я теперь знаю, как себя вести! И мужика себе отхвачу — закачаешься! Где тут душ? И где я спать буду? Не с тобой же постель делить?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Пока я переваривала сей пламенный спич, нахалка споро выползла из-под стола и скрылась в санблоке.

"Мдааа… А ведь в чём-то Гугерт прав! Я себе на шею нехилую такую проблему повесила… И как теперь с ней в одной комнате жить? Вот уж, действительно… "Благими намерениями вымощена дорога в Ад!" А ведь я ещё и отвечаю за неё! Ох, я дура-дурищаааа!"