Поставить мир на кон - Наталья Бульба

Ну а я сама…. Я сама…

Двуручник рода Там Арин появился в моей руке стоило мне лишь о нем подумать. А Кадинар отступил на шаг назад еще до того, как я проявила свое недовольство.

— Прекратить.

Вряд ли они отреагировали на голос. Скорее, на смешение Порядка и Хаоса, которое ослепительным лучом скользнуло по лезвию моего клинка, чтобы сорвавшись с его острия повизгивающим шаром зависнуть над головами сражающихся.

— Прекратить. — Повторила я тише, когда они двумя изваяниями застыли напротив друг друга.

— Правительница д'Тар. — Склонился в идеально выверенном поклоне ничуть не потрепанный Вилдор.

То ли демонстрируя покорность, то ли…. О втором думать не хотелось, потому что, скорее всего именно оно и было верным.

— Маг Равновесия из рода Там» Арин. — С удовлетворением отметил второй, с интересом поглядывая на Пронзающий.

Судя по его внешнему виду, особого вреда своему здоровью этой стычкой он тоже не нанес.

Что ж… теперь я знаю, на что похожа встреча двух берсерков.

— Тебе он нужен? — Спросила я у Вилдора, сделав вид, что не заметила реакции ни одного, ни другого.

— Я был бы не прочь с ним побеседовать. — С тем же напускным смирением ответил он.

— Тогда… — Я подошла к нему вплотную, не опасаясь броска второго. И не только потому, что его действия контролировал Кадинар. Пока у меня в руках был мой родовой меч, я могла не обращать внимания на ограничивающие мои способности браслеты, — ты можешь его забрать. А после турнира нам с тобой предстоит о многом поговорить. И о доверии тоже.

— Как прикажет правительница д'Тар. — Повторил он свой поклон.

И если я правильно понимала то, что видела, он вовсю наслаждался разыгрываемым спектаклем, в котором играл одну из главных ролей. А так как я понимала правильно… интересно, где, когда и при каких обстоятельствах он упустит свою добычу.

Жаль, что я не могла испытывать подобного блаженства. Стоило мне приблизиться к нему, как в ноздри ударил запах его разгоряченного боем тела. И если к обычной смеси жаркой пустыни, вымешанной с морозной безбрежностью ледяных полей я уже привыкла, то эта, в которой поднятая копытами пыль вплеталась в аромат мускуса, тягучую пряность хорошо выделанной кожи, жар кузни, и ощущение безграничной силы и опасности, напрочь лишала остатков самообладания.

— Кто знает о похищении? — Из последних сил удерживая себя в рамках с трудом усмиряемого спокойствия, уточнила я, стараясь не замечать понимание в его темнеющем взгляде.

— Повелитель Арх'Онт и бывший правитель Элильяр. — Уже без прежнего позерства ответил мне Вилдор. И установив между нами щит, за который я была ему в какой-то мере благодарной, добавил. — Я счел возможным, не сообщать о нем Вашему мужу. Вряд ли тогда он позволит Вам продолжить турнир.

Хотела я ему сказать, что уже не рада, что в это ввязалась, но не могла. И не только потому, что мне самой это было очень нужно. Как бы мне не хотелось, но я была вынуждена признать, что даже будучи пешкой в игре этого кошмара, я была самой важной и ценной пешкой, ради жизни которой вся эта партия и разыгрывалась. И, возможно, мне стоило, переча ему, вспоминать еще и об этом.

И было во всех этих рассуждениях лишь одно «но»… Будь он более откровенным, многих проблем со мной мог бы избежать. И он об этом прекрасно знал.

— Кто проводит меня обратно? — Задала я свой следующий вопрос.

Не сомневаясь в его ответе. После всего того, что я видела, упустить нашего незнакомца мог только Кадинар.

И не ошиблась.

— Я. — Ухмыльнулся Вилдор, подтвердив мои подозрения.

И, словно давая мне рассмотреть их поближе, раскрыл крылья, чтобы дождавшись невольного возгласа восхищения, вновь их убрать, становясь тем Вилдором, который был мне знаком значительно лучше.

Олейор д'Тар

Я стоял напротив Леры и никак не мог заставить себя сказать ей то, что был обязан произнести. Не по тому, что я этого жаждал. Не потому, что это было моим правом. Просто, я должен был.

И это меня тяготило.

Гонец от повелителя с известием о попытке похищения моей жены прибыл, когда мы с Гадриэлем допрашивали одного из лордов Совета. На него указал не выдержавший пыток участник нападения на детские покои в моем дворце. А благодаря присутствию Сэнара, очень скоро уже и он называл имена тех, кто прямо или косвенно посодействовал такому развитию событий.

Я редко когда (как и отец, в бытность свою правителем), участвовал в таких мероприятиях. Но в этот раз решил изменить своим правилам. Слишком серьезным было то, что происходило за кулисами внешнего благоденствия на землях темных эльфов. Слишком тяжелыми могли быть последствия моей не беспечности — веры в тех, кто присягнул мне на верность.

И глубину всей той мерзости, которую едва не упустил, я хотел прочувствовать до конца. Ощутить каждым криком, каждым стоном; воем, в котором смешаются слова ненависти и мольбы о пощаде.

Чтобы помнить об этом каждый день своего правления и больше никогда не допустить того, чтобы опасность подобралась так близко к тем, кто был мне дорог.

Мое терпение подходило к концу от той низменной злобы, сплетенной со страхом и неизбежностью моего гнева, с которой еще недавно бывший высокородным эльф говорил о своей правительнице. Той, которая дала клятву чтить своих подданных и беречь их, используя все, чем щедро наградили ее предки. Которая, ради того, чтобы сберечь их жизни прошла через ужас неизвестности на Дариане, пыталась найти способ помочь, будучи в плену сама.

И, чтобы не разорвать его собственными руками, чтобы не залить все вокруг его кровью, упиваясь тем, что смерть не сразу найдет к нему дорожку, я, из последних сил сдерживая рвущуюся из меня ярость, выскочил в серый каменный коридор подземелья. Буквально натолкнувшись на идущего в сопровождении моих воинов гвардейца Аарона.

— Правитель д'Тар.

Он склонился в поклоне, сохраняя на лице невозмутимое выражение. Словно мой вид, который явно не соответствовал моему статусу, его нисколько не смущал. И, выпрямившись, подал мне свиток.

Сердце неприятно екнуло. А в памяти всплыли сказанные как-то Лерой слова: «Беда не приходит одна». И хотя я был уверен, что ничего непоправимого не произошло, сама возможность такого была неприятна.

Взломав печать повелителя, встряхнул лист, заставив его развернуться, и… застыл, не в силах поверить в то, что там было написано.

А ведь я мог, обязан был предусмотреть подобное, но…. Я не жалел, что доверился бывшему ялтару, но это лишь добавляло уверенности, но не усмиряло бешенства и не уменьшало боли.