Пролейтесь, слезы… - Филип Дик

– Ладно, – рассудительно кивнула Элис. – А что вы хотите? У нас неплохая коллекция Рильке и Брехта на межлинейных дисках с переводом. Однажды Феликс притащил домой симфонию Сибелиуса. Великолепная запись! На ужин Эмма приготовит нам лягушачьи лапки. Феликс любит лягушачьи лапки и улиток. Как правило, он ужинает в хороших французских и баскских ресторанчиках, но сегодня…

– Я хочу знать, – перебил ее Джейсон, – где я нахожусь.

– Вы что, не можете просто наслаждаться? Он медленно, с большим трудом поднялся на ноги и встал напротив Элис. Молча.

Глава 20

Мескалин начал действовать яростно и неумолимо. Комната зажглась разноцветными огнями, перспектива исказилась, казалось, что потолок находится на высоте в несколько миллионов миль. И…, взглянув на Элис, он увидел, что волосы на ее голове ожили и зашевелились, как у Медузы. Ему стало страшно.

Не обращая внимания на Джейсона, Элис продолжала:

– Феликс Обожает баскскую кухню. Но там все готовят с таким количеством масла, что потом у него пило-рические спазмы. И еще он любит бейсбол. А еще… Сейчас я вам покажу. – Она приложила палец к губам. – Он интересуется оккультными науками. Вы…

– Я что-то чувствую, – произнес Джейсон.

– Что?

– Не могу уйти.

– Это мескалин. Расслабьтесь.

– Я… – Джейсон погрузился в раздумье. Гигантский вес давил на его мозг, но сквозь этот вес уже просачивались лучи озарения сатори.

– Моя коллекция находится в соседней комнате, – сказала Элис. – Мы называем ее библиотекой. А это – мастерская. В библиотеке Феликс держит свои юридические книжки. Он ведь не только генерал полиции, но еще и юрист. Вы знали? Между прочим, он сделал и кое-что хорошее. Знаете, что он однажды сделал?

Джейсон не мог ответить. Он мог только стоять. Неподвижно. Слышал звуки, но не понимал смысла.

– В течение целого года Феликс отвечал за четверть всех исправительных лагерей Земли. Он раскопал в старинных законах, которые принимались много-много лет назад, что лагеря могут действовать только в период Второй Гражданской войны. И в его власти было закрыть любой лагерь в любое время, если ему казалось, что так будет лучше для общества. Кстати, черные и студенты, которые сидят в лагерях, становятся крутыми здоровяками от тяжелого физического труда. Они не похожи на чахоточных бледных студентов, которые живут под землей в кампусах. А потом он раскопал еще один старинный закон. Оказывается, любой лагерь, который работает без прибыли, должен быть закрыт. Так вот, Феликс изменил сумму оплаты заключенным. Слегка, конечно. Немного поднял денежное содержание и – бац! Пошел отрицательный баланс. Лагерь можно закрывать. – Она рассмеялась.

Джейсон попытался заговорить, но не смог. Мозги его тряслись, как в маслобойке, пузырились и пенились, то останавливались, то принимались крутиться. Временами мозги погружались во тьму, потом вспыхивали ослепительными искрами, которые разлетались по всему телу.

– Однако настоящая заслуга Феликса, – продолжала Элис, – в том, что он сделал для студентов, живущих в кибуцах под сожженными кампусами. Они же там погибают без воды и пищи. Им приходится совершать вылазки в города, чтобы обеспечить себя хоть какой-то провизией. Полиция ждет не дождется, когда они вылезут наружу, и всячески провоцирует их через своих провокаторов. Понимаете?

– Я вижу, – с трудом пробормотал Джейсон, – шляпу.

– Феликс старался избегать всяческих столкновений. Но для этого ему надо было обеспечить студентов хоть какими-нибудь запасами. Вы понимаете?

– Шляпа красная, – произнес Джейсон. – Как ваши уши.

– По своей должности, а он был маршалом полиции, Феликс получал отчеты о состоянии дел во всех студенческих кибуцах. Он знал, какие еще держатся, а где уже совсем плохо. Такая у него была работа – выделять наиболее важное из потока информации: какие кибуцы взбунтуются, какие пока нет. Определив, где положение хуже всего, он встречался с другими полицейскими чинами, и они вместе решали, как ускорить конец. Через подстрекателей, стукачей, провокаторов. Они организовывали саботаж, перебои с поставками воды и пищи. Студентов провоцировали на отчаянные и безнадежные вылазки. Как-то раз, в Колумбии, студенты дошли до того, что задумали захватить исправительный лагерь Гарри Трумэна и вооружить заключенных. Тут даже Феликс посчитал нужным вмешаться. Как бы то ни было, это он определял тактику для каждого кибуца. И часто, очень часто он давал команду ничего не делать. Твердолобые его за это, конечно, критиковали и требовали смещения с должности. – Элис замолчала. – Он ведь был полным полицейским маршалом, вы понимаете?

– Ваш красный цвет вульгарен, – сказал Джейсон.

– Я знаю. – Элис поджала губы. – Вы можете еще маленько продержаться? Я вам хочу кое-что рассказать. Феликса разжаловали из маршалов в генералы – он заботился о том, чтобы в кибуцах студенты имели возможность помыться, поесть, получить медицинскую помощь, чтобы у них были кровати. Точно так же он заботился о заключенных в трудовых лагерях, когда отвечал за лагеря. Теперь он просто генерал. Зато его оставили в покое. Больше они с ним ничего сделать не могут, а он все равно занимает высокую должность.

– Но ваш инцест, – сказал Джейсон. – Что, если… – Он замолчал, не в силах вспомнить конец предложения. – Если… – повторил он. Ему показалось, что это все. Нестерпимый жар залил тело. – Если, – сказал он еще раз, и жар наполнился счастливым яростным гудением.

– Вы имеете в виду, если они узнают, что у нас с Феликсом сын? Что они сделают?

– Они сделают, – сказал Джейсон. – Здесь есть музыка? А лучше дайте мне… – На этом слова иссякли, больше ни одно слово в мозг не поступало. – Фу ты, – выдохнул он наконец.

Элис тяжело вздохнула.

– Ладно, Джейсон. Я пыталась до вас достучаться. Вижу, что это бесполезно. Подождем, когда вы придете в себя.

– Говорите, – сказал Джейсон.

– Хотите посмотреть мои рисунки про связанных?

– Что?

– Рисунки, очень прикольные, на них связанные девки и мужики тоже…

– Можно я прилягу? – спросил Джейсон. – Ноги не держат. А правая, кажется, вытянулась до Луны. Другими словами… – Джейсон задумался, – я ее сломал, когда поднимался.

– Идемте. – Элис медленно, шаг за шагом, повела его из мастерской в гостиную. – Ложитесь на диван. С невероятными мучениями Джейсон улегся.

– Я вам дам торазина. Он нейтрализует мескалин. Куда я его подевала?… Вообще-то я им редко пользуюсь, но все равно держу на разные случаи. Черт побери, неужели одна чашка может так подействовать? Я выпиваю пять за раз.