Поставить мир на кон - Наталья Бульба

— Когда ты отправляешься к Асие? — Вместо того чтобы попытаться возразить мне, спросил он.

— Немедленно.

Это был не ответ. Это была попытка сбежать от того, что уже казалось неизбежным. И если он понимал это так же, как и я….

Понимал.

— Тогда я не буду тебя задерживать. Передай Рамону, что о своем обещании ему я не забыл.

— Хорошо. — Я склонила голову, пряча в этом жесте растерянность и желание перечеркнуть все, что я уже произнесла и кинуться в его объятия. Находя успокоение в том, что он рядом.

Но я не сделала этого. Потому что еще раз я могла и не суметь заставить себя пройти по этому пути.

Сэнар следовал за мной тенью, пока я шла по коридорам дворца. Молчаливой и очень недовольной моими действиями тенью. Похоже, впервые за все время нашего знакомства с ним, позволив мне узнать то, что он чувствует. Но с этим он несколько опоздал. Решение было принято, и я не собиралась отступать.

— Ты даже не пожелаешь мне вести себя прилично? — Приближение Сашки я ощутила, но надеялась, что мы с ним разминемся.

Не повезло.

— Я научилась тебе доверять. — Я улыбнулась ему уголками губ, давая понять, что все не столь страшно, как может показаться со стороны.

— А другим? — Он попытался преградить мне дорогу, но я предполагала нечто подобное, потому и ускорила вовремя шаг, едва коснувшись его плечом, когда обходила стороной.

Как бы тяжело мне не было, но я переболела той болезнью, которая называется «взрослеющий сын». Отпустив его из-под своей опеки, признав его право на собственные ошибки, на собственные печали и радости. Всегда готовая разделить с ним свою любовь, но не навязывая ее.

Он же…. Я очень долго для него была скорее другом, чем матерью. И такое отношение ко мне оставалось до Дарианы. А вот потом… он вдруг осознал, что я могу нуждаться не только в дружеском вопросе: «Как дела?», но и в его заботе. Что я не только есть где-то там, готовая оказаться рядом, как только ему понадоблюсь, но и могу попасть в беду сама, веря в его помощь. Он вдруг понял, что может случиться так, что меня не станет. Он — будет, а я — нет.

И теперь уже ему предстояло, как когда-то Олейору, вырасти из поселившегося в его душе опасения, что он не сможет, не догадается, не успеет. И единственное, чем я могла ему помочь — показать, что тот момент, когда я не смогу без него обойтись, еще не наступил.

— Настолько, насколько это чувство вписывается в рамки их целей. — Продолжая оставаться максимально собранной и бесстрастной, ответила ему я.

— И сейчас эти цели кажутся тебе настолько далекими от твоих интересов, что ты готова отказать в доверии им всем? — Он все-таки заставил меня остановиться.

Но лишь на одно мгновение. Только для того, чтобы грустно улыбнуться и качнуть головой, показывая, что я слышу не только слова, но и вижу то, что он за ними прятал.

— В этой игре каждый ходит так, как предначертано его фигуре. И лишь мой путь так и остался не предопределенным. Потому и чувствую я себя пешкой. С душой королевы. Но то, кем я стану, зависит от меня. Мне уже однажды показалось, что я нашла свою дорогу и гавань, в которой меня ждал покой. Но я ошиблась и теперь намерена исправить эту ошибку.

— А если ты ошибаешься и теперь? — С хитринкой во взгляде уточнил он.

— Значит, мне придется исправлять еще и ее. — Как бы мне не хотелось, но ответить ему тем же, я не могла. — У Асии я задержусь на несколько дней, а потом отправлюсь на Землю, к детям. Если что….

— Я тебя найду. — Закончил он за меня фразу и, подмигнув, пошел в другую от портального зала сторону.

Ну а я, даже не оглянувшись, продолжила свой путь. Очень надеясь на то, что все, что сейчас делаю, не было спровоцировано Вилдором. Но оставляя шанс и на это.

Бывшая черная жрица моего появления не ожидала и, увидев меня входящей на террасу (я попросила обо мне не докладывать) вместо того, чтобы приветствовать улыбкой, нахмурила брови.

Хоть чему-то мне удалось ее научить.

— Вопросов задавать не стоит? — Ее первые слова прозвучали совсем не вопросом.

— Нет. — Я качнула головой, подтверждая ее правоту еще и так.

— И причину тоже? — И опять, лишь утверждение. Нейтральное, лишенное малейшей эмоциональной окрашенности утверждение.

То ли Дариана все-таки начала брать верх над моей подругой, возвращая присущую даймонам отстраненную холодность, то ли она демонстрировала это ради меня. И если я права насчет второго, то все последние события даром для меня не прошли.

— И причину тоже. — Вынуждена была я стать ее эхом. — Приютишь?

— Мой дом — твой дом. Могла и не спрашивать. — Избавив меня от сомнений в том, какая из двух версий оказалась правильной, улыбнулась Асия. И хотя ее улыбка была скрыта под лицевым платком, я ее почувствовала. — Твои покои ждут тебя. Да и для телохранителя рядышком место найдется. Кстати, как зовут его?

— Ты считаешь, что я должна помнить их всех? — Изящно обошла я острый угол ее заинтересованности. — Твой брат, уверив моего мужа в том, что мне грозит опасность, в очередной раз увеличил охрану. К тому же, из собственной гвардии. А они, насколько ты знаешь, довольно молчаливы.

Зато я слишком разговорчива! И, похоже, сказала значительно больше, чем нужно для того, чтобы сделать правильные выводы о том, насколько все сложно стало в моей семье. Хорошо еще, об истинных причинах этого она догадаться не сможет.

— Я провожу тебя. — Внезапно произнесла она, когда я уже была уверена в том, что самая опасная часть нашего разговора уже позади.

Она не зря сказала, что ее дом — мой дом. Здесь я чувствовала себя совершенно не так, как ощущают в гостях. Я приходила и уходила. Я гуляла по многочисленным террасам, раскинувшимся между башенками ее воздушного замка. Уже неоднократно ловя себя на том, что простиравшаяся подо мной бездна больше не вызывает во мне безотчетного страха.

Я спорила с Рамоном, сидя на балконе с кружкой травяного настоя, к которому когда-то приучил меня Вилдор. Я вновь и вновь рассказывала подруге о тех днях, которые провела здесь без нее, открывая ей правду о том отце, которого она не смогла узнать. Я играла с их сыном, уже заранее расстраиваясь в ожидании того дня, когда он будет передан на воспитание в младшую военную школу. Как бы ни был против этого муж моей подруги, но вернувшись к жизни в теле даймона, он был вынужден принять и их законы.

И если она сочла нужным составить мне компанию в прогулке до комнат, которые уже давно были оформлены по моему вкусу, значит, в полной мере восприняла то беспокойство, которое завладело моей душой. И возразить ей, значит дать новый повод для размышлений. Так что мне ничего не оставалось, как кивнуть, соглашаясь.